Что за детский лепет?! Найнив глубоко вздохнула и подтянула Могидин по ступеням ближе к себе. Лестница кончилась.

Этот коридор был пуст. Найнив приблизилась к пересекавшему его переходу, заглянула за угол. Он был там. Рослый, крупный мужчина, в черных одеждах; в темных волосах — белые пряди. Незнакомец смотрел сквозь орнаментированную частую каменную решетку на окне, смотрел на что-то внизу. На вспотевшем лице читалось напряжение, но кажется, он улыбался. Красивое лицо, привлекательное, как у Галада, но при виде его сердце у Найнив не забилось быстрее.

Куда бы Равин ни смотрел — наверное, на Ранда? — это всецело занимало его внимание, но Найнив не оставила Отрекшемуся ни малейшей возможности ее заметить. Там, внизу, мог быть Ранд. Она не в силах сказать, направляет сейчас Равин или нет. И Найнив затопила коридор вокруг Равина огнем — от стены до стены, от пола до потолка, вложив в пламя все, что могла зачерпнуть из саидар. Огонь был такой, что от жара задымился камень. Даже сама Найнив отшатнулась.

Объятый пламенем, Равин закричал, слившись с пламенем, и попятился от Найнив туда, где коридор превращался в портик с колоннами. Минуло одно мгновение, даже меньше — она еще отступала, а он уже стоял внутри пламени, но окруженный чистым воздухом. Все, до последней капельки саидар, что Найнив способна была направить, уходило в это бушующее инферно, но Отрекшийся удерживал его на расстоянии. Найнив видела Равина сквозь пламя, которое на все наложило кроваво-огненный оттенок, и вид его был ужасен. Дым поднимался от испепеленной одежды Отрекшегося. Лицо было обожжено до костей, один глаз подернулся молочного цвета бельмом. Но когда Равин повернулся к Найнив, его глаза горели злобой.

Через ай'дам до Найнив не дошло никаких эмоций Могидин, лишь свинцовое, усталое отупение. У Найнив внутри все похолодело. Могидин сдалась. Сдалась, потому что сейчас их ждет неминуемая смерть.

* * *

Сквозь густую резную вязь оконной решетки над Рандом выхлестнуло пламя, огненные пальцы заполнили каждую дырочку, заплясали по направлению к колоннаде. И в тот же миг внутренняя борьба разом прекратилась. Ранд столь внезапно стал самим собой, что испытал немалое потрясение. Он отчаянно черпал из саидин, стараясь обрести в ней какую-то опору, и теперь она хлынула в него лавиной огня и льда, от которой подогнулись ноги, а Пустота затрепетала болью, которая, будто резцом, прижалась к ней.

И на галерею, неуверенно пятясь, шагнул Равин, лицо его было обращено к чему-то внутри дворца. Равина окутывало пламя, но каким-то образом огонь его не касался. Впрочем, пламя не касалось его сейчас, а раньше явно было иначе. Лишь по внушительной фигуре, по тому, что здесь не мог оказаться кто-то иной, Ранд догадался, что это Равин. Отрекшийся с головы до ног был обуглен, обожженная, потрескавшаяся плоть отняла бы уйму сил у любого, кто взялся бы его Исцелять. Терзавшая Равина мучительная боль должна быть просто невыносимой. Если только Равин не пребывал в Пустоте, где страдания тела, опаленной человеческой плоти приглушает опустошенность, защищая и отдаляя нестерпимую боль, и где рядом — саидин.

Саидин взбурлила в Ранде, и он выпустил ее на волю. И вовсе не для Исцеления.

— Равин! — вскричал Ранд, и разящий огонь сорвался с его ладоней расплавленный свет, струя толще человека, устремленная в цель всей мощью Силы, какую он сумел зачерпнуть.

Слепящий столб ударил в Равина, и тот исчез в небытие. В Руидине Гончие Тьмы, прежде чем сгинуть, превращались в сверкающие пылинки, будто жизнь в них, какая бы ни была она, боролась за существование. Или то Узор старался сохраниться хотя бы для этих пылинок. Но Равин попросту… канул в небытие.

