— Не обижайся, Наташ, но идея и правда так себе, — тут же поддакнула Лизка, желая хоть в такой малости отыграться за едкие подколки Зайцевой. Однако она недооценила соперницу:

— Ну что ты, Лизон, какие обиды? Я ведь и вправду не учла, что катаешься ты так себе, — с намеком произнесла та. — Может, тебе лучше зверушку взять? — «участливо» предложила Зайцева и указала в сторону тренажеров для детей в виде пингвинов. — А мы пока с парнями погоняем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Кузнецова открыла было рот, намереваясь послать эту великодушную советчицу к тем самым пингвинам, но быстро сникла. Еще не хватало при Денисе выставить себя грубиянкой.

— Погонять можно, — поспешно согласился Морыгин, его порядком утомил этот бессмысленный разговор. — Ты как, Димыч? Разомнемся?

— Сорри, Ден, но я походу сегодня работаю зверушкой, — парень кивком указал на Кузнецову и, пока та не успела ничего сообразить, крепко ухватил девушку за руки и потащил в центр катка.

Говорят, перед смертью человек видит всю прошедшую жизнь. Однако, то ли Лизка не заслужила светлых воспоминай, что по идее обязаны облегчить трагический момент, то ли это всё было чушью, но ничего, кроме лица Чуда-юда у нее увидеть не получалось.

И трагический момент его ухмыляющаяся физиономия нисколько не облегчала.

Они мчались с такой скоростью, что Кузнецова чувствовала — конец близок. Вокруг мелькали силуэты людей, в ушах стояла какофония из обрывков разговоров и веселой песенки, что вопила на весь каток, а размалеванный, как ни в чем не бывало, ехал спиной к потоку катающихся и опять улыбался.

Лизка ненавидела эту улыбку. И уж тем более не хотела, чтобы она была последним, что ей доведется увидеть. Только поэтому, а не из страха, как некоторые подумают, рыжая и зажмурилась.

— Не думал, что ты такая трусиха, — насмешливо прозвучало поблизости. — Можешь открывать глаза, мы приехали.

— А я вот не сомневалась в том, что ты придурок! — Лиза с ненавистью уставилась в карие глаза напротив. — Отпусти сейчас же! — потребовала она, заметив, что Чудо-юдо по-прежнему цепко сжимает её запястья.

— Да пожалуйста.

Вместе с руками парня исчезла и точка опоры: Лизка пошатнулась, но все-таки устояла, крепко вцепившись в черную футболку размалеванного в районе груди.

— Ты знаешь, я подозревал, что ты от меня без ума, но чтобы…

— Прошу тебя, просто заткнись и отвези меня обратно, — перебила парня Лизка, чувствуя, что еще немного и она либо покраснеет, так что ей позавидует любой помидор, либо впервые в жизни поднимет руку на человека. А Чудо-юдо, как ни крути, всё-таки был человеком. Наглым, заносчивым, чертовски красивым и приятно пахнущим человеком.

— А с ними ты повежливее была, — парень кивком указал в сторону Дениса и Наташки.

Даже с такого расстояния Лиза смогла оценить убийственный взгляд соперницы направленный на нее.

— Что-то не похожи вы на подруг, — поделился вполне очевидными наблюдениями размалёванный.

— Да никакие мы не подруги! — неожиданно разоткровенничалась Лизка. — Я хочу увести у нее парня, а она хочет… — рыжая запнулась, вспомнив представление в кафе, — …увести моего.

— Значит я уже твой? — Чудо-юдо иронично заломил проколотую бровь.

— Ты сам устроил этот театр абсурда! — забывшись, Кузнецова от злости притопнула ногой и потеряла равновесие, однако упасть ей не дали:

— Не бушуй, лисичка, — широкие ладони чуть сжали её талию. — И хватит меня винить, если помнишь, ты сама мне подыграла.

— Немедленно отвези меня к бортику! — чувствуя, что всё-таки краснеет, опять потребовала рыжая. Тепло мужских ладоней на талии нервировало, древесный запах духов кружил голову, а в мыслях творилось черте что. Лизка знала: еще несколько минут таких объятий и Чудо-юдо начнет ей нравиться. А этого допускать никак нельзя.

— И не надейся. Ты попадешь туда только своим ходом, лисичка.

— Ты что, решил меня здесь оставить? — проигнорировав в очередной раз дурацкое прозвище — какая она ему лисичка?! — Лизка оглянулась. До вожделенного бортика было ползти и ползти. Буквально. Другого способа добраться туда самостоятельно Кузнецова не предполагала.

— Могу и оставить, — криво улыбнулся парень, — но у меня в планах было научить тебя кататься. А здесь нам почти никто не будет мешать.

Лиза вновь осмотрелась. И правда, в центре было куда меньше народу. Она взглядом скользнула по людям, что будто атомы в молекуле, сновали туда-сюда — и откуда в разгар весны такой ажиотаж?! — и остановилась на девочке, которая кружилась юлой неподалеку от них. Движения юной фигуристки завораживали: изящные и стремительные, они походили на сказочный танец, который совершенно не сочетался с очередной легкомысленной песенкой, доносящейся с динамиков над катком. Однако танец от этой дисгармонии, не стал менее притягательным. Кузнецова мечтательно вздохнула и снова посмотрела на Чудо-юдо:

— Ладно, учи уже.

— Для начала отпусти мою футболку, лисичка. А потом поучимся держать равновесие.

***

«Полусогнутые, полусогнутые», — твердила про себя инструкции размалеванного Лизка, осторожно скользя по льду. Ей до сих пор не верилось, что она вот так запросто — в одиночку! — может кататься. И ей до сих пор было страшно:

— Ааа! Дима, лови меня! Лови! Я же сейчас упаду! — в панике завопила она, стоило набрать скорость.

— Конечно, упадешь, ты же ничего не видишь! — парень в один момент нагнал девушку, и ловко перехватил ту за талию. — Перестань зажмуриваться, в этом нет ничего страшного.

— Легко тебе говорить!

— Давай еще раз. Выбери себе цель и потихоньку продвигайся к ней. Как насчет фотозоны? — Чудо-юдо привычно развернул Лизку спиной к себе, указывая рукой в сторону декораций в стиле «Ледяное сердце».

— Можно попробовать, — несмело ответила она, разглядывая мультяшные фигуры в сотне метров от них. И сильно удивилась, узрев неподалеку от Олафа одинокого Дениса.

Страшно представить, но за все полчаса своего обучения Лизка ни разу не вспомнила о Морыгине. Мысли рыжой занимал исключительно лёд и один несносный хоккеист. Девушка даже заставила себя вспомнить настоящее имя Чуда-юда — Дима. И несколько раз произнесла его вслух. Не будет же она называть Чудо-юдо Чудом-юдом при нем же? Однако сиротливый вид Дениса — и где это Наташка запропастилась? — быстро привел Кузнецову в чувство. Она еще никогда так четко и ясно не видела свою цель.