— А потом жить долго и счастливо до конца своих дней. Совершенно верно.

— Шер, хочешь, я ему это передам?

— Бекки, хочешь, я убью тебя прямо сейчас?

Ребекка расхохоталась, и Шерил не осталось ничего другого, как присоединиться к ней. Минуту спустя Ребекка снова стала серьезной, посмотрела на Шерил с каким-то непонятным выражением в глазах и ушла домой.

Пару дней Шерил Дика не видела вовсе. К ее собственному изумлению, это ее сильно встревожило, затем расстроило, а затем разозлило, но до более сильных чувств дело не дошло. Вновь появилась Ребекка. Она скосила глаза к носу, задрала подбородок и прогнусавила:

— Мистер Блейз, эсквайр, имеет честь нижайше просить вашу честь оказать ему честь и простить его за то, что он посягнул на вашу честь!

Шерил прыснула и велела передать, что извинения приняты.

Еще через пару дней грянул гром. Дик сам встретил Шерил у дверей дома. Лицо его было абсолютно бесстрастно, а вот Шерил едва совладала со своими чувствами. Дик не обращал на это, казалось, никакого внимания.

— Пока я не забыл. Звонила твоя сестра.

— Алина?

— А у тебя есть другая? Она сказала, что приедет через два дня. Кстати, не знал, что она в Англии. Ты не говорила.

И под пытками не сказала бы! Еще чего!

— Ты не спрашивал.

— Понятно. Слушай, я мог бы забрать на это время Ронни. В коттедже нет комнаты для гостей.

— В смысле, чтобы Алина заняла его комнату?

— Ну да… Элиот будет счастлив, они будут спать, вернее, не спать в одной комнате.

— Это здорово и очень любезно с твоей стороны. Спасибо!

— Не за что. Я люблю, когда он рядом…

А Ронни любит бывать рядом с ним. Шерил Седжмур, ты запуталась окончательно.

Вечером позвонила сама Алина, лениво выслушала слова Шерил о том, что Ронни переедет к Дику, и жеманно хихикнула в трубку:

— Если Рон не захочет, я с удовольствием сама отправлюсь погостить в большой дом. Ты же помнишь, у нас с Диком кое-что было… Как он? Все такой же милый?

Шерил вонзила ногти глубоко в ладони, даже не заметив этого. Голос ее был совершенно спокоен:

— Да, если ты любишь толстых и лысых дядек в очках.

— О Боже, это правда? Не могу поверить. Что ж, зато он богат.

— Да, и не дурак к тому же.

Алина не поняла, но на всякий случай насторожилась:

— О чем ты?

— Да так… Когда тебя ждать?

— Завтра к полудню, Мидди. Сегодня у меня вечеринка. Полагаю, закончится она только под утро, так что я вздремну часок и приеду. До скорого, Мидж!

Шерил повесила трубку и застонала.

Этого не может быть! Этого не должно было случиться никогда!

Будем искать светлые стороны!

Что если, увидев Дика и Алину вдвоем, сама Шерил сможет излечиться от своей страсти? Нет, пожалуй, скорее она умрет от ревности. Но разве возможно, чтобы Дик вспомнил о своей страсти к Алине после того, как пытался затащить в постель ее младшую сестру? То есть и затащил-таки!

Литература учит нас, что такого быть не может.

А жизнь?

Последней надеждой Шерил осталась сама Алина. Вот было бы здорово, если бы старшая сестрица растолстела на двадцать килограммов или облысела наконец от постоянного перекрашивания волос, а еще лучше — и то и другое вместе… Они виделись два года назад. Тогда, к сожалению, все было в порядке…

Нет, Алина ни капли не изменилась. Это Шерил поняла минут через пять после триумфального въезда сестры в ее дом. Одетая с иголочки в платье от известного модельера, с двумя огромными чемоданами, набитыми нарядами от всех остальных известных модельеров, надменная, красивая и желчная.

Кое-что изменилось — волосы стали светлее.

Платиновая блондинка. Ведро перекиси, не иначе. Кроме того, чрезмерно узкие парчовые брючки явно с трудом вмещали в себя некую часть тела Алины. Шерил задумчиво уставилась на эту самую часть, и сестра немедленно осведомилась крайне недовольным тоном:

— Что-то не так?

— Что? Ах, нет, все в порядке. Я просто задумалась… Тебе может быть холодно в коттедже. Летом я не пользуюсь отоплением.

— Если мне будет холодно, я тебе обязательно скажу. Не волнуйся, надолго я здесь не задержусь.

Шерил испытала немыслимое облегчение от этих слов. Судя по величине чемоданов, Алина собиралась обосноваться в Роузфилде лет на десять.

— Мне нужна ванна. Надеюсь, она у тебя есть.

— У меня есть корыто, я могу поставить его перед камином.

На красивом лице старшей сестры выразился неописуемый ужас, и Шерил улыбнулась, очень довольная.

— Шутка! Ванная по коридору налево, в самом конце.

— Очень смешно! Пора бы вырасти, Мидди! У тебя всегда было странное чувство юмора.

Шерил лениво пожала плечами. На самом деле она вообще не могла припомнить, чтобы в присутствии Алины ее тянуло посмеяться или пошутить. Правда, теперь они выросли, а значит, могли общаться на равных.

Алина зевнула.

— Пожалуй, после ванны завалюсь спать. Вечеринка закончилась в районе четырех, так что я никакая.

— Хорошо. Я помогу тебе разобрать вещи.

— Ты прелесть, киска. Я пойду наверх? Оставив чемоданы, Алина двинулась вверх по лестнице, устало волоча по перилам крошечную косметичку, шитую золотом.

Шерил с упреком взглянула на чемоданы. Что ж, сама вызвалась.

Гостеприимства хватило еще на целые сутки, и утром она принесла Алине завтрак в постель. Та холодно поблагодарила, некоторое время, сморщив нос, изучала кофе, а потом категорически и с отвращением отказалась от круассанов, заявив, что они — смерть для фигуры.

На обед Шерил приготовила для сестры низкокалорийный салат и отправилась в усадьбу звать Ронни.

Мальчик очень быстро проглотил обед и сбежал подальше от душераздирающих рассказов тетки о тяготах и лишениях, которые ей пришлось вынести во время бракоразводного процесса. Это вызвало некоторое неудовольствие Алины, она посмотрела вслед племяннику, поджав губы, и констатировала, что мальчик вырос дикарем.

— Совсем лишен горячей латинской крови, не так ли?

— Извини, о чем ты?

— Я о папаше.

До Шерил дошло, что версия леди Каролины о молодом итальянце, убитом фашистами, обрела плоть и кровь и нашла своего внимательного слушателя в лице Алины.

— Д-да… пожалуй.

Алина смерила сестру мрачным и ехидным взглядом.