Маргарет выглядела необыкновенно красивой. Лишенное косметики лицо горело от возбуждения и светилось весельем. Волосы, по его настоянию распущенные, рассыпались по плечам.

Смотреть на нее было сплошное удовольствие. Следить за грациозными движениями ее тела, зная, какое совершенство скрывается под надетыми на ней потертыми, мешковатыми джинсами, которые, как и столь же свободная майка почти до колен, принадлежали ему…

- Ты хочешь сказать, что у тебя нет джинсов? - спросил Аллан в шутливом ужасе, когда они утром начали одеваться.

Маргарет покраснела и объяснила, что в частной школе на подобные вещи смотрели с неодобрением, поэтому до сих пор она стесняется покупать столь легкомысленную одежду.

- Легкомысленную? - не веря своим ушам, спросил он и, вытащив из ящика майку и свои старые джинсы, потребовал, чтобы она их надела.

Маргарет подчинилась, попросив, чтобы он отвернулся.

- Перестань говорить глупости, - сказал Аллан, складывая руки на груди и надеясь, что ничем не выдал своего умиления ее скромностью, тронувшей его до глубины души. - Ты и не почувствуешь моего присутствия.

Она и не чувствовала - до тех пор, пока не начала застегивать молнию джинсов, вытерпеть это было уже выше его сил. Издав негромкий стон, Аллан решил, что завтрак может и подождать, и, подойдя к Маргарет сзади, одной рукой скользнул за пояс джинсов, а другой - под майку.

- Черт побери, - пробормотал он. Хорошенькое воспоминание посетило его здесь, прямо посреди парка.

Аллан постарался переключить внимание на что-нибудь другое. Поймав собачий поводок и передав его мальчикам, Маргарет повернулась и побежала к нему. Вид ее прекрасного лица и тела совсем доконал его.

- Черт побери, - повторил он и сел на траву.

- Что с тобой? - немного задыхаясь, спросила Маргарет и уселась рядом с ним.

- Ничего особенного, - ответил Аллан, скорчив гримасу; но, взглянув на ее озадаченное лицо, негромко рассмеялся и обнял за плечи. - Не могу поверить, что ты до такой степени на меня действуешь. Смотрел на тебя, думал, как прекрасно ты выглядишь в этих джинсах… и вдруг вспомнил, что случилось, когда ты начала надевать их, - вот теперь меня нельзя показывать маленьким мальчикам и толстым щенкам.

- Тебя нельзя показывать… - Щеки Маргарет вспыхнули, она хихикнула и зарылась лицом в его плечо. - Ты серьезно?

- Она еще спрашивает! Чуть не выставил себя на всеобщее посмешище. - Он тоже засмеялся, но вдруг улыбка сползла с его лица. - Мэгги? Бывали ли у тебя моменты, когда все вокруг словно замирало? Когда тебе неожиданно начинало казаться, что наступил самый счастливый миг твоей жизни?

Их глаза встретились, и у Маргарет перехватило дыхание. Ей хотелось сказать, что она никогда не испытывала ничего подобного до самого недавнего времени.

- Да, - ответила она с легкой улыбкой. - Да, бывали.

Аллан кивнул с самым серьезным выражением лица.

- В данную минуту я испытываю именно такое чувство, - сказал он, нежно поправляя упавшую на ее висок прядь волос. - Все кажется… чертовски замечательным.

И, встретившись с ней губами, Аллан понял, что прекрасная незнакомка, прожившая в его доме пять долгих месяцев, перестала быть для него незнакомкой. Это была его жена, и он глубоко и страстно любил ее.

Как сказать женщине, что ты влюблен в нее?

Аллан никогда об этом не думал, может быть, просто потому, что не мог представить себя влюбленным. Но в конце концов, разве так уж трудно взглянуть женщине прямо в глаза и произнести: «Дорогая, я тебя люблю»?

Однако, как теперь понимал Аллан, сделать это совсем не легко. Прежде всего, сама мысль о том, что придется произнести три простых слова, приводила его в замешательство. Фразу: «Я тебя люблю» вполне можно было бы заменить другой: «Оставайся со мной, и мы будем вечно счастливы вместе». Такая формулировка вполне его устраивала. Хотя многолетний опыт говорил, что в сердечных делах не существует ничего вечного.

Да и обстановка для самого важного в жизни момента должна быть соответствующей. Аллану представлялись свечи, негромкая, спокойная музыка, розы на длинных стеблях. А лужайку парка в жаркий воскресный день, с летающими воздушными змеями, орущими радиоприемниками, детьми, собаками и снующими повсюду людьми никак нельзя было назвать романтической и интимной.

Маленький садик недалеко от его дома подходил для задуманного куда больше. Еще лучше ресторанчик недалеко от офиса - маленькое, скупо освещенное заведение, с прекрасной французской кухней и великолепным винным погребом. Их одежда не слишком подходила для этого места, но владелец был его старым другом. Он не только тепло примет их, но, вероятно, с присущим всем французам темпераментом обрадуется тому, что его заведению выпала честь сыграть важную роль в столь романтической истории.

Аллан поднялся на ноги и протянул Маргарет руку.

- Вставай, - сказал он. - Пойдем.

Она встала, улыбнулась и вытащила из его волос попавшую туда травинку.

- И куда мы направимся?

Аллан улыбнулся в ответ и обнял ее за талию.

- Как насчет того, чтобы пообедать?

Рука Маргарет тоже легла на его талию.

- Звучит замечательно. Тебе кто-нибудь говорил о том, что я лучше всех на свете умею готовить жареного тунца?

- Жареного тунца? - переспросил Аллан, пожимая плечами.

- А, понимаю. Тебе не по душе деликатесы? - Маргарет усмехнулась. - Хорошо, а как насчет сандвичей с беконом, листьями салата и помидорами?

- У меня на уме кое-что получше простой забегаловки.

- У меня тоже. Я думала, что мы сейчас пойдем домой и…

- Домой?

Маргарет бросила на него виноватый взгляд.

- Извини, - быстро пробормотала она, - я хотела сказать, что мы можем вернуться обратно в… в твой особняк и…

- Мне больше нравится, когда ты называешь его домом, - мягко сказал Аллан, целуя ее в висок. - Но на этот раз я имел в виду нечто совсем особенное.

Маргарет улыбнулась.

- Что именно?

Его улыбка была очень таинственной.

- Увидишь.

Они вышли из парка и неторопливо направились к центральной части города. Всю дорогу Аллан думал о том, что он собирается ей сказать. Как сообщить своей собственной жене, что вместо развода собираешься вновь жениться на ней? На этот раз со всеми атрибутами, над которыми он прежде всегда смеялся.

Аллан хотел, чтобы теперь все было, как полагается, - церковь с пробивающимися сквозь цветные витражи лучами солнца, цветы на алтаре и по обеим сторонам прохода между скамьями. Он хотел, чтобы играл орган - да нет, черт возьми, пусть это будут скрипки, челеста и хор. Должны присутствовать шафер и подружки невесты, но, самое главное, там должна была быть Маргарет, идущая навстречу ему в белом кружевном платье и газовой вуали.