Сейчас она упакует чемодан, вызовет такси, заглянет к мужу в офис. А оттуда прямиком покатит домой.

Лоренс прижался лбом к оконному стеклу. Что за черт погнал его сегодня на работу! С тем же успехом он мог бы никуда не ездить. Результат все равно на нуле. И голова его занята отнюдь не проблемами экологии. Мысленно он дома, вместе с Кандидой... Его женой... Его любимой... Женщиной, которая его бросила...

Стиснув зубы, Лоренс заставил себя признать очевидное: он по-прежнему любит Кандиду. Любит взрослую женщину еще сильнее, чем когда-то любил девушку, если такое, конечно, возможно.

С годами Кандида расцвела, похорошела — так распускается трогательный бутон, превращаясь в редкий по красоте цветок. Нет, он должен срочно увидеться с женой, сказать ей о своих чувствах. И если даже после этого она будет настаивать на разводе...

Хлопнув дверью, Лоренс стремительно сбежал по лестнице к выходу.

Оставив такси дожидаться на платной стоянке, Кандида решительно зашагала к зданию офиса. Пробило пять часов, и из дверей хлынул поток служащих. Переходя дорогу, Кандида вскинула глаза — и похолодела, различив в толпе знакомую фигуру.

— Лоренс, — прошептала она еле слышно, не сводя глаз с мужа. Окружающий мир словно исчез, растворился в небытии. — Лоренс...

Повинуясь некоему шестому чувству, он обернулся.

— Кандида...

Что она здесь делает? Лоренс поспешил к жене. А она будто приросла к месту, не в силах сделать ни шага.

— Кандида! — позвал он и тут же выругался сквозь зубы. Заслышав голос мужа, молодая женщина задрожала всем телом, точно пробуждающаяся к жизни статуя.

— Кандида!..

Краем глаза Лоренс заметил приближающуюся машину. Его жена стояла точно у нее на пути, совершенно не замечая опасности. Гигантским прыжком Лоренс метнулся к ней, рванул на себя и, уже падая, вытолкнул из-под колес автомобиля.

Раздался глухой звук удара. Тело его обмякло, отяжелело... Уже теряя сознание, Лоренс смутно слышал голоса, крики, истошный вой сирены...

— Ага, пришли в себя наконец! Обрадую-ка я доктора Эджвуда!

Лоренс с трудом сфокусировал взгляд на улыбающейся медсестре.

— Вы так долго спали, что мы уж собирались окрестить вас Спящим красавцем, — поддразнила она, нажимая кнопку в стене.

Черт подери, где он? Что происходит? И тут Лоренс все вспомнил. Он резко сел на постели, проигнорировав и протестующий жест медсестры, и острую боль в боку.

— Кандида, моя жена... Она...

— С ней все в порядке, — успокоила его медсестра. — И с малышом тоже.

— С малышом?.. С малышом... — Сердце Лоренса тяжело забилось, выплескивая в кровь щедрые дозы адреналина.

— Ага, а пульс-то участился! — отметила медсестра, изучая экран монитора в изножье кровати. — Повезло вашей жене, что вы так быстро отреагировали на ситуацию! Иначе плохо пришлось бы и ей, и ребеночку.

Кандида беременна!

Лоренс закрыл глаза и откинулся на подушку. При мысли о том, что он мог потерять, его прошиб холодный пот.

— Где моя жена? — хрипло спросил он.

— Доктор Эджвуд отослал ее домой, причем едва ли не силой. Она просидела у вашей постели, глаз не смыкая, почти сутки. Но доктор настоял-таки на своем. Ведь на ранних стадиях беременности переутомление очень опасно.

Кандида провела у его постели почти сутки!

— А как долго я сам здесь пробыл? — полюбопытствовал Лоренс.

— Ммм... почти два дня. Вас сбила машина, вы потеряли сознание, а потом доктор Эджвуд ввел вам снотворное, чтобы провести осмотр по всем правилам. Он опасался, что поврежден позвоночник, но, по счастью, со спиной у вас все в порядке. Скоро бегать будете.

— Мне пора домой, — объявил Лоренс, порываясь сбросить одеяло и встать.

Медсестра не сдержала смеха.

— Как? С нашим дорогостоящим оборудованием?

Повернув голову, Лоренс обнаружил, что от тела его во все стороны отходят провода и трубки. Он недовольно нахмурился.

— Если со мной все в порядке, зачем эти штуки?

— За вашим состоянием наблюдают, — не без ехидства пояснила медсестра. — В больницах, знаете ли, так принято. Возможно, сами вы с этим не согласитесь, но ваш организм еще не оправился после случившегося. Кости у вас целы, зато много ушибов, и на ноги вы еще нескоро встанете. Насчет «бегать» — это я пошутила. Да не унывайте вы, время пролетит быстро, — добавила девушка, смягчаясь.

— Так как скоро вы меня отпустите? — подозрительно осведомился Лоренс.

— Ну... А вот и доктор Эджвуд! — просияла улыбкой медсестра, приветствуя вошедшего.

— Я хочу знать, как скоро я попаду домой, — потребовал ответа у лечащего врача Лоренс, едва медсестра ушла. — Я должен увидеться с женой, она беременна.

— Знаю, — благодушно кивнул врач, даже не догадываясь о том, что для пациента это новость. — Бедняжка, тяжело ей пришлось! Уж и не знаю, за кого из вас она беспокоилась больше! Как только мы уверили будущую маму, что младенец в полном порядке, вся ее тревога и любовь сосредоточились на вас. Сейчас я отослал ее домой. Ей просто необходимо отдохнуть.

— Кандиде нельзя быть одной! — горячо запротестовал Лоренс. — Несколько лет назад она сама попала под машину, и...

— Знаю, знаю, — мягко отозвался врач. — Я дежурил, когда ее привезли. Но право же, сейчас ваши страхи беспочвенны. Материнский инстинкт придает женщине силу едва ли не сверхчеловеческую...

— Мне нужно домой, — упрямо повторил Лоренс.

— Не сразу, молодой человек, не сразу, — невозмутимо произнес врач. — Пусть сначала ушибы немного пройдут. Ага, а вот и сестричка... самое время сделать вам инъекцию болеутоляющего.

— Но я не хочу! — запротестовал он.

Однако было уже поздно: сестра ловко ввела под кожу иглу. Через минуту-другую глаза Лоренса закрылись сами собою и он погрузился в глубокий сон.

— Сегодня Лоренс вернется домой.

— Знаю, — кивнула Кандида, отставляя в сторону чашку с кофе. — Мне уже звонили из больницы. Я заеду за ним в три.

— А когда ты скажешь ему про ребенка? — спросила Абигейл.

Кандида отвела взгляд.

— Никогда. — Абигейл промолчала, тогда молодая женщина сбивчиво принялась оправдываться: — Не вижу в этом никакого смысла... Я же тебе рассказывала, как он повел себя в прошлом. Я же все вспомнила... А с тех пор ровным счетом ничего не изменилось.

— Ничего, — согласилась Абигейл. — Ты по-прежнему его любишь.

— Да, люблю. Но ребенок... — Кандида ласково погладила себя по животу. — Это мой ребенок, о нем я должна думать в первую очередь.