и телеграф разнесли из маленького городка Рено во все штаты известие о победе черного чемпиона мира и поражении крупнейшего белого чемпиона. Днем позже началось то же, что и два года назад после матча Джонсон — Бэрнс, но в еще более радикальной форме. Как будто победа чернокожего боксера избавляла негров в южных штатах от угнетения.

5 июля 1910 года становится «черным днем» Америки. В этот день было подожжено множество домов, убито 19 белых, из которых большинство женщины, 250 человек получили тяжелые ранения. Для наведения порядка пришлось вызывать войска. Пять тысяч негров было упрятано за решетку.

Боксерский матч чуть было не породил революцию. Но белые держали в своих руках практически всё. И, естественно, в их руках была пресса. В печати появились провокационные статьи, призывающие к погромам черных. Результат матча стоил уже сотен жизней несчастных невинных негров. Сколько их было — никто не знает. Вот, оказывается, что может сделать матч боксеров.

Если покопаться в истории профессионального бокса, то можно найти много случаев, похожих на те, что происходят сейчас, и о которых рассказано в предыдущих главах.

Тренер и менеджер итальянского гиганта Примо Карнеры Леон Сэ, который открыл, воспитал и вывел Карнеру на путь, ведущий к званию чемпиона мира, через несколько лет после того, как они расстались с итальянским гигантом, поместил во французском журнале «Марианна» свои воспоминания под названием «Тайна Карнеры». В них он совершенно откровенно признается, что Карнера бился честно на ринге лишь тогда, когда этого нельзя было избежать. Часть противников оплачивалась за нокаут в заранее обусловленном раунде.

Вероятно, подобными методами пользовались многие известные боксеры. Крупный скандал произошел в 1923 году во Франции. В матче на первенство Франции в среднем весе между давнишними конкурентами Прюнье и Бальзаком носивший до того звание чемпиона Бальзак был нокаутирован в четырнадцатом раунде. Секундант Прюнье Кэней подошел было к Бальзаку, чтобы помочь ему подняться, но в это время чемпион мира в полутяжелом весе сенегалец Баттлинг Сики, бывший секундантом Бальзака, выскочил на ринг и бросился на Кэнея. За это чересчур темпераментного чемпиона мира тут же дисквалифицировали на девять месяцев.

Дисквалификацию признали и в Англии, и в Америке, и Баттлинга Сики лишили лавров его победы над Жоржем Карпантье, в бою с которым он выиграл звание чемпиона мира. Чемпионом мира, таким образом, опять стал Карпантье.

И вот тут-то начался скандал. Баттлинг Сики выступил с требованием отмены дисквалификации и возбудил против Французской федерации бокса судебный процесс. Его поддержал депутат Сенегала в парламенте Франции М. Диань. Но, несмотря на столь авторитетную помощь, требование сенегальского боксера не удовлетворили. Тогда Сики заявил в печати, что его матч с Карпантье должен был происходить по уговору, причем сенегалец за 300 тысяч франков обязался лечь в четвертом раунде. Однако к концу третьего раунда, убедившись, что Карпантье гораздо слабее его, Баттлинг Сики «под влиянием своего спортивного самолюбия», как он выразился, решил вести бой начистоту и, несмотря на увещевания своего менеджера, легко побил Карпантье в следующем же раунде.

Французская федерация бокса привлекла Сики и выступавшего в его защиту депутата Дианя к ответственности за распространение ложных и подрывающих авторитет федерации сведений. Для выяснения инцидента была назначена комиссия, которая при изучении фильма, снятого во время боя, установила, между прочим, одну прошедшую не замеченной в пылу состязания подробность. В конце третьего раунда при переходе Сики в наступление менеджер Карпантье Декамп, что очень четко видно на экране, бежит к менеджеру Сики Иллерсу, возбужденно говорит ему что-то, и во время перерыва Иллерс долго убеждает в чем-то сенегальского боксера.

Как и следовало ожидать, весь этот скандал довольно быстро закончился. Дело ограничилось столь выгодной для рекламных целей шумихой и взаимным примирением сторон. Баттлинг Сики был восстановлен в звании чемпиона мира в полутяжелом весе.

Был ли на самом деле этот бой заранее предрешенным, сейчас сказать трудно. Вполне возможно, что даже Карпантье, этот действительно замечательный боксер, был замешан в темных махинациях. В 1974 году, накануне своего восьмидесятилетия, Жорж Карпантье сказал журналистам:

— Разве я стал бы заниматься профессиональным боксом, если бы не был так беден?

В 14 лет он впервые поднялся на ринг, затем «прошел» через все весовые категории, добился успехов, стал чемпионом Франции в нескольких весовых категориях, чемпионом Европы, чемпионом мира в полутяжелом весе, несколько раз пытался стать первой перчаткой мира в самой тяжелой категории. Но даже сколотив небольшое состояние, купив в Париже ресторан, он не сумел уйти с ринга. Особенно нашумел его бой в США с Джеком Дэмпси за звание абсолютного чемпиона мира. Во втором раунде Карпантье разбил руку, и судьба встречи была предрешена, но француз держался еще два раунда до нокаута. Можно было, конечно, прекратить встречу раньше, но ведь американская публика заплатила за зрелище и должна была увидеть убедительную победу своего любимца!

— Могу сказать откровенно, что всегда дрался только из-за денег, — признался 80-летний ветеран бокса.

А не напомнят ли вам некоторые факты из биографии крупнейшего боксера двадцатых годов, абсолютного чемпиона мира Джинна Туннея, «правившего» на боксерском троне четыре года и так и ушедшего непобежденным, аналогичные случаи сегодняшнего дня?

Бывший солдат морской пехоты Джинн Джемс Джозеф Тунней к началу двадцатых годов уже провел много боев и имел достаточно побед, но никак не мог выйти на финишную прямую, ведущую к титулу чемпиона мира. Почему-то, несмотря на его победы, газеты замалчивают Туннея и приглашения на матчи идут плохо. Тогда он прибегает к обычному, как он говорит в своих мемуарах «Мужчина должен быть бойцом», способу: он приглашает на 5 процентов своего гонорара двух журналистов, которые начинают наводнять американскую прессу сведениями о нем. «Так поступают все, — пишет Тунней, — иначе не будешь известен не только публике, но и предпринимателям».

С начала 1925 года менеджер Туннея Гибсон начал в прессе большую кампанию, рекламирующую боксерские и чисто человеческие достоинства Джинна Туннея: Джинн Джемс Джозеф Тунней! Храбрый воин! Джинн Тунней — защитник свободы народов! Джинн Тунней — человек, герой, солдат свободной нации! Джинн Тунней — нежное сердце, он не может видеть крови, но хладнокровно встречает пулеметом кровожадных гуннов. Джинн Тунней — человек со стальными кулаками в хаосе мощной артиллерийской подготовки! Тунней, Тунней, Тунней! — ежедневно кричали газеты. Читатели толстых американских журналов с нетерпением ждали заметок о героической жизни храброго солдата Туннея. Но они не замечали, что этим способом Гибсон и его друзья-журналисты, старания которых он оплачивал, с поразительным искусством выдвигали Джинна Туннея на первый