степени, конечно, но предупредить об опасности сможет.

Я оглядел своих ребят. И понял, что такой оберег большинству из них будет сильно на вырост.

Однако, мне было интересно, и я сказал:

— Покажи.

Анна принесла лоскутки ткани, палочки, верёвочки.

Я оглянуться не успел, как мы уже делали человечков из принесённых материалов.

Мой человечек выходил очень неказистым.

Вспомнилась песня на слова Новеллы Матвеевой и музыку Сергея Никитина «Я леплю из пластилина» из фильма Петра Фоменко «Почти смешная история». Поёт песню актриса Ольга Антонова. Хотя мне эта песня больше нравится в исполнении Елены Камбуровой. Я вообще слышал Елену вживую!

Как давно это было…

В общем, я делал человечка, а в голове крутилась эта песня: «Если кукла выйдет плохо, назову её дурёха, если клоун выйдет плохо, назову его дурак».

И тут меня осенило!

Я же эти обереги могу использовать по-своему!

Глава 18

Я внимательно слушал Анну и старался в точности выполнять всё, что она говорила. Не обращая внимания на то, что у меня получалось. А получался у меня именно что дурак. Но для моей задумки было не важно, как выглядит обережная кукла, главное, чтобы она выполняла свои функции, то есть, отводила от меня взгляды моих противников.

Анна предлагала полученную куколку либо посадить в своей комнате, и тогда взгляды тех, кто замыслил по отношению к вам в ваше отсутствие недоброе, будут отведены. Или носить с собой, и тогда на вас просто не будут обращать внимание, будут скользить взглядом и проходить мимо.

Конечно, это будет действовать только от случайных не нападений даже, а недоразумений. А если кто-то придёт с конкретной целью навредить именно вам, то такая слабенькая куколка не защитит. Там нужны будут обереги посерьёзнее.

Но для моих целей и такая куколка годилась.

Закончив работу, мы, под руководством Анны, попытались влить немного ци в свои обереги. Я принципиально никому не помогал — было интересно, способны ли ребята на такую мелочь.

Ожидаемо получилось у Полины и у Степана. Третьей справилась Марта и тут же Сеня. Кстати, куколка у него получилась аккуратная, руны на палочки и на ткань он нанёс чётко, все складочки были на месте. Но его изменённая ци легла криво, хотя напитать оберег у него всё же получилось. И, как сказала Анна, свойства этого оберега непредсказуемы, нужно изучать. Или учиться делать как надо.

Сеня кивнул, и мне его стало жалко. Как надо он не сможет, потому что у него основа другая.

А вот у Василя, Глеба и Данилы ничего не вышло, хотя я видел, что ребята старались. Но это ожидаемо — их культивация находится ещё в самом начале.

Когда Анна рассказывала, какие руны нужно наносить и что они означают, я как бы между прочим спросил:

— А если напутать с рунами, может ли получиться так, что оберег будет привлекать внимание вместо того, чтобы отводить взгляд?

— Напутать, конечно же, сложно! — ответила Анна. — Привлекающие внимание обереги совсем иначе выглядят. Да и для третьего уровня они недоступны. Даже для четвёртого не доступны.

— Понял. Ну а если всё же напутать с рунами, то что получится?

И Анна начала показывать мне руны и рассказывать про то, как они действуют и почему не выйдет сделать вместо отводящего взгляд оберега, привлекающий внимание. Видимо, Анна решила, что я боюсь ошибиться.

А я вовсе не боялся ошибиться! Я точно знал, чего хочу и потому впитывал информацию, как губка. И даже попробовал нарисовать «не те» руны, чтобы «убедиться, что техника безопасная».

Провозились мы с рунами и обережными куклами довольно долго, пока я наконец вспомнил, что мне надо в медблок. А ещё неплохо было бы сперва поужинать — об этом недвусмысленно напоминали темнота за окном и бурчание в желудках.

Когда мы, поблагодарив Анну за урок, столпились у двери и начали одеваться, Анна спросила:

— Володя, так ты разрешишь мне готовиться к турниру вместе с вами?

В её голосе больше не было той надменности и высокомерия, которые я слышал при наших предыдущий встречах. Наоборот, Анна просила. Вежливо и тихо, как будто для неё это разрешение много значило.

Я глянул на ребят. Они остановились и в ожидании моего решения уставились на меня.

— Вы как, не против? — спросил я для порядка.

— Как ты решишь! — отозвались девчонки. И парни согласно закивали.

Даже Полина не показала неодобрения, полностью переложив решение на мои плечи. А раз так, то…

— Хорошо, Анна, — сказал я. — Можешь тренироваться с нами. Будем считать, что сейчас была первая тренировка.

— А как нам на турнире помогут эти куклы? — разочарованно спросил Глеб, демонстрируя всем своего «дурака».

Я переживал, что моя обережная кукла уродлива, но до куклы Глеба ей было очень далеко.

— Глеб, — спросил я. — У тебя какая сила? В чём она заключается?

— Ну… — протянул мой друг ещё по кадетскому училищу. — Ветки оживают, распускаются почки…

— А почему ты не оживил ветки в этой кукле? Ведь тут же есть ветки?

— Есть… — чуть слышно пробормотал Глеб.

— А ты, Данила…

— Я всё понял! — перебил меня Данила. — Попробую снова.

Я повернулся к Василю.

— Я не вижу… — сказал он, не дожидаясь пока я спрошу у него.

— Чего ты не видишь? — спросил я.

Василь вздохнул.

— Не вижу, как должна работать кукла.

— А что нужно сделать, чтобы увидеть? — спросил я.

— Напитать куклу ци, — вздохнул Василь и добавил: — Я понял тебя. — И вдруг поклонился: — Спасибо тебе, Володя, за урок!

— Да ладно! — засмущался я. — Чего уж там! Просто надо больше работать и всё.

Анна всё это время с интересом наблюдала за нашим разговором. Но потом не выдержала и спросила:

— А почему ты Сене ничего не говоришь? У него же тоже не получилось?

— Он сделал всё, что мог, — ответил я. — В другой раз получится.

Сеня благодарно посмотрел на меня.

— Ну что, идёмте ужинать?

— Идём! — поддержали меня ребята.

И мы, включая Анну, отправились в столовую.

После ужина все вместе вышли на улицу и остановились у крыльца, чтобы решить, что делать дальше.

Однако для меня решение было одно — я чувствовал себя очень уставшим. После еды как-то навалилось и начало клонить в сон. И хоть я никому ничего не говорил, Полина заметила и скомандовала:

— Давайте-ка проводим Володю в медблок!

Возражений не последовало. Потому что остальные друзья согласились с Полиной, а я устал настолько, что у меня возражений просто не было. Хотя, расставаться с друзьями я не хотел.

— Кто