— Сейчас самое лучшее время для военных действий, — заметил военачальник. — Начался период засухи, а это значит, что дожди и грязь не задержат нас в пути. Световой день долог, и мы сможем делать большие переходы.

— Я тоже так думаю, — согласился Сети.

Па-Рамессу с восхищением посмотрел на отца. Мальчик лучился энергией и гордостью — так пламя испускает тепло.

— Я жду твоего приказа, божественный отец, — сказал он.

Сети положил руку на плечо младшему сыну. Он тоже им гордился.

Предположение Па-Рамессу о том, что хетты представляют собой куда более значительную силу, чем племена техену и машауаш, подтвердилось, когда ему, как почетному командующему армией, сообщили, что в поход выступит двадцать тысяч солдат и триста колесниц, за которыми последует обоз.

Правда, один приказ отца поставил Па-Рамессу в тупик: в этом походе не будет женщин. Вопрос первый: во время других кампаний командирам разрешалось брать с собой наложниц, верно? Верно, поскольку плотские утехи снимают напряжение и благотворно сказываются на самочувствии мужчины во время длительных военных действий (однако Сети не преминул уточнить, что в военные походы принято брать с собой наложниц второго порядка). Второй вопрос: почему эта кампания должна стать исключением? Потому что своим присутствием женщины могут помешать реализации планов. Сомнительный ответ, за которым Па-Рамессу усматривал совсем другой мотив. Очевидный.

Через неделю они отправились в путь на рассвете, нежно обняв на прощание Туи и Тийи.

Для Па-Рамессу глухой стук шагов, скрежет колесниц, запах пыли и пота, сопровождающие воинов до самого возвращения, были уже не в новинку.

Путь их лежал вдоль побережья. Он оказался долгим, Па-Рамессу даже не предполагал, что таким долгим. Ночи были короткими и нежаркими, и палатки устанавливали только для монарха с сыном и военачальников, солдаты же спали под открытым небом. Днем Па-Рамессу часто смотрел на Великое Зеленое море, а ночью, когда лагерь разбивали недалеко от воды, засыпал под шепот волн, прислушиваясь к дыханию отца, который спал на расстоянии вытянутой руки. Во сне Сети издавал звук, подобный бульканью кипящей воды. Па-Рамессу, успокоенный ощущением жизни рядом с ним, спокойно засыпал. На рассвете они завтракали молоком и лепешками, и этого им хватало до самого вечера, когда наступало время устраивать привал.

Когда армия подходила к крепостям с египетским гарнизоном, начальник обоза не упускал возможности запастись мукой, сыром, мясом и рыбой, а кроме того, пополнить запас вина и пива, которые подавались к ужину командному составу. Узнав о приближении солдат, жители окрестных поселков разбегались кто куда, полагая, что эта вооруженная орда явилась, чтобы их истребить. Однако глашатаям чаще всего удавалось убедить их в обратном.

На двадцать шестой день похода армейская колонна свернула с прибрежной дороги и направилась к реке Амурру[24].

— Мы почти пришли, — сказал Сети.

Было решено сделать привал, чтобы воины могли помыться и наполнить сосуды для воды.

На двадцать девятый день похода в десять часов утра готовые к бою войска египтян увидели Кадеш. Сети, Па-Рамессу и несколько военачальников выехали вперед, чтобы оценить обстановку.

Предупрежденные шпионами и торговцами, хетты собрали дополнительные силы, мобилизовав мужчин из Симины и других поселков, и расположили эти подразделения к югу и западу от города и крепости.

— Три тысячи человек самое большее, — подсчитал Сети. — Не слишком точные у них сведения. Либо какая-то часть армии еще в пути.

Командиров срочно собрали на совет. Па-Рамессу слушал очень внимательно, не пропуская ни слова. Не прошло и часа, как был утвержден план атаки: один отряд ударит по врагу с запада, в авангарде пойдут колесницы, еще три отряда предпримут обманный маневр, цель которого — заставить противника поверить, что они спешат присоединиться к атакующим. Истинная же их цель — напасть на хеттов с востока и отрезать противника от крепости. Выполнив маневр, египетские силы снова разделятся на две части: одна предпримет штурм крепости, а вторая примкнет к атакующим, чтобы общими силами попытаться оттеснить врага к реке.

— Все это нужно сделать быстро, чтобы противник не разгадал наш план и не успел перегруппироваться, — сказал Сети своим военачальникам.

Битва началась ближе к полудню. Завидев несущиеся на них колесницы, хеттские конники бросились им навстречу, преследуемые по пятам собственными колесницами. Это было ошибкой: кони и колесницы столкнулись и образовалась давка, затруднившая продвижение атакующих воинов хеттов. Завязалась рукопашная. Сети издалека наблюдал за происходящим. Через несколько минут начался «второй акт»: колесницы Хора направились на запад, и командиры хеттов поняли, чем это чревато, но уже ничего не могли сделать. Когда же кавалерия и колесницы хеттов попытались догнать три египетских отряда, те уже вклинились между войсками противника и крепостью. Боевой пыл хеттов понемногу слабел, и единственный отряд, преградивший египтянам путь к цитадели, долго продержаться не мог. Его моментально смяли. Па-Рамессу дрожал от нетерпения, но пока не знал, командование которым из отрядов возьмет на себя отец.

— Держись крепче, — приказал ему Сети.

Принц едва успел уцепиться левой рукой за поручень, как колесница с сумасшедшей скоростью понеслась к крепости. Хеттские конники ринулись навстречу колеснице фараона. Па-Рамессу ударил копьем первого из них, и этот удар нечеловеческой силы отбросил того в сторону. Тело, падая, выбило из седла другого противника. Испуганные шумом битвы кони неслись вперед. Сети дал знак следовавшим за ним колесницам повернуть к крепости, и они понеслись вверх по склону холма. Затаившиеся на стенах лучники поливали нападающих дождем стрел. Одна скользнула по плечу Сети. Па-Рамессу вскрикнул. Другая отскочила от шлема самого принца. Между тем египтяне успели подтащить к воротам таран длиной в пятнадцать локтей. Раздался первый громовой удар. Ворота выстояли. После четвертого удара в них появилась брешь. После пятого она была уже достаточно велика, чтобы через нее мог пробраться человек. Десяток египетских солдат проникли в город. Сквозь увеличивающуюся с каждым ударом брешь Па-Рамессу наблюдал за сражением, развернувшимся в стенах цитадели. Подошло подкрепление, и египтяне, объединив усилия, преодолели то, что осталось от ворот. Через пару секунд створки распахнулись, и Сети, за которым следовали колесницы и копейщики, въехал в крепость. Просторная площадь перед воротами была занята египтянами. Со стен продолжали сыпаться хеттские стрелы. Солдаты фараона нашли ступени, ведущие к бойницам, и через несколько минут первый лучник полетел вниз с высоты двадцати локтей и упал на землю в трех шагах от Сети. Тело было обезображено ударом. Трое или четверо оборонявшихся повторили его судьбу. Восемь конников окружили фараона, чтобы защитить его в случае необходимости. Никто не знал, сколько воинов насчитывает гарнизон крепости. Кроме того, не было известно, и в каком здании этот гарнизон находится, и что попытается предпринять. Па-Рамессу и офицеры осмотрели стены, пытаясь разгадать планы противника.