в вашу жизнь по мере зарождения чувства к супругу или новому хорошему другу? Неважно, было ли чувство взаимным. Если вы отвечаете «да», значит, безусловно, проявляли смелость.

Есть ли что-либо более неизвестное, чем шаг навстречу тому, с кем мы чувствуем зарождающуюся связь? Часто мы почти ничего не знаем о человеке, от которого пребываем в опьянении, а наши эмоции необъяснимы и сверхъестественны. Мы, скорее всего, даже не сможем составить списки за и против того, чтобы сближаться еще больше, потому что мы во власти чувств и интуиции. Мозг в такие моменты как в тумане. Любая негативная Болтовня минимальна, потому что сердце посылает негатив куда подальше. Для упаднических голосов нет места, ведь происходит что-то гораздо более значительное: ЛЮБОВЬ. ОНА ВЕЛИКОЛЕПНА! Не правда ли, нет ничего лучше, чем влюбиться?

О любви неустанно пишут многие годы. Некоторые даже считают ее безумием из-за одурманивающего эффекта. Когда мы только влюбились, может показаться, что мозг перепрограммировали, так как мы начинаем думать и действовать по-другому. Конечно, не всегда все идет по плану. Я не раз больно обжигалась. Я рисковала, вкладывала силы в предполагаемый союз, а выходило все совершенно не так, как я себе представляла. Именно в этом кроется опасность. Мы можем быть переполнены чувствами, которые заставляют сердце биться быстрее. Они могут убеждать нас, что сейчас рискнуть ради этого человека будет правильно, но никаких гарантий нет. Я не жалею, что сделала решительный шаг даже в тех случаях, когда потерпела неудачу. Я получила удовольствие, прокатившись на головокружительном аттракционе эмоций, потому что вновь почувствовала себя живой. И я знаю, что в тот момент послушалась своего сердца. А иногда все срабатывает, как должно. Это еще раз доказывает, что попробовать стоило. Если бы все смелые поступки устраняли с пути Болтовню так же легко, как это делает любовь. Мне кажется, в менее значимых моментах, когда мы проявляем смелость, дела обстоят гораздо труднее. Даже когда в данный момент что-то кажется слишком трудным, я уверена, если рискнуть, это может пойти на пользу.

Рисковать

Как я уже упомянула, недавно я вернулась на телевидение. Это колоссально вдохновляет, хотя иногда мне немного страшно, ведь я понимаю, что это рискованно. Может показаться чрезмерным, что я использую здесь слово «смелость», ведь чтобы выпустить шоу, я не спасаю ничьи жизни и не рискую своей. Однако я встретилась с неизвестностью и волновалась, не попытается ли негативная Болтовня саботировать мою работу. Уже несколько лет во мне присутствовал большой страх, и я чувствовала себя слишком слабой, чтобы вернуться в телеиндустрию. Я без устали работала в сегменте СМИ с пятнадцати и почти до тридцати лет, пока не налетела на лежачий полицейский в виде личных обстоятельств. В эмоциональном и ментальном плане я была на нуле. Это привело к тому, что я стала гораздо менее уверенной, ведь в голове чаще звучала ментальная Болтовня. Я ежедневно слушала язвительные комментарии Злюки и решила, что все считают меня отребьем. Я паниковала, стоя перед лицом неизвестности, ведь голоса повторяли, что я недостаточно хороша и что бы я ни предприняла, все надо мной будут издеваться.

При написании книг и работе над дизайн-проектами, которые мне так нравятся, я чувствовала новое вдохновляющее спокойствие. Эти ниши казались мне умиротворяющими и уютными. А еще немного секретными. Я могла бы запастись такими проектами и испытывать минимум внешних вмешательств. Конечно, мою работу все равно бы судили и критиковали, но это было бы на расстоянии. Находиться же в тот период на телевидении значило бы для меня обнажиться. Я продолжала работать над теми шоу, которые давались мне легко, но Болтовня не позволяла пробовать ничего, что предполагало какой-то риск. Когда я пару раз попыталась через узенькую щелочку взглянуть на новые проекты, то ощутила такую панику, что поняла: для меня пока слишком рано проявлять храбрость. В некоторых случаях это привело к паническим атакам, появление которых в моем возрасте (тридцать шесть лет) стало для меня шоком. Физическая паника. Сердце колотится, кожа покрывается мурашками от тревоги, и все это сопровождается беспокойством о том, что я сейчас упаду в обморок. Невероятно весело, правда?!

Я не ожидала, что спустя двадцать один год работы на телевидении, как гром среди ясного неба, случится такое. В конечном итоге выяснилось, что дело было в других сферах ответственности и нагрузках, но то, над чем я начала работать как телеведущая, оказалось последней каплей. Негативная Болтовня убеждала, что предпринимать новые шаги на телевидении не стоит, что я не готова. На самом деле в тот момент я во всех областях работала на пределе возможностей. Пыталась объять необъятное. Негатив не в ладах со здравым смыслом, так что вышел драматический финал – полное изнеможение от работы.

В последнее время, стоя перед лицом Болтовни, я часто размышляла о том, в чем она меня убеждала. Я каким-то образом позволила ее яростным голосам стереть годы практики и тяжелой работы. Слова, которые эти голоса порождали, были настолько мощными, что я им верила. Бесчисленные часы моего телевещания и прямых эфиров рассыпались в жалкую груду обломков, над которой витало несколько безжалостных твитов и оскорбительных комментариев от чванливых телекритиков. Как я позволила этому случиться?

Я могла винить кучку людей, которые не пожалели времени, чтобы едко высказаться на мой счет, или, напротив, вспоминать бесчисленные разы, когда во время хорошо проходящей передачи ощущала кайф от успеха. Мне ничего не стоило сидеть и слушать Болтовню день ото дня, становясь слабее, но я выбрала вернуться и еще раз, черт возьми, прекрасно все сделать. Риск, каким бы незначительным он ни был, все равно требует храбрости. Я знала, что мне придется приложить немало усилий, чтобы заглушить ментальную Болтовню во время съемок. Ведь мне не хотелось тратить время на постоянное беспокойство о том, как меня оценит оператор или другой член съемочной группы. Безусловно, какой-нибудь голос попытался бы шепнуть посреди реплики на камеру, что все считают меня бездарью, но я не могла позволить себе застопориться в деле, которое очень люблю. Я заметила, что в работе телеведущего, да и, возможно, в любой другой, предполагающей разговорный формат, заглушить Болтовню звуком собственного фактически звучащего голоса – уже полдела. Большинство людей могут испытывать неловкость, говоря вслух, поскольку существует возможность мгновенного