дошли,

Други послы да до сеней дошли,

Третьи послы — сама Марья пошла:

30 «Поди, Домнушка, на поц́есьтен пир,

У мня братця дома не слуцилосе,

Васильёвиця не пригодилосе».

Унимат ли Домнушку родна матушка:

«Не ходи-ко, Домна, на поц́есьтен пир,

35 Не ходи-ко, Домна,б да за девиной стол —

Мне се́й ноци мало́ спалось,

Мало́ спалось, много видялось:

Скатилсэ злац́ён персьтен,

Россыпалсэ на мелки зе́рнятки».

40 Не послушала Домнушка родной матушки,

Пошла Домна на поц́есьтен пир,

Пошла Домнаб да за девиной стол.

Приходит Домнушка на поц́есьтен пир.

(Митрей упрекат:)

«Этта крыса ли пришла да магазейная,

45 Этта выдра ли пришла дав подземельняя!»

Домнушки во стыд пало,

Домнушка и проць пошла.

Пришла ф цисто́ полё.

Да бросала нош в сыру землю́ да тупым концём,

50 Бросилась на востёр-от нож.г

Он пошол, Митрей, из-за стола; он бросалсэ на нож и закололся: где лёжит тело Домнино, тут лежи и тело Митрия.

———

Полага (Полагея) Редкина

XXXVIII. Пола́га (Полагея) Редкина <кроме печатаемого от нее записано без слов «Вознесение Христово»; «Страшный суд» — переписано с ее рукописи> (7/1, л. 4, 226).

279. СТРАШНЫЙ СУД

Плачу и рыдаю,

Смертный час ожидаю.

Душа с телом раставалась,

На Страшен Суд поспешалась.

5 Сойдет Судья с небес на землю,

Со престолом сойдет веть Он со Божьим

Судить живых и мертвых,

Вострубит трубы Он золотыя.

Да небо, земля-мати потрясется,

10 Солнце и луна и месяц потаиче,

Луна во тьму предложиче,

Спадут с небес звезды на землю;

Умерши от гробов востанут,

Грядут на праведен Суд Божий.

15 Речет он, Михайла Архангел:

«Которы праведные души,

Ставайте полкамы одесную,

Становитесь лицамы ко востоку.

Отвержены райския двери,

20 Сготовлена райская пища.

Разве нет чениы неизносимы.а

Которые грешные души,

Ставайте полкамы вы ошую,

Воротитесь личами вы на запат.

25 Сотворена вам вечная мука».

Расплачутся грешны души:

«Ой же, свет Михайла Архангел!

Начто ты нас прочь отсылаешь,

Небесного царствия лишаешь,

30 В небесное чарствие не спускаешь?»

280. ЗАПОВЕДЬ ПЯТНИЦЫ (ТРУДНИК И ПЯТНИЦА)

Пустынник во пустыни

Не владел он не рукамы, не ногамы.

Пятьниця во снах ему явилась,

Пятьниця святых свец́ей освятилась:

5 «Поди ты, рабе Божий, ко народу,

Сказывай народу христеяном,

Чтобы среду, пятьницю посьтились,

По матерну слову не бранились;

Матерноё слово проклято́ё,

10 От матерного слова душа погибаёт.

Дети матерей не розгневайте,

Матеря́ детей не проклинайте,

Жидамы детей не называйте;

Жиды у Христа были прокляты́я,

15 Жиды-ты Христа роспинали

И во сьвятоё лицё Ему наплевали

Великоё Имя Господённое».

281. ПОТЫК

Езьдил Потык сын Ивановиць

Он стрелять гусей, белых ле́бедей,

Стре́лил он лебедь белую.

Говорит ёму лебедь таковы реци:

5 «Ты не лебедь стрелил — стрелил молоду жену,

Богомсужену да богомряжону,

Молоду жону Марью Юрьёвну».

Брал он Марьюшку за белы́ руки,

Целовал он в сахарьни́ уста.

10 Она говорит биру́ци:а

«Перву заповедь положим:

Которой наперёд помрё, живому вслед пойти».

Еде Потык сын Ивановиць

С молодой жоной с Марьёй Юрьёвной;

15 Настрету попадат ему

Стар казак Илья Муромець —

Ты кого везёш, Потык сын Ивановиць?» —

«Молоду жену Марью Юрьевну». —

«Ты не богомсужону везёш, не богомряжону,

20 Не молоду жону, а зьмею лютую».

Овернулась она пропасьтимою, бутто и померла.

Говорит Потуку стар казак Илья Муромець таковы реци:

«Ты бери-ко книгу старинную,

И бери-ко колокол звенистыя,

25 И цитай-ко книгу ту старинную,

И звени-ко в колокол звенистыя».

Еде стар казак Илья Муромець —

«Трицеть лет я езьдил,

Не слыхал я звону колокольнёго».

30 Взял розрыл он сыру мать-землю

И достал он Потыка сына Ивановиця.

Опять поехал Потык сын Ивановиць

С молодой женой с Марьёй Юрьевной;

Овернула она его серым камешком.

35 Едет-то стар казак Илья Муромець —

«Триц́еть лет я мимо это место выезьдил,

Не видал я этого серого камешка».

«Ты бери-ко этот серой камешок,

Микитушка-Добрынюшка,

40 И бросай-ко его ц́ерез лево́ плецё».

Микитушка не мог от земли отзнять.

«Бери-ко ты, Олёшенька Поповиць,

И бросай-ко камешок ц́ерез лево́ плецё».

Олешенька не мог отзнять от сырой земли.

45 Взял-ка стар казак Илья Муромець,

Свистнул сер камешок ц́ерез лево́ плецё,

И россыпалсэ сер камешок,

И вышел Потык сын Ивановиць.

Поехал Потык сын Ивановиць

50 С молодой жоной Марьёй Юрьевной.

Приехал он домой на добро́м кони;

Она сунула ёму сонны булавоцьки,

Сама пошла ковать гвозья́ полуаршинного

Забивать ему во белы руки,

55 Забивать емуб и во белы́ ноги.

Сьпит Потык сын Ивановиць,

Будит его девиця Чернявиця.

А слезамы уливаитц́е —

Не может его никак розбудить.

Идёт-то зьмея лютая с полуаршинныма гвозьдями ис кузьници. Воротилась. Забыла пятой гвозь ковать аршинной во белу́ю грудь. Черьнявиця будит, уливаитц́е. Капнула слеза — он и проснулсэ, Потык сын Ивановиць. «Гляди-ко, Потык сын Ивановиць: идё твоя молода жона, несё гвозьё тебе во белы руки, во белы ноги и во белу́ю грудь». Он взял ружьё, как она в двери вошла — тут он ей и стре́лил. И пала зьмея лютая на́ землю. Взял он девицю Чернявицю замуж за себя. Поехал он с молодой жоной. Попал ему настрету стар казак Илья Муромець. — «Ты кого везеш, Потык сын Ивановиць?» — «Я везу богомсужону, богомряжону молоду жону — девицю Цернавицю». Говорит ему стар казак Илья Муромець: «Ты теперь везёш молоду жону, богомсужону, богомряжену девицю Чернявицю».