Граф Блэквуд прочистил горло и продолжил.

— Сударь Хилков, мы попросили вас сегодня дать показания перед комитетом этики по некоторым вопросам, связанным с особняком Булгаковых. И в частности, личностью виконта Александра Николаевича Булгакова.

Хилков по прежнему выглядел скучающим и незаинтересованным.

— Да, да, приступайте, — сказал он и зевнул, лениво прикрыв рот ладонью, — Я вас слушаю.

Блэквуд сузил глаза на неуважительный тон, но тем не менее продолжил.

— Для начала мы хотим узнать больше о сударе Булгакова. Что он за личность, что за человек. Составить о нем полную картину.

Хилков откинулся в кресле и оглядел комнату.

— О, правда? А зачем это вам?

Он как будто вообще не знал, куда и зачем пришел. И забывал то, что услышал пару секунд назад. Проблемы с краткосрочной памятью?

Блэквуд был очень терпелив.

— Мы считаем, что сударь Булгаков не годится для того, чтобы стать главой рода. И у нас есть основания полагать, что он пристрастился к алкоголю и азартным играм в Интернете. Нам нужно, чтобы вы дали показания по этим вопросам.

Хилков поднял бровь.

— А что мне за это будет?

Блэквуд вздохнул.

— Мы, конечно, компенсируем вам ваше время.

Хилков ухмыльнулся.

— Сколько?

— Это мы обсудим позже. А пока вы можете рассказать нам, что вам известно о деятельности сударя Булгакова?

Хилков наклонился вперед, его глаза сверкнули злобой.

— О, я знаю много, — сказал он, — Для начала, он алкаш и тусовщик, который проводит свои дни и ночи в клубах. А когда его там нет, он сидит на сайтах разных букмекеров, проматывая состояние рода на ставках на киберспорт.

Блэквуд кивнул, делая заметки в блокнот.

— Вранье, — спокойно произнес я, — Вы предупредили Хилкова, что за дачу ложных показаний и клевету положено суровое наказание? Вплоть до отречения от титула?

Хилков бросил в мою сторону напряженный взгляд. Но практически сразу отвел глаза. Он предпочитал не замечать меня, как и граф.

— Последнее предупреждение, виконт, — Блэквуд все ещё демонстративно избегал смотреть в мою сторону, — Соблюдайте тишину, или я буду вынужден попросить вас выйти.

Он продолжал смотреть на Хилкова.

— И что еще? — спросил генеральный секретарь.

— Он не уважает ни традиции, ни дворянство, — продолжил Хилков, облизав пересохшие губы, — Он не раз говорил в моем присутствии, что может управлять делами рода, как того захочет, не обращая никакого внимания на наши обычаи и традиции.

Блэквуд снова кивнул.

— Благодарю вас, сударь Хилков. Ваши показания будут бесценны в нашем разбирательстве. А теперь расскажите про события в особняке. Как мы слышали, на особняк было совершено нападение некими неустановленными личностями. Предположительно с целью наживы. Нам известно, что в тот момент вы находились там вместе с виконтом Александром и виконтессой Натальей.

— О да, я там был, — Хилков скромно опустил глаза, — Пока виконт Булгаков где-то прятался, я защитил свою кузину Наташу и дар отпор бандитам. Я получил травмы… — он указал на своё лицо, — Но мне удалось продержаться до приезда полиции…

— Ложь, — спокойно произнес я, — Бандиты подчинялись ему. Все нападение организовал сам Хилков с целью вынудить нас подписать дарственную о передаче особняка. А шрамы он получил, видимо, когда я вышвырнул его из окна.

Лица комитетчиков вытянулись. На их глазах разворачивалась история, достойная экранизации.

Вены вздулись на виске графа Блэквуда. Но он в этот раз ничего не сказал в мою сторону.

— Благодарю за честность, Евгений, — сказал он, — Разумеется, истинность всего сказанного должен установить суд, если до него, конечно, дойдет. У комитета этики несколько иные задачи. Но одно мы с вами, господа, видим совершенно точно — между семействами Булгаковых и Хилковых не все гладко. Но одно мы с вами увидели совершенно точно — эта заводь с весьма мутной водой. Кроме этого, виконт Александр на ваших глазах продемонстрировал бескультурье и наглость. Это, безусловно, тоже будет учтено при принятии финального решения.

Хилков встал, на его лице появилась самодовольная ухмылка.

— Сделал всё, что мог, — сказал он, — Я рад был помочь комитету. Э-э-э… а куда мне теперь идти?

— Выход там, — граф Блэквуд указал направление, — Благодарю за содействие, виконт.

— Спасибо, — слегка рассеянным тоном произнес Хилков и направился в сторону дверного проема, через который и вошел в помещение. Нейродевочка открыла перед ним дверь.

— Может быть дадим слово самому виконту Булгакову? — предложила баронесса Воронцова. Её взгляд, обращенный на меня, выглядел задумчивым. Но прежнего расположения там уже не было.

— Да, конечно, — граф Блэквуд снова рассматривал пустое пространство сбоку от меня, — Виконт Александр, я предоставляю вам слово. Попробуйте подобрать аргументы, выставляющие вас в хорошем свете.

Другие члены комиссии смотрели на меня довольно кисло. Кажется, они реально хотят отказать мне и распустить род Булгаковых.

— Можно назначить испытательный срок… — послышался негромкий голос, — Ну хотя бы лет пять…

Лет пять? Ну уж нет. Так долго ждать в мои планы не входит.

Я молча встал и оглядел собравшихся. В конференц-зале сгустилась тишина.

— Господа, — негромко произнес я, — И дамы. Мне нечего сказать в свою защиту.

Взгляды обращенные на меня, стали ещё более удивленными.

— Я предпочитаю, — скромно произнес я, — Чтобы за меня говорила мои дела…

Я молча сунул руку в рюкзак… и вытащил оттуда огромную голову осы. И положил её на стол.

В огромных фасетчатых глазах отразились испуганные лица дворян.

— Что… что это такое? — воскликнул граф Блэквуд, глядя на меня пронзительно, — Зачем вы притащили это сюда?

— О, наконец-то вы смотрите прямо на меня, граф, — с улыбкой произнес я, — Это голова Аномалии, которую я одолел самостоятельно в битве один на один. В документах, которые я принес, есть справка из Кутузовского училища, подтверждающие мои достижения. К слову, этот монстр по силе уровня Бес.

— Как тот, которого вы победили в торговом центре? — с удивлением спросил Барвин.

— Да, практически, — кивнул я.

Я немного приукрасил, Гигантская оса была всё-таки Духом, хотя и очень сильным. Ну да ничего.

Я снова сунул руку в рюкзак. А если точнее в Отражение. Ангел с широко раскрытым ртом сидела в рюкзаке, чтобы её никто из одаренных не увидел. Именно из её безразмерного тела я вытащил голову осы, а следом за ней… начал вытаскивать шкуру огромного медведя.

— Что за фокусы… — в шоке произнес граф Волков, наблюдая, как я вытаскиваю огромную шкуру из относительно небольшого рюкзака и раскладываю её на столе.

— А это — та самая Аномалия, которую я победил в торговом центре, — сказал я, — Журналисты, конечно, многое переврали о тех событиях, но одно они сообщили верно — тварь по силе соответствовала