одного блюда,

С одного блюда да й одной ложецькой».

Он скрыцял грозен цярь яры́м сертц́ём:д

45 «Ой же пановя, улановя,

Ишше те палаци немило́сьливы!

Вы берите Федора за белы́ руки,

Увозите его во чисто́ полё».

Фси палаци да испугалиси,

50 Фси по за́столью захоронилиси;

Один Малюта не пугаитц́е,

Не пугаитц́е да й не поло́хаитц́е

Ишше тот Малюта Воскуратовиць.

Он назды́мывал камоцьку мелкотрафцяту,е

55 Он брал Фёдора за белы руки,

Увозил Фёдора ф цисто́ полё.

Узнала его матушка родимая,

Пришла к Микиты Романовицю:

«Как потухлаж зоря раноутрянна,

60 Погасиласи свеця воску ярого».

Тут немношко Микита розговаривал —

Он наде́ргивал сапошки на босу́ ногу,

Накидывал шинель на одно плецё,

Надевал шляпу да на одно ушко,

65 Брал коня да необседлана,

Необседлана да необуздана.

Едет Микита по цисту полю,

Он рукой машот да й голосо́м крыцит:

«Ой же вы народ да православныя!

70 Ишше дайте дорожному дороженьку,

Розодвиньтесь-ко вы на две сторонушки!»

Фси Микитушку послушали,

На две стороны фси роздвинулись.

Ино едет Микита во цисто́ поле,

75 Он рукою машет да й голосо́м крыцит:

«Ой же ты, Малюта Воскуратовиць!

Уш ты этот кусок сьеш дак и подависьсе,

Тебе тем кусоцьком задавитисе,

Тебе той кровью захлебнутисе».

80 У Малюты серцё дрогнуло,

Пала сабля на сыру́ землю́.

Думает Малюта, шшо послы пришли;

Он брал Фёдора за белы руки,

Посадил Федора на добра коня.

85 У их завелось молебство в ц́ерквы, фси идут в платьи.

Ишше ехал Микита ф каменну Москву,

Выбирал у вдовы сына на одно лицё

Со тем ли со Федором цяревицём,

Дали денежек пятьсот рублей.

90 И привёз Микита брателка родимого,

Он ведёт брателка во Божью́ ц́ерковь.

Говорят народ православныя:

«Ишшо же ты, Микита сын Романовиць,

Фси идут народ в цёрном платьици,

95 А ты идёш в светлом платьици?»

Он поблиску́ подвигаитц́е,

Понизёхоньку поклоняитц́е —

«Есь ли виноватому да прошшеньицё,

Прошшеньицё да й блаѓословленьицё?

100 Есь ли, нет, да взять не́ откуду.

Ешше есь ли виноватому прошшеньицё,

Прошшеньицё да й блаѓословленьицё?»б —

«Тебя Бох просьтит, Микитушка, не знаю ф цём».

Брал он брата за белы руки,

105 Выводил за́ стоецьки, во Божью ц́еркву,

Выводила на средину.

Грозной цярь приказал убить Федора и принесьти голову на показ. Ему принесьли голову вдовиного сына. Когда цярь увидел своего сына живого, у их нацялсэ пир наве́сели.

———

Василий

XLI. Василий, старик, муж Авдотьи Михайловны (7/1, л. 226—226 об.).

287. КАК ЛЕНИВЫЙ СТАЛ ТРУДИТЬСЯ

Полно лениваму ленитц́е,

На́ одре валятц́е,

З боку на бок кататц́е,

Ох, не могу я!

5 Сушит косьти у меня параклиця,

Голову жар объемлет,

Ноги трясутця,

Цют я влекуся.

Как приходит обедное время,

10 Несут кушаньё довольнё,

Полное беремя —

Свежую[561] селе́дку,

Разную похлёпку.

Лень с одра ставаёт,

15 Богу не моли́тця,

Ест как здоровый.

Братья друг на дружку оглянулись,

Сами росмехнулись.

Ле́ни пало стыдно;

20 За́шел в свою клеть,

Стал лень трудитц́е;

Стал Богу молитц́е

Во своём нешшасьи.[562]

———

Две девочки, обе Александры

XLII и XLIII. Две девочки, обе Александры, 12—13 лет (7/1, л. 3, 154).

288. РОЖДЕСТВО ХРИСТОВО

Прецистая Дева Мария

Исуса Христа спородила,

Во ясьли Его схоронила.

Звезда ясна засияла,

5 Трём цярям путь показала.

Три цяря приходили,

Богу дары приносили,

На колени припадали,

Исуса Христа звелицяли.

10 Мы вам рац́ею читали,

Христа проздравляли.

Вам, хозяин, хозяюшка, с праздником проздравляем.

289. СОН БОГОРОДИЦЫ

Шла Божыя Мати по лесам, по болотам,

Шла — приуснула,

Легла — приустала.

Виляла сон страшон и диво:

5 Бутто Ѓоспода Бога в руки да в ноги гвозьё забивали,

Голову тросью убивали.а

Протёкала кроф вплоть до запода.

290. СТРАШНЫЙ СУД

Плачу и рыдаю,

Смёртную цяшу выпиваю,

На Страшо́н я Суд поспеваю.

Дети родителей не гневите,

5 Родители детей не проклинайте,

Жыло-было, Господа не забывайте.

291. МИХАЙЛО АРХАНГЕЛ

Ай же ты Михайло арханьгел!

Затрубит он ф тру́бу золотую

Земля-мати, небо потрясётц́е,

Соньцё, луна потаитц́е,

5 Звезды на́ землю па́дут,

Телеса от гроба воста́нут.

Вот идут-бредут праведны душы,

Вы́ставлёны полками одесную —

«Ай же вы, праведны душы!

10 Райськи вам двери отворёны,

Райська вам пишша зготовлёна».

Вот идут-бредут грешныя душы

Выставлёны полками одесную —

«Ай же вы, грешныя душы!» —

15 «Ай же ты, Михайло арханьгел!

Для ц́его нас в рай не спускаеш,

Райських ворот не отворяеш,

Райськой пишшы не зготовляёш?»

Отвешчат Михайло арханьгел:

20 «Ай же вы, грешныя душы!

Спороджоны были от Адама и от Еввы».

КЕМЬ

Василий Алексеевич Норкин

XLIV. Василий Алексеевич Норкин, кемский мещанин лет 70-ти, довольно дряхлый. Выучил свои две старины в молодости, когда ходил на Мурман, от покойного теперь кемского мещанина, который знал эти две старины. Прежде пели и в городе старины чаще. Прежде он был богаче и ездил промышлять треску на Мурман, а теперь обеднел и служит в работниках. Теперь он смотрит за сплавом леса по р. Кеми, а также нанимается в ночные сторожа в городе. В Кеми вообще знают старины и умеют отличать их от дух<овных> стихов; указывают мещ<анина> Якова Тарасова, который умеет петь старины.