— Какой странный парень, — отметил Мелльберг. — Похоже, своих собственных вещей у него не было.

— Может, ему нравилась простота? — предположил Йоста по дороге в спальню.

Там было так же чисто, как и в гостиной. Кровать с белым изголовьем, прикроватная тумбочка, пара белых шкафов для одежды и комод.

— По крайней мере, у него было фото девушки! — крикнул Йоста Мелльбергу, заметив на тумбочке снимок.

— Дай глянуть. Красивая? — Тот сунул голову в дверь.

— Скорее симпатичная.

Мелльберг бросил взгляд на фото и скорчил гримасу, показывая, что увиденное его не впечатлило. Затем вернулся в гостиную, оставив Йосту стоять в спальне с фотографией в руках. Интересно, кто эта женщина? Она, должно быть, много значила для Матса Сверина, если он держал снимок у себя в спальне. К тому же это была единственная фотография во всей квартире.

Йоста бережно опустил фото на место и начал заглядывать в шкафы. Там была только одежда, и ничего больше. Ни ежедневников, ни старых писем, ни фотоальбома. Он тщательно проверил содержимое всех ящиков, но там не оказалось ничего примечательного. Как если бы Сверин попал в эту квартиру прямо из космоса. Единственным личным предметом, доказывающим, что до переезда в деревню у него имелась жизнь, было фото женщины.

Йоста вернулся к кровати и снова взял снимок в руки. Симпатичная, подумал он. Миниатюрная, худая, с длинными светлыми волосами, развевавшимися на ветру. Прищурившись, Йоста изучал снимок в поисках знаков, деталей — чего-нибудь, что могло бы сказать, где снимок был сделан. На обратной стороне не было подписи. Сфотографировали женщину на фоне деревьев. Но, приглядевшись повнимательнее, он кое-что заметил. С правого края виднелась рука. Детская рука. Изображение было слишком расплывчатым, но все равно Йоста был уверен в том, что видит правильно.

Он вернул фото на место. Все равно неизвестно, кто она. Повернулся было, чтобы уйти, но передумал. Вернулся к тумбочке, взял фото и сунул в карман.

— Зря мы это затеяли. Не стоило хлопот, — пробормотал Мелльберг, заглядывая под диван. — Пустая трата времени. Надо было предоставить Хедстрёму сделать это.

— Еще кухня осталась, — проигнорировал нытье Мелльберга Йоста.

Он начал выдвигать ящик за ящиком и открывать дверцы шкафов, но там тоже не было ничего примечательного. Посуда из «Икеи», самая дешевая. В холодильнике и на полках почти пусто. Йоста облокотился на кухонную стойку и задумался. Его внимание вдруг привлек кабель на столе. Один конец шнура был воткнут в розетку в стене, а другой свисал со стола. Йоста взял его в руки. Это был кабель от компьютера.

— У Сверина был ноутбук? — крикнул он.

Мелльберг присоединился к нему в кухне.

— А что?

— Это шнур от компьютера, но самого компьютера нет.

— Наверное, он в офисе.

— Но тогда бы нам с Паулой сказали об этом его коллеги… Они же понимают, что это очень важно.

— А вы спрашивали? — приподнял бровь Мелльберг.

Йоста вынужден был признать, что тот прав. Они совсем забыли спросить про компьютер Матса Сверина. Наверняка он остался в коммуне. Йоста почувствовал себя полным идиотом с этим шнуром в руках и выпустил его. Тот мягко упал на пол.

— Я заеду в коммуну попозже, — сказал он, выходя из кухни.

* * *

— Как же я ненавижу ждать! Почему все время нужно ждать? — выплеснул свое раздражение Патрик, когда парковался перед полицейским участком в Гётеборге.

— А мне кажется, следующая среда — это для них даже быстро, — прокомментировала Паула, со страхом отметив, что Патрик чуть не въехал в столб.

— Ты права, — отозвался Хедстрём, выходя из машины. — Но потом нам придется ждать результатов баллистической экспертизы. Если у них есть в регистре похожая пуля, почему бы не дать нам ответ прямо сейчас? Зачем заставлять ждать несколько недель?

— Они работают как работают. Что тут поделаешь? — сказала Паула.

Они предупреждали о своем приезде, но все равно на рецепции их попросили подождать. Только десятью минутами позже показался высокий крепкий мужчина, который сразу направился к ним. Росту в нем было, по всей видимости, метра два. Поднявшись, чтобы поздороваться, Патрик почувствовал себя настоящим лилипутом. Не говоря уже о Пауле — та вообще достигала ему лишь до талии.

— Добро пожаловать. Меня зовут Вальтер Хид. Это со мной вы говорили по телефону.

Патрик с Паулой представились и пошли за полицейским. Интересно, где он покупает себе ботинки, подумал Хедстрём, разглядывая ступни гиганта. Никогда он не видел таких огромных ботинок. Как две лодки. Паула ткнула его в бок, и смущенный Патрик прекратил пялиться.

— Добро пожаловать. Входите. Это мой кабинет. Хотите кофе?

Оба кивнули и через минуту уже держали в руках стаканчики кофе из автомата в коридоре.

— Так вам нужна информация об избиении?

Это был не вопрос, а скорее констатация факта, так что Патрик только кивнул.

— Акты у меня здесь, но не уверен, что они вам сильно помогут.

— Может, вы просто в общих чертах передадите, что там произошло? — спросила Паула.

— Попробуем. — Вальтер открыл папку и пробежал глазами по документам. Откашлявшись, он продолжил: — Матс Сверин поздно возвращался домой на улицу Эрик Дальбергсгатан. Он не мог назвать точное время, но это было где-то за полночь. Он ужинал с друзьями. Матс плохо помнил, что произошло. И это неудивительно: его сильно били по голове, что вызвало провалы в памяти. — Вальтер обвел взглядом присутствующих и продолжил уже своими словами: — Единственное, что нам удалось из него вытянуть, — это была группа подростков. Он сделал замечание одному из них, который мочился у подъезда, и это привело их в ярость. Но он не мог сообщить ни сколько их было, ни как они выглядели, несмотря на то что мы несколько раз общались с ним в больнице. — Вальтер со вздохом захлопнул папку.

— И это все, что вы знаете? — спросил Патрик.

— Да. Слишком мало, чтобы можно было провести расследование. Свидетелей не было, но… — Он отпил кофе.

— Что «но»?

— Это только мои предположения… — заколебался он.

— Нам нужна любая зацепка, — вставила Паула.

— У меня тогда появилось предположение, что Матс знает больше, чем говорит. Оно ни на чем не основывается, но пару раз во время разговора с ним у меня возникало чувство, что он что-то недоговаривает.

— Ты имеешь в виду, что он мог знать нападавших? — спросил Патрик.

— Не знаю, — всплеснул руками Вальтер. — Как я уже говорил, это было всего лишь чувство. Мне показалось, что он что-то скрывает. Но вы же прекрасно знаете, что существуют миллионы причин, почему жертвы или свидетели молчат.

Патрик с Паулой кивнули.