Когда Сталин торжествовал на пленуме ЦК ВКП(б) в январе 1933 года по поводу хозяйственных успехов СССР и по поводу небывалого кризисного разгрома капиталистических стран, тогда появилась идея, которая потом находилась в арсенале советского руководства вплоть до распада СССР, – догоним и перегоним капиталистические страны.

Конечно, потом мало кто помнил происхождение идеи, ее правильное толкование и развитие. Она получила множество ошибочных трактовок, и потому распространенное понимание этого лозунга совершенно непригодно для изучения особенностей планирования в 1930-х годах.

Лозунг «Догнать и перегнать» появился в середине 1920-х годов и выражался, в трактовке Кржижановского, в том, чтобы использовать самую передовую технику и технологии (догнать) и использовать преимущество социалистического строя и планового хозяйства (перегнать). Здесь еще не шла речь о том, чтобы догнать капиталистические страны по валовым показателям, слишком велик был разрыв, потому плановики старались получить качественное превосходство.

В 1933 году, когда Сталин подвел итоги развития советского народного хозяйства и капиталистического мира, стало ясно, что СССР резко усилился, а капиталистический мир ослабел. Разрыв между ними перестал быть пугающе большим, и стало возможно планировать сравняться и превзойти капиталистический мир уже по валовым показателям производства. Эта политика, которая только зарождалась в начале второй пятилетки, была ясно сформулирована в середине третьей пятилетки: «Основная экономическая задача Советского Союза состоит в том, чтобы в ближайший период времени догнать и перегнать важнейшие и в экономическом отношении передовые капиталистические страны Европы и Соединенные Штаты Америки»[113].

По сопоставимым оценкам промышленного производства, приведенным в рублях, ситуация складывалась следующим образом (млрд. рублей)[114]:

Если в 1928 году разрыв между СССР и капиталистическим миром в промышленном производстве составлял 31,3 раза, то в 1937 году он сократился до 6,3 раза. В этих условиях было вполне возможно планировать превзойти все основные капиталистические страны, тем более что в Европе СССР уже был лидером, а разрыв с США составлял 2,7 раза. По имевшимся темпам двух пятилеток этот разрыв мог быть закрыт в основном в течение третьей пятилетки, а полностью примерно к 1945–1948 годам. Тем более что капиталистическое хозяйство в 1937 году снова стало погружаться в новый экономический кризис, который в ряде моментов был еще более острым, чем Великая депрессия. По мере развития этого кризиса шансы обогнать США в течение третьей пятилетки только возрастали.

При подведении итогов второй пятилетки была сделана аналогичная оценка по производству основных видов промышленной продукции[115]:

К концу второй пятилетки разрыв между СССР и капиталистическими странами в производстве основной промышленной продукции становился все меньше и меньше. В 1937 году СССР производил в среднем 10 % от производства всего капиталистического мира, а по ряду отраслей уже вырывался в лидеры.

Были все возможности для того, чтобы подтянуть производство до уровня всех капиталистических стран, вместе взятых, – у СССР были огромные ресурсы[116]:

Иными словами, по некоторым видам полезных ископаемых СССР имел ресурсов больше, чем весь остальной капиталистический мир. В этом отношении у него практически не было ограничений, тем более что геологоразведка к тому времени не охватила и половины территории страны, а запасы были очень плохо разведаны. Ресурсная база вполне позволяла значительно нарастить производство.

Потому задача догнать и перегнать основные капиталистические страны по объему промышленного производства для СССР в конце 1930-х годов была совершенно реальной и потому была провозглашена основной экономической задачей СССР. В этой идее был и политический аспект. Если СССР догонит по уровню промышленного развития ведущую капиталистическую страну мира, то он, во-первых, может не опасаться нападения даже в случае сложения коалиции капиталистических держав, а, во-вторых, в случае начала войны сможет их побить на поле боя с вытекающими отсюда последствиями – установлением социализма в европейских странах и в большей части их колониальных владений.

Подобное усиление Советского Союза было бы крайне неприятным сюрпризом для капиталистических стран, которые столкнулись бы с индустриальным монстром, очень хорошо вооруженным и оснащенным новейшей техникой. Сталин прекрасно понимал значение этой экономической подготовки, и потому с середины 1930-х годов началось практически тотальное засекречивание данных о развитии советской промышленности. Третий пятилетний план был уже секретным, подавляющую часть сведений о промышленности, транспорте, сырье, о планах развития, которые в 1920-х годах свободно публиковались, в том числе и на иностранных языках (первый пятилетний план был издан на английском и немецком языках), также засекретили. Завеса тайны оказалась настолько плотной, что даже десятилетия спустя мы мало что знаем о сущности этой сталинской экономической подготовки к войне, не более чем самые общие контуры.

Эти сталинские усилия определенно достигли своей цели. Во-первых, для немецкой армии столкновение с РККА и новыми образцами боевой техники, особенно новыми танками и самолетами, стало неприятной неожиданностью. Известно, что Гитлер долгое время не мог поверить в существование 50-тонного танка (КВ-2), пока сам его не увидел и не пощупал. Во-вторых, совершенно ошибочными оказались оценки советского военно-промышленного потенциала. Судя по германской стратегии, весь план войны был составлен в расчете на экономическую географию СССР образца 1920-х годов, с некоторыми поправками на стройки первой пятилетки, широко освещавшимися в печати, в том числе и в зарубежной. Действительно, при сопоставлении с экономической географией план «Барбаросса» получает четкое и ясное обоснование, несмотря на его внешнюю стратегическую нелепость – удар по трем расходящимся направлениям. Группа армий «Север» должна была захватить и отрезать Ленинград – важнейший машиностроительный центр, самую большую оборонную лабораторию. Группа армий «Юг» должна была захватить и отрезать украинскую черную металлургию и донецкий уголь, а также захватить и отрезать грозненскую и бакинскую нефть – основные источники металла и топлива, а также основные зерновые районы. Группа армий «Центр» должна была захватить Москву – один из крупнейших промышленных центров и важнейший транспортный узел. После этого, как предполагалось, у СССР не останется возможностей к сопротивлению, поскольку вся или большая часть оборонной промышленности будет захвачена.