едкого запаха порохового дыма. Не поймите меня неправильно. Телепатия — это классно, это вау, это мощь, но мужчина и оружие — едины. Мужчина — прежде всего воин, он должен владеть оружием и уметь им пользоваться. Уметь стрелять. Уметь попадать. Уметь убить врага ради любви и счастья близких людей.

Внедорожник останавливается на опушке. Мы выходим, Степан открывает багажник, раздумывает, что взять. У меня глаза разбегаются от увиденного арсенала. Исчезли недавние мысли о «тошноте». Я жадно тяну руки к вороненому автомату. Приставляю приклад к плечу, прицеливаюсь к ближайшей сосенке. Подствольная рукоятка приятно ложится в руку. Пальцы сами собой ловко прикручивают к стволу тактический глушитель. Щелкаю предохранителем вперед-обратно. Прекрасно.

Степан, Гриша и Света удивленно смотрят на меня.

— Сынок, ты точно раньше не стрелял? — замечает Невзоров. — Держишь будто родного.

Блин, конечно держал! Это же АШ-12, крупнокалиберный штурмовой автомат. Я с ним таких монстров валил, что любо-дорого вспомнить. Повезло, что сразу после начала «ядерной зимы» наткнулся на склад ФСБ. Вообще автомат создавался для спецопераций против террористов. Бронебойное средство. Ни броня тяжелых классов, ни препятствия не защищают против него. Лучшее оружие против крепких мутантов…ну или зверей тоже.

— Пап, однажды я стрелял из него. Даже не однажды…В общем, умею пользоваться. Можно взять? — пытаюсь делать детские глаза, но я уже вымахал такой лось, что запоздал с этим года так на три.

Степан раздумывает, мешкает.

— Вот как… А ТТХ знаешь?

— Двенадцатый патрон, магазин на десять выстрелов, дальнобойность легкой пули триста метров, двухпольным — сто.

— Надо же, — цокает царский охотник языком. — Ну бери. Только если увижу, как воротишь глупость какую — в своих целишься, к примеру, — сразу отберу.

— Так точно, — усмехаюсь.

— А вы чего? — Степан переводит взгляд на Гришу со Светой. — Барышню не спрашиваю, она еще не попросилась в родовой тир. Ну а степному джигиту грех не вооружиться. Что возьмешь?

— У вас и АК-69 есть, — задумчиво говорит Гриша.

— «Валета» хочешь? — веселится Степан. — Бери, развратник.

Гришка криво усмехается, а вот Светка шутку не поняла.

— А почему «развратник»? — играет блондинка бровками.

Но никто не стал рушить ей психику. Только вот она начинает настаивать, и я, вздохнув, шепчу ей на ушко. Она тут же краснеет как маков цветок.

Мы выстраиваемся шеренгой перед Степаном. Царский охотник проводит инструктаж:

— Двигаемся рассредоточено. Я впереди, сразу за мной по бокам — Искра и Степняк, последний — Мегамозг, да-да, это ваши позывные, сами догадаетесь, ху из ху. Я, кстати, Бродяга. Дистанция три-пять шага. Идем шахматкой. Друг в друга не целимся, а то руки оторву. Вопросы есть?

Я поднимаю руку.

— На кого можем нарваться?

— Недавнее возмущение Аномалии было сильным, — отвечает Степан. — Говорят, самое сильное за последний десяток лет. Соответственно, заставы на границе пропустили намного больше тварей, чем в прошлые возмущения. Больше всего прорвалось бигусов, чихуястребов, жирусвиннеров и хлеболубов. Нам желательно поймать парочку хлеболубов, можно и жиросвиннера, — Степан кивает своим мыслям. — Звери стремятся к перекресткам энергетических потоков. Значит, и к нашему Южному Парку прибьет нехилое стадо. Тот Однорогий — всего лишь авангард. Не все звери настолько выносливые, им требуются сон и еда. Основной косяк должен дойти на неделе. А значит, уже сегодня есть риск попасть в самую жару. Главное — выполняйте мои приказы. «Огонь» — значит, палите из пушек и своей магией. «Отставить» — прекращаете огонь. Всё понятно? Выдвигаемся.

