Наверное, ему понравилась мысль стать героем, подумала Эрика.

— Но, думаешь, он ничего не заподозрит? — все еще сомневался старый полицейский.

— Нет. Он знает, что это дело для тебя особенное.

Внезапно из соседней комнаты раздался ужасный грохот.

Эрика бросилась туда. Приказав Ноэлю оставить Антона в покое, она включила фильм о Пеппи, вернулась в кухню и продолжила разговор:

— Тогда вопрос, с чего начать. Вы что-нибудь узнали о крови?

Йоста покачал головой:

— Нет. Но Турбьёрн с командой работают над этим. Мы надеемся в ближайшее время получить от них отчет. Главное, что нас интересует, — человеческая это кровь или нет. Пока что на руках у нас только предварительный отчет о поджоге, который составил Патрик.

— А вы уже начали опрос свидетелей? — Эрика от волнения нее могла усидеть на месте. Она решила, что сделает все, чтобы помочь полиции раскрыть это преступление. А то, что потом получится книга, можно считать дополнительным бонусом.

— Вчера я составил список очередности, в которой, как я считаю, нужно опрашивать свидетелей, и приступил к их поиску, но это нелегко — столько лет прошло… И людей сложно найти, и память мне отказывает. Посмотрим, что из этого получится.

— Думаешь, мальчики причастны к преступлению? — поинтересовалась писательница.

Ей не нужно было уточнять, о каких мальчиках идет речь.

— Я думал об этом, но уверенности у меня нет. Мы допрашивали их много раз, и все рассказывали одну и ту же историю. Никаких физических следов, указывающих на такую причастность, мы тоже не заметили… — отозвался Йоста.

— А вообще какие-нибудь улики были?

— Нет. Забрав Эббу из дома, мы спустились к причалу и там увидели мальчиков, возвращавшихся на лодке. Все выглядело так, словно они действительно были на рыбалке.

— Вы обыскали лодку? Может, они бросили тела в море?

— Конечно, обыскали. Никаких следов крови или чего-то подобного. Не похоже было, чтобы на этой лодке перевозили пять трупов. Думаю, им вообще было бы не под силу поднять такую тяжесть. Мальчишки-то хилые. К тому же трупы рано или поздно выносит на берег. Хотя бы одно из тел должно было бы прибить к берегу, если, конечно, их не сбросили, предварительно привязав груз. А для этого нужно было бы несколько десятков килограммов, которые еще надо откуда-то взять.

— А с другими учениками в школе вы говорили?

— Да, но не все родители отнеслись к этому благосклонно. Они опасались скандала.

— Что-нибудь узнали?

— Нет, только то, что все в школе было прекрасно. Руне — прекрасный директор. Прекрасные учителя. Никто ни с кем не ссорился и не конфликтовал. И ученики, и родители твердили одно и то же.

— А учителя?

— Мы допросили обоих. Одного из них, Уве Линдера, мы даже подозревали. Но у него оказалось железное алиби… — Йоста ненадолго замолчал, а потом добавил: — Мы не нашли ничего подозрительного. Даже не могли доказать, что было совершено преступление. Но…

Эрика подалась ближе.

— Но?..

Ее собеседник колебался.

— Патрик обычно полагается на интуицию, — сказал он наконец. — Мы всегда над ним из-за этого подшучиваем. Но в тот день у меня тоже было ощущение, что дело тут нечисто. Мы сделали все возможное, чтобы выяснить, что произошло, но безуспешно.

— Тогда мы попробуем снова. Многое изменилось с семьдесят четвертого года.

— По моему опыту, это не так. Преступники всегда знают, как сделать так, чтобы их не поймали.

— Мы попробуем, — терпеливо сказала Эрика. — Заканчивай список имен. Потом дай его мне, и мы будем работать по двум фронтам.

— Только не говори…

— Конечно. Патрик ничего не узнает. И я отдам тебе все, что накопаю. Договорились?

— Да… — вымученно ответил Флюгаре.

— Кстати, вчера я встречалась с Эббой и ее мужем.

— Как она себя чувствует? Переживает из-за того, что случилось? Как?.. — тут же засыпал ее вопросами старик.

Эрика усмехнулась.

— Спокойно. Не так быстро. — Потом серьезно продолжила: — Она выглядела подавленной, но энергичной, если так можно сказать. Они с Мортеном утверждают, что не знают, кто поджег дом. Уж не знаю, правда это или нет.

— Я считаю, что им нужно уехать из того дома, — голосом, полным тревоги, произнес Йоста. — По крайней мере, пока мы не выясним, кто стоит за поджогом. Оставаться там небезопасно. Это чудо, что они не пострадали при пожаре.

— Они не их пугливых.

— Да, Эбба упрямая, — с гордостью заявил полицейский.

Эрика с удивлением посмотрела на него, но не стала расспрашивать. Она сама привязывалась к персонажам своих книг. Неудивительно, что и Флюгаре привязался к фру Старк, после того как расследовал дело ее семьи.

— После встречи с Эббой у меня возник один вопрос…

— Да?

Громкий крик из гостиной заставил писательницу снова сорваться с места и броситься в гостиную разнимать детей. Вернувшись через пару минут в кухню, она спросила:

— О чем мы говорили? Ах да! Мне показалось странным, что у Эббы ничего не осталось на память от семьи. В доме же должны были быть личные вещи ее родных. Я думала, у Эббы они есть, но оказалось, что нет. Она понятия не имеет, куда они подевались.

— Ты права, — Йоста погладил себя по подбородку. — Надо проверить, куда они делись.

— Думаю, стоит взглянуть на эти вещи свежим взглядом.

— Неплохая идея. Посмотрю, что можно найти… — Полицейский бросил взгляд на часы и вскочил. — Боже мой! Как летит время! Хедстрём уже гадает, где я.

Эрика успокаивающим жестом накрыла его руку.

— Придумаешь какое-нибудь оправдание. Скажешь, что проспал, или что-нибудь еще в таком духе. Он ничего не заподозрит.

— Тебе легко говорить, — пробурчал Йоста, выходя в прихожую.

— Не забывай о нашем договоре. Я жду от тебя контактов всех свидетелей и информации о личных вещах Эльвандеров.

Внезапно Эрика потянулась и обняла Йосту. Он неловко ответил на ее объятья.

— Хорошо-хорошо, только отпусти меня, мне пора на работу. Пришлю, как только смогу.

— Молодец! — подмигнула ему писательница.

— Возвращайся к детям!

Эрика закрыла за гостем дверь и пошла к малышам. Она присела на диван, и дети тут же стали бороться за место у нее на коленях. Эрика же рассеянно смотрела на приключения Пеппи на экране.

В участке было тихо и спокойно. Мелльберг, против обыкновения, сидел не у себя в кабинете, а на кухне. Эрнст, который всегда держался рядом с хозяином, лег под столом в ожидании перекуса.