Ранд заставил погибельный огонь погаснуть, загнав чуть поглубже саидин. Пытаясь сморгнуть оставшуюся перед глазами фиолетовую полосу, он поднял взор на широкую дыру в мраморной балюстраде, на уцелевший кусок колонны, скошенным клыком нависший над прорехой в перилах, увидел такую же брешь в дворцовой крыше. Проломы эти не мерцали, словно повреждения, нанесенные Рандом, слишком сильны, и даже этому странному месту их не исправить. После всего случившегося собственная победа казалась Ранду слишком простой и легкой. Наверное, наверху найдется какое-то доказательство, которое убедит его, что Равин и в самом деле мертв. Ранд побежал к двери.

* * *

Найнив лихорадочно изо всех сил старалась еще раз вплотную окружить Равина пламенем. Ей в голову закралась мысль, что лучше было ударить молнией. Теперь же ее ожидает смерть. Те страшные глаза неотрывно глядели на Могидин, а не на Найнив, но и ей суждено умереть.

Жидкое пламя прорезало колоннаду — оно было таким ярким, что наведенный Найнив огонь казался холодным. От потрясения Найнив упустила свое плетение, вскинула было руку, защищая лицо, но не успела рука одолеть и полпути, как жидкий огонь пропал. Исчез и Равин. Найнив не верила, что тот сбежал. Все длилось мгновение, столь краткое, что о происшедшем могло подсказать ей воображение, но та белая стрела коснулась Равина, и он стал… туманом. Всего на миг. Ей все могло померещиться. Но Найнив очень в этом сомневалась. Она судорожно, с трудом вздохнула.

Могидин прятала лицо в ладонях, всхлипывала, содрогалась. Через ай'дам Найнив чувствовала сильнейшее облегчение, затопившее все прочие эмоции Могидин.

По ступеням внизу дробно и торопливо застучали сапоги.

Найнив крутанулась, шагнула к спирали лестницы. Она удивилась, поняв, что жадно припала к саидар, готовясь ко всему.

Изумление ее спало, когда на лестнице показался Ранд. Он был не таким, каким его помнила Найнив. Черты те же, но лицо обрело жесткость и суровость. В глазах сверкали голубые льдинки. Кровавые прорехи на куртке и штанах, как и кровь на лице Ранда, довершали его новый образ.

Увидев Ранда таким, Найнив нисколько не удивилась бы, если б он убил Могидин на месте в ту же секунду, как узнал, кто она такая. А у Найнив еще были виды на Отрекшуюся. Ай'дам Ранд мог узнать. Не думая, Найнив кое-что изменила — убрала привязь, оставив лишь серебряный браслет у себя на запястье и ошейник на Могидин. Мгновенная паника — когда она сообразила, что наделала, потом — облегченный вздох, когда поняла, что по-прежнему чувствует другую женщину. Получилось в точности так, как предполагала Илэйн. Наверное, Ранд ничего и не заметил. Найнив стояла между ним и Могидин, а поводок болтался за ее спиной.

На Могидин Ранд едва взглянул.

— Мне показалось… То пламя, оно откуда-то отсюда было. Я подумал, может, это ты или… Это здесь? Здесь вы с Эгвейн встречаетесь?

Глядя на Ранда снизу вверх, Найнив старалась не дрожать. Какое оно холодное, это лицо.

— Ранд, Хранительницы говорят, то, что ты сделал, то, что ты делаешь, очень опасно. Даже пагубно. Они говорят, являясь сюда во плоти, ты теряешь какую-то часть себя, нечто такое, что делает тебя человеком.

— Неужели Хранительницам Мудрости ведомо все? — Ранд прошел мимо, слегка задев Найнив плечом, и остановился, глядя на колоннаду. — Я-то привык, что обо всем известно Айз Седай. Ну, неважно. Не знаю, насколько может позволить себе быть человеком Дракон Возрожденный.