Вооруженные до зубов, словно группа антитеррора, мы заходим под сень солнечного леса. Сразу рассредотачиваемся и шагаем следом за Степаном. Невзоров вооружился лишь «Бивнерезом», также убрал в наплечные кобуры еще два самозарядных пистолета калибром значительно меньше и рассовал запасные магазины по карманам разгрузки. Меня поразило, что он пренебрег винтовкой. Ведь проще целиться из длинноствола, особенно в лесу. Ну это его дело. Конечно, у сильных магов более прокачанные реакция и меткость, чем у обычных бойцов. Со временем Дар в разы усиливает организм.

Временами я любуюсь на аппетитную попку Светы, запакованную в обтягивающий комбинезон. Ох уж эти гормоны и молодость. Хоть в медитацию погружайся. Либо иди в бордель.

Бродим мы час точно, если не больше. Руки уже устали держать автомат. У Гриши взгляд потух. Светка временами оборачивается и грозно на меня посматривает, как в библиотеке. Чего это она? Лены здесь нет, могла бы расслабиться, ничьей девичьей чести я не угрожаю.

А ведь мы выбрались от границы города намного дальше, чем обычно. Надеюсь, у Степана был резон уехать в самую глушь, а не просто он нас водит часами по пустым местам ради «нашей же безопасности». А то мама могла его попросить.

Резкий обезьяний вой перекрывает птичье пение и шум ветра в листве.

— Бигусы, будь они не ладны, — ругается Степан, по звуку определив зверей. Вот что значит опыт. — Отряд, готовимся разить на поражение.

Блин, от бигусов пользы мало. Их мясо не укрепляет Дар, хоть и содержит полезные микроэлементы. Пустая трата пуль.

В листве справа показывается первый «мохнатик», да-да, в этот раз попалась мохнатая порода, и я ловко снимаю его одним выстрелом. В моем автоматике мне нравится то, что далеко не каждый ствол дерева выстоит против него, а значит, можно не беспокоиться об отсутствии препятствий между мной и врагом.

Товарищи оборачиваются на грохот.

— Ловко, — бормочет Степан, увидев ошметки мозгов на листьях.

А в следующий миг обезьяний вой заглушает любые звуки. Из кустов выпрыгивает десяток зверей. Черношерстных, с огромными ручищами. Первые ряды слепо крутят головами, принюхиваются. Нас они не видят. Моя заслуга.

— Телепатический плащ! — поясняю я своим. — Смело мочите!

Степан, я и Гриша разряжаемся выстрелами. У казаха тридцать патронов в магазине. Он может позволить себе не экономить. У меня всего десять, зато каждое мое попадание — гарантированная смерть.

Вспыхивает огненное копье, тут же орет подожженная обезьяна. Светка тоже присоединилась к веселью.

К сожалению, моей силы не хватает, чтобы обдурить всю свору. Максимум пять-шесть бигусов впереди. Зато они застопорили движение остальных, задние ряды наперли на передние, и все повалились в рычащую кучу. Это дало нам возможность перестрелять зверей.

— Р-Р-А-А-А-А!

Новый громоподобный рев. Степан удивленно вскидывает седые брови.

— Черт! Это же Красный бигус!

— Кто?! — в один голос кричим мы с Гришей и Светой.

Но вскоре вопросы отпадают сами собой. На поле битвы заявляется он — огромный обезьян, в два раза больше других. На голове его ветвится корона из красных рогов.

Размеры зверюги впечатляют, настолько что я сходу попытался ввести ее в психический паралич. Не срабатывает. Обезьян по-прежнему ломится сквозь кусты в нашу сторону. Страшная махина. Прямо клыкастый БТР.

Невзоров сразу догадался о моих действиях.

— Бесполезно. У