– Нет, Алексей Петрович, – отрезал он, – ничего личного. Но я уверен, что так и будет. Не представляю, каким образом, но канал финансирования обязательно будет, если американцы задействуют «Араба».

– Есть информация в отношении «Араба»? – спросил Лаптев.

Кривошеев только отрицательно помотал головой.

– Одно могу сказать: если появляется «Араб», жди беды. Так было в Афганистане, в Таджикистане, в «первую чеченскую». Так будет и сейчас. Попомни мои слова.

– Ладно, Константин Сергеевич, – сказал Лаптев, – что у вас с идеей про диверсанта?

Константин Сергеевич взглянул на Кириллова.

Игорь кашлянул и ответил:

– Нами подобрана личность из родственников Гагкаева. Реальный человек убит около десяти лет назад в ходе проведённой адресной зачистки федеральными силами: расстрелян вместе с семьей. Тела сожжены. Если вкратце, то под выбранную личность будет подготовлен и в последующем внедрен в банду Гагкаева наш сотрудник. Часть недостающей биографии за последние десять лет, а также программа поэтапного внедрения отделом стратегического планирования разработаны.

– Звучит впечатляюще, – обдумывая замысел, ответил Лаптев, – что требуется от 2 Службы?

– Агент «Нена», жена Гагкаева, находится на связи 2 Службы, – неуверенно сказал Игорь Кириллов. Говорить, если не то, чтобы на равных с руководителем Службы, а без установленной субординации, для него было новым. – Использование этого источника поможет легализации подобранного сотрудника. Фактически, это даже половина успеха внедрения. Без «Нены» риск операции повышается значительно.

Лаптев Алексей Петрович выдержал долгую паузу.

– Хорошо, – наконец выдал он, – с учётом всего сказанного выше, я не буду спрашивать, каким образом вы узнали про «Нену». Но распоряжусь в отношении неё. Однако, Константин Сергеевич, требую контроля ситуации сотрудником моей Службы извне.

Кривошеев глубоко выдохнул.

– Не возражаю, Петрович.

– Человека-то вы подобрали достойного? – вставая с кресла, спросил Лаптев.

– Более чем, – лишь ответил генерал армии Кривошеев.

* * *

г. Севастополь, этим же днем

Петя под видом таксиста, как и в обед, припарковал «Форд» на специальной площадке напротив кафе «Бордовая чайхана», чтобы никакая мелочь не ускользнула от «взгляда» видеорегистратора.

Ира и Артём, будучи по легенде прикрытия мужем и женой, удобно расположились внутри в открытой кабинке, дающей свободный обзор входа и большей части зала.

– Чай «Сладость», – делал официанту заказ Артём, «любовно» переглядываясь с Ирой, – салат «Цезарь с курицей»…

– А мне «Греческий», – перебила Ира.

Она игриво и слегка небрежно чмокнула в губы Артёма.

– И один «Греческий», – улыбнувшись, продолжил он делать заказ официанту, – наверное, две пасты с соусом «баланьезе». И, в общем-то, всё.

– Хорошо. Ещё раз уточним: две пасты с соусом «баланьезе», салат «Цезарь с курицей», салат «Греческий» и чай «Сладость», – в учтивом, без эмоций тоне повторил заказ официант.

Артём кивнул.

– Сколько чайных пар? – спросил официант, прежде чем уйти.

– Две, пожалуйста, – и когда официант удалился, спросил у Иры. – Видишь кого?

Ира положила руку на коленку Артёма, прижавшись к нему вплотную, так что он почувствовал нежно-сладкий аромат её духов. – На другом конце зала, чуть правее, рядом с дверью «для персонала», за ширмой, – тихо говорила Ира в ухо Артёму, а её тёплое дыхание «обжигало» начавшими одолевать сознание эротическими фантазиями, – уселась группа из трех чеченцев. Они прошли чуть раньше нас. Один из них – глава местной чеченской диаспоры. Я его часто видела на рынке. Второй – типа телохранителя, а вот третьего вижу в первый раз.

Артём направил в сторону сидевших наручные часы со встроенной камерой…

* * *

– Почему вы полагаете возможным связать именно вас с «Арабом»? – спросил человек у собеседников – чеченцев.

Один, старейшина местной диаспоры, не издал ни звука, второй, по имени Кхутайба, являлся правой рукой полевого командира Гагкаева.

– Потому что у «Араба» больше нет иных вариантов в Чечне, – ответил Кхутайба.

Человек призадумался.

– Тогда я вообще не вижу смысла вмешивать сюда «Араба».

Кхутайба недовольно ухмыльнулся.

– Почему?

– Потому что передо мной религиозные фанатики-дилетанты, возомнившие себя не Бог весть кем!

– Я вас не убил сейчас, – сказал Кхутайба, взводя курок нацеленного на человека пистолета, – лишь потому, что это не принесёт пользы делу, а ваша смерть в глазах «Араба» представит нас не борцами за свободу Ичкерии, а простыми убийцами. Оцените шаг великодушия.

Впервые за время встречи вмешался старейшина чеченской диаспоры.

– Ислам! – сказал он настороженно и положил руку поверх руки Кхутайбы, в которой тот держал пистолет.

– Оставь! – не оборачиваясь, процедил жёстко Кхутайба, и старейшина умолк.

Человек же продолжал сидеть спокойно.

– Вот как, – ответил он, – думаю, и вы также оцените моё великодушие, потому что ваше мужское достоинство не болтается на противоположной стенке.

Кхутайба бросил короткий взгляд под стол: взведённый «Вальтер» нацелился между ног.

– Все это детские игры, – сказал он, – юношеский максимализм, никакого профессионализма.

Кхутайба широко улыбнулся.

– Мистер Питерс, – человек заметно удивился, – я впервые увидел вас ещё при живом Хаттабе. У меня хорошая память на имена и лица. То, что вы начали, ещё не закончено. Да, мы слабы и проигрываем русским войну за Кавказ, но с помощью мы сможем восстать, словно феникс из пепла. Помогите нам, сведите с «Арабом», дайте возможность получить его благословение, и мы покажем, на что способны. К тому же, – Кхутайба развёл руками, – у вас всё равно нет других вариантов.

– Это верно, – только и ответил тот.

– А теперь выпьем чаю.

И Кхутайба жестом попросил хозяина чайханы подавать чай.

* * *

г. Москва, здание 3–1 ФСБ России, вечер того же дня

Кривошеев достал из кармана пиджака мобильный телефон и после непродолжительно поиска нужного номера в записной книжке нажал на звонок.

– Да, – раздался через некоторое время мужской голос.

– Миша, – ответил генерал, – начинайте подготовку. Всю информацию получишь, как и всегда, у адъютанта. И ещё, специально для тебя жёлтый конверт. Петруша в курсе, что ты заедешь.

– Понял, Константин Сергеевич.

Абонент «Миша» повесил трубку.