Северус, пока я пыталась разложить по полочкам свои эмоции, — прочёл твоё послание и не смог уснуть. Мне жаль, что ты чувствуешь себя потерянной до такой степени, что решила защищаться подобным способом, не думал, что дойдёт до такого. Но, дело в том, что тебе придётся привыкнуть: к этому дворцу, к его правилам и жизни, ко мне в первую очередь. Так называемый Отбор закончился в минуту, когда я убедился в том, кто мне нужен. Эта ширма нужна лишь ради соблюдения традиций и наших подданных, но тебе нужно начать свыкаться с мыслью, что свой выбор я уже сделал, и это — ты.

Из-за его слов я попыталась отсесть подальше, но меня не пустили.

— Я хочу видеть твоё лицо, — понимая, что сидеть мне на коленях до конца разговора, пошла по иному пути.

Ко мне прислушались и развернули к себе. Не то, чего хотелось бы, но уже прогресс.

— Ваше Высочество, — м-да, как-то не к месту прозвучало, учитывая моё положение, — мне послышалось, словно вы выбрали меня себе в невесты? — спросила у этого ненормального. Утвердительный кивок и я завожусь с пол оборота: — А меня вы спросить не забыли? Я не хочу замуж, а тем более за принца! — возмутилась таким своеволием. — И вы прекрасно об этом осведомлены.

— У тебя нет выбора, Лина. И у меня нет, — добавил тихо. — Наследник выбирает себе супругу основываясь на инстинктах, мужчины нашей семьи четко чувствуют, кто может стать им идеальной парой. Можно сказать, что выбора у тебя не было с рождения, ты родилась, чтобы быть со мной, дать продолжение нашему роду.

— Постой, я ничего не понимаю, что значит вы «чувствуете»?

— Это сложно, чтобы понять, тебе придётся вникнуть в историю королевского рода и узнать о наших особенностях. До нашего обручения, эти вопросы для тебя останутся без ответов. Но после, обещаю, ты узнаешь всё, что захочешь и даже больше.

Пускай этот разговор мне лишь снится, пожалуйста…

— Неужели нет больше подходящих тебе девушек, я не верю, что я единственная, — цеплялась хоть за мизерный шанс избежать навязанного брака.

— Есть, — дал надежду, чтобы сразу убить, — но ты оптимальный выбор, даже познав твой пакостный характер, я не отступлюсь. Лина, девочка моя, поверь, я сделаю всё возможное, чтобы облегчить тебе принятие реальности, но отказаться от тебя не смогу. Ты моя. Ну, не плачь, — невесомо провёл по моей щеке, стирая мокрую дорожку. Надо же, а я и не заметила, что плачу.

Когда началась вся эта заварушка с приглашением я разозлилась, бесилась из-за того, что меня лишили моей, пусть не самой лёгкой и счастливой, но моей жизни, той, которую я выстраивала по кусочкам, собирая словно пазлы, которые раскидали по столу. Было любопытство, ведь интересно же посмотреть, как живут в замке, увидеть тот мир, в котором я сама могла вращаться когда-то. После пришло понимание, что ничто не меняется и я не хочу прикасаться к этой грязи, в которой варится наша аристократия. А сейчас мне говорят, что хочешь не хочешь, а придётся. Придётся стать женой незнакомого человека, который меня то пугает, то выводит из себя, то волнует — словно на качелях каких-то, придётся видеть лживые улыбки каждый день, чувствовать злые шепотки за спиной и ждать ядовитого укуса. Придётся жить так, как я не хочу.

— Не хочу, — прошептала в ужасе от нарисованных перспектив, — не хочу…

И это моя судьба? Высший, почему так?..

Северус молча прижал меня к груди, укачивая, словно малое дитя, а я чувствовала опустошение. Могла бы биться в истерике, драться, кусаться, кричать… Но это не поможет избежать того, что что мне уготовано, никто не сможет помочь, разве что сам принц, но он уже ясно дал понять свою позицию. Бежать? Ха, и ещё раз ха! Даже, если каким-то чудом мне удастся покинуть дворец, что я буду делать одна без документов, без денег, без одежды — ведь сюда я взяла с собой минимум. Ну получится у меня забраться в какую-нибудь глушь, а дальше что? Нет, иногда я вспоминаю, что по натуре рациональна и авантюры — это не для меня. Значит, нужно смотреть на то, что есть. Да, мне определили опорные точки на моём жизненном пути, но в каком состоянии я до них дойду, кто будет со мной: друг или враг — по большей части зависит от меня.

Выводы, к которым я потихоньку дошла, позволили сделать вдох полной грудью и немного прийти в себя. Нет, я до сих пор в некоторой панике и очень расстроена, но пустота внутри начала уменьшаться. Нужно поспать, чтобы завтра с более ясной головой подумать о будущем.

— Ладно, я спокойна, можешь отпустить, — уведомила Северуса, соскальзывая с его колен.

Удерживать меня не стали. Наверное, он прекрасно понимал, что попытка ограничить меня ещё в чем-либо может привести к катастрофе.

— Накинь халат, я хочу тебе кое-что показать, — произнёс, вставая с кровати. — Не беспокойся, нас никто не увидит, это не займёт много времени.

Не стала допытываться, что за прихоть взбрела ему в голову. Думаю, что пока не сделает то, что задумал, не видать мне сна, как своих ушей. Накинула халат и влезла в домашние туфли, после, в ожидании следующих действий наследника, подошла к нему.

Продолжая хранить молчание, словно, произнеси он хоть слово, то нарушит даже то подобие спокойствия, к которому я пришла, Северус подошёл к стене, рядом с камином и приложил к ней руку, прикрыв глаза. Буквально через несколько секунд небольшой участок отъехал в сторону, открыв проход, годный на то, чтобы в него мог протиснуться один человек. По ту сторону в металлическое кольцо был вставлен светлячок — световой шар, спокойно умещающийся в руке и заряжаемый магическими импульсами. Благодаря этому малышу я смогла разглядеть коридор, который уходил вглубь и терялся в темноте. Так вот что он подразумевал, говоря о том, что нас никто не увидит — тайные ходы, которые обязательно должны быть в любом приличном дворце.

Северус дождался, пока я шагну за ним и одним движением руки закрыл проход. Ясно, искать скрытые механизмы бесполезно, эта сеть завязана на магии.

Одной рукой прихватив светлячок, другой мою ладонь, повёл вглубь узкого тоннеля. Сопротивляться не стала, вместо этого с любопытством следила за тем, по какому маршруту мы движемся. Уровни вроде не меняли, свернули всего пару раз и шли не дольше пяти минут. Судя по состоянию, скрытыми от посторонних глаз путями частенько пользовались, потому что здесь не было паутины, не