Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я сразу понял, что ты вошла в его жизнь, когда он пришел с этим сумасшедшим взглядом. Несколько дней был не в себе, а потом походил на одержимого. — вздыхает Владимир Евгеньевич. — Ты была молода, я знаю, поэтому поступила, как поступила. Но я хочу верить, что за прошедшие десять лет ты не только стала успешной художницей, но и умной и мудрой женщиной. Чтобы вы не делали сейчас, я хочу верить в то, что вы оба знаете, что делаете. Но, — он склоняет голову на бок. — хочу чтобы ты помнила. Санёк все тот же, что и раньше. Сдержанный, не многословный, но сумасшедший и не терпеливый. — смотрит на меня, словно требует ответа, но я понятия не имею что ему сказать. Я не легкомысленная, возможно, в его глазах всё выглядит именно так, просто он ничего не знает о моей внутренней борьбе.
Оглядываюсь на Алекса, чтобы избежать тяжелого взгляда его отца и не могу не улыбнуться, наблюдая за его взаимодействием с младшим братом и его друзьям.
Вздрагиваю, когда к нам присоединяется Кристина и, судя по взгляду, что дарит ей Владимир Евгеньевич, он ещё не закончил со мной, но к счастью для меня, Кристина остаётся. Поглаживает своего мужа по спине и бросает на меня веселые взгляды.
Когда мы садимся за стол, я действительно чувствую себя так, словно вот-вот расплачусь, потому что не припомню, чтобы в последнее время чувствовала себя счастливее. Даже открытие выставки меркнет по сравнению с сегодняшним днем. Вся эта теплая атмосфера, крики мальчишек, смех Алекса и действительно, потрясающие стейки от Гончарова старшего разрывали моё сердце. Голова разболелась от понимания того, что я все это время жила пустой жизнью, а теперь, наконец, нашла то место, где хочу быть.
Возвращаемся мы в город, когда уже далеко за полночь и на прощание Кристина крепко меня обнимает, прижимая к себе.
Нахожу в своём телефоне несколько сообщений от Эдиты о том, что у нас возникли какие-то проблемы с помещением и вижу, как напрягается от этой информации Алекс, но для меня это сейчас не так важно, как то, что я нахожу в телефоне более двадцати пропущенных звонков от моего мужа.
Глава 26
Поднимаюсь в квартиру, точно зная, что сейчас, наконец, поговорю с Женей.
Я не знаю, как он отреагирует на моё решение разойтись, и тем более не знаю, отпустить ли меня без истерик. Но что-то подсказывает, что прямо сейчас меня ждет истерика. Женя импульсивный, а судя по тому, что он оставил мне около двадцати пропущенных, прямо сейчас он на взводе.
Не удивительно.
На часах второй час ночи, а я только возвращаюсь домой. Моя мама сказала бы мне, что я окончательно потеряла совесть, но мне все равно. Я вообще не хотела возвращаться в свою квартиру после этого чудесного вечера.
— Она. Вернулась! — встречает меня Женя у порога, и моё сердце падает вниз. Я готова застонать от отчаяния, потому что разговор с мужем придётся перенести. Мы не сможем поговорить, потому что Женя пьян. Он выглядит довольным, улыбка растягивает его губы, волосы взъерошены, а глаза — стеклянные.
В кармане оживает мой телефон, и я достаю его, чтобы увидеть на экране номер мужа.
Поднимаю на него глаза и вижу, что он больше не улыбается. Прищуривается на меня, а потом бросает телефон, что держал в руке на тумбочку. — Надо же! — наигранно удивляется он — Он работает! — даже не знаю, что могу сделать, чтобы остановить набирающую обороты истерику моего мужа. Страх ползет по позвоночнику, когда я думаю о том, что он захочет сейчас нашей близости. — Тогда, может, расскажешь мне, что именно помешало тебе ответить на мои долбанные звонки, ВИКА? — орёт он моё имя так, что его крик от стен отскакивает.
— Расскажу, Женя, расскажу — отвечаю я, потому что молчание его ещё больше распалит. В груди начинает неприятно давить, когда я сбрасываю обувь и пытаюсь пройти в квартиру, но Женя двигается и становится у меня на пути. Глаза горят, вижу, что в них плескается ярость. — Как только наступит утро, мы поговорим, и я всё объясню тебе. Не думаю, что нам стоит говорить, когда ты в таком состоянии.
— Ммм- мычит Женя — Где ты была моя красавица? — спрашивает он и протягивает руку, хватает прядь моих волос и подносит к своему носу, шумно вдыхает. Наверняка мои волосы пахнут дымом от костра. — С Эдитой была? — продолжает он задавать вопросы.
Я рада, что у меня появилась возможность пройти. Иду на кухню, но Женя не отстает и следует за мной. Меня снова тошнит, теперь уже от нервов и напряжения. Я ведь знала, что разговор неизбежен. Проблема в том, что я была готова поговорить прямо сейчас, я даже заготовила слова, которые скажу мужу, прокрутила несколько раз в голове наши диалог, а что теперь? Вести беседу с выпившим мужем нет никакого смысла, только делать всё намного хуже.
— Вика — зовет меня Женя. Наливаю себе стакан воды и разворачиваюсь к нему. Он стоит, скрестив руки на груди, и буравит меня взглядом.
— Нет — отвечаю я. Не вижу смысла его обманывать, но не думаю, что стану заводить разговоры про Алекса. — Я не была с Эдитой.
— Знаю. — говорит Женя — Звонил ей.
— Понятно — говорю я и смотрю на него. Мне нечего ему сказать, ни тогда, когда он пьян и вообще не сможет воспринимать мои слова правильно.
Женя двигается и подходит ближе. Я чувствую, что меня начинает тошнить ещё сильнее от того, что меня накрывает запах алкоголя и дыма от сигарет, который смешался с запахом одеколона Жени. Что ж, сейчас меня, в самом деле, тошнит от моего мужа.
— Поговорим… — я выставляю руки, чтобы остановить мужа, который напирает на меня — завтра. Женя, пожалуйста.
— Пожалуйста, что? — сердится он, когда я его отталкиваю, мне действительно плохо. Но Женя продолжает напирать. Чувствую его губы на своей шее, он прижимает меня к себе, пока я пытаюсь его оттолкнуть. Мне неприятно, я
