И она состоялась.

Раненый бандит, пытаясь подняться на ноги, схватился рукой за стол, но вторая пуля вошла ему в голову над левой бровью.

Куски чего-то белого вперемешку с бордовым врезались в стекло шкафа, и по пластиковым рамам стала медленно стекать студенистая масса. Вид ее был ужасен и отвратителен, Ирина схватилась руками за горло и отвернулась. Ее сотрясали приступы рвоты.

Наполовину обезглавленный бандит, уже мертвый и не такой грозный, тотчас свалился под стол. Когда звуки оттуда прекратились и нога, обутая в ботинок с надписью «salamander» на подошве – Стольников ясно прочитал это слово, – перестала сучить по полу и размазывать все приплывающую к ней черную кровь, Саша перевел взгляд на женщину.

И в этот момент за дверью смежного помещения – Стольников только сейчас увидел эту дверь! – раздался какой-то звук.

Бросившись вперед и выбив дверь ногой, он увидел арестанта, который стоял перед ним на полусогнутых ногах, тряс над головой руками, и бескровные губы его, дрожа, вышептывали какие-то непонятные капитану слова.

Стольников нажал на спуск.

Пуля ударила бандита, сотрясла, и он рухнул на колени, не переставая между тем что-то бормотать.

Кричать боевик уже не мог – пуля вошла ему в живот, и теперь из его груди вырывался лишь стон боли и страха. Но губы продолжали, продолжали что-то шептать…

Не в силах совладать с болевым шоком, он растянулся на полу и стал ползать в луже собственной крови. Из-под ног его, разбавляя кровь, пузырилась и быстро растекалась прозрачная лужа.

– Ты уж прости, – сухими губами проскрипел Стольников.

Он поднял автомат и заглянул в распахнувшийся рот бандита. Из него вылетал безмолвный крик, молящий о пощаде. А быть может, проклятие. Интересно, сколько раз эти губы растягивались в улыбке, отрезая голову очередному солдатику?..

И он нажал на спуск, целя в висок.

Тело под ним дернулось, руки окаменели, а ноги продолжали трястись, словно в голову вошла не пуля, а заточенный провод высокого напряжения.

Наверное, это была самая ужасная помощь человека человеку, когда первый старается уберечь второго от мучений.

Стольников вошел в главный кабинет и положил руку на плечо Ирине.

– Нам нужно бежать. Сейчас.

Она подняла на него бессмысленный взгляд.

– Я больше не могу смотреть на это…

– Придется потерпеть.

Он должен был закончить с этим коридором. Рядовые боевики, «пехота», сюда вряд ли поднимутся. Для них этот этаж – как пещера бога у язычников. Табу на вход. А это значит, что, случись возвращаться, их здесь никто не встретит. Ну, разве что пара-тройка только что появившихся руководителей бунта. Но трое – это не шестеро.

Они выбежали на лестницу, которая в жилых домах обязательно называлась бы «пожарным выходом», и стали спускаться. И на середине пути, между этажами, случилось то, чего Стольников боялся…

Он понял, что встречи с бандитами не избежать, когда увидел на лестнице две тени в пятнистых одеждах. Это значит, что пальба на этаже все-таки привлекла к себе внимание.

Треск выстрелов не застал его врасплох. Двое боевиков открыли огонь с десятиметрового расстояния из пистолетов быстрее, чем он успел поднять руку. Но Саша и не спешил. Он вынул магазин из автомата, убедился, что он наполовину пуст, и поменял местами с тем последним, что был за ремнем.

«Оружие на пол! Положи оружие на пол!» – доносилось до него по-русски.

Прильнув к стене – исключая рикошет от нее, Стольников быстро привлек к себе девушку и направился в тупик – проход в глубь здания на лестнице между этажами.

– Бросай оружие, тварь! – Один из бандитов был уже близок к тому, чтобы подойти на расстояние, из которого «макаров» в состоянии прицельно поразить цель.

Выстрелы сыпались, как горох со стола. Патронов боевики не жалели, их было, видимо, достаточно. В лицо Саше уже дважды ударила сухая смесь из кирпичной пыли и штукатурки, трижды совсем рядом он слышал свист.

Держась за перила и выставив перед собой пистолет, один из бандитов выглянул, чтобы оценить обстановку. «Ошибка!» – молниеносно отметил Стольников и нажал на спуск.

Пуля рассекла скулу горцу и вошла сверху в плечо между шеей и ключицей.

Раздался оглушительный истеричный крик.

Стольников выстрелил еще раз, по второму бандиту. Автомат дернулся в руке, и капитану хорошо было видно, как пуля разнесла в щепки косяк двери в нескольких сантиметрах от цели.

– Ч-черт!.. – прокричал бандит откуда-то снизу. Попыток посмотреть еще раз он больше не предпринимал.

Частота выстрелов усилилась, и одна из пуль все-таки достала Стольникова. Он почувствовал, будто кто-то схватил его за карман. Таз капитана дернуло в сторону, он успел только подумать: «Только не паховая артерия…» Но пуля даже не задела его. Разорвав карман его джинсов, она попутно разорвала и рукав куртки на девушке и ушла куда-то в коридор.

– Боже мой, что это было?! – прокричала Ирина.

– Комарик! Бешеный комарик!

Напряженно оглядываясь, понимая, что заводит своими действиями преследователей в тупик, Саша побежал, держа за руку девушку, в сторону лифта. Вероятно, подъемник использовался для перемещения неходячих заключенных и подъема-спуска грузов. Добежав до кабины, он нажал кнопку.

Но кабина не отреагировала.

Тогда он вцепился руками за створки и раздвинул их.

Бросил взгляд вниз.

Крыша кабины лифта находилась в шахте под его ногами на высоте около пяти метров. Прыгать туда, рискуя рухнуть на блоки подвесной системы или удариться на натянутые тросы, было неуютно. Но не было и другого выхода. Он сам привлек к себе внимание. Те бандиты, которых он встретил на лестнице, – всего лишь первые ласточки. Скоро сюда слетится воронье всего крыла. А это значит, что и сверху навалятся, коль скоро проход этажа сквозной…

– Прыгай!

– Ты с ума сошел?!

Он схватил девушку, подвел к шахте и поставил перед собой.

– Хватай тросы и сползай вниз. Руки немного обожжет, но это мы залечим.

– Как?!

– Поплюем вместе!

– Я не буду прыгать!

Он ее сильно толкнул вперед.

Повинуясь инстинкту, Ирина долетела до тросов, вцепилась в них, обхватила ногами и стала сползать вниз.

Ему оставалось только последовать за ней, когда вдруг он услышал за спиной топот. Оглянувшись, увидел прямо перед собой человека лет сорока на вид, с выбитыми передними зубами и седой щетиной на лице. В руке бандит держал пистолет. Стольникова поразило, как при таком лице можно иметь столь невинные голубые глаза.

Грохнул выстрел. «Кедр» уже привычно ударил в ладонь, а бандит с размаху ударился спиной о косяк и стал заваливаться на спину. Срезав наполовину воротник, пуля обожгла ему плечо и врезалась в стену, расщепив белую облицовочную рейку двери пополам.