Многие исследователи не без оснований отождествляют это событие с походом на Византию Аскольда и Дира в 860 году. Возможно, так и было на самом деле, и Аскольд и Дир успели к тому времени как минимум один раз креститься. Хотя, как мы знаем, для викингов это мог быть далеко не рекорд: подумаешь, крестился при необходимости – вернуться к родным богам никогда не поздно. Впрочем, Аскольда и Дира похоронили в таких местах, где потом были сооружены церкви. На могилах язычников церкви ставить не стали бы.

Однако самая главная заслуга Фотия – это миссия Кирилла и Мефодия, крещение болгар и моравов, то есть чехов. Массированное проникновение христианства в славянские земли связано именно с Фотиевым крещением. Кроме того, если принять за истину то, что наш Рюрик – это вполне исторический персонаж Рерик Фрисландский, то не нужно забывать: Рерик был христианином. Зафиксировано сообщение о том, что однажды в его войске случился мор – и он принял христианство на всякий случай, чтобы отпугнуть мор. Это подтверждают Ксантенские анналы, который прямо называет Рерика Фрисландского «язвой христианства», и послание франкского епископа, угрожающего Рерику епитимьей, то есть отлучением от церкви. Если его можно отлучить от церкви – значит, он крещен! Получается, если летописный Рюрик – это исторический Рерик, то к славянам приплыл уже христианский князь. По крайней мере, теоретически это возможно.

Широкое распространение христианства в верхушке славянской аристократии связано с княгиней Ольгой (той самой, которую Нестор сравнивал с царицей Савской). Правда, ее неугомонный сын Святослав креститься отказался из опасения, что дружина его засмеет. Более того, в 861 году была предпринята еще одна попытка крестить славян с западного фланга: в одной из итальянских хроник говорится, что на Русь прибыла миссия епископа Адальберта Магдебургского, однако князь принял их не очень ласково, а некоторых даже убил. Однозначно нельзя сказать, когда произошло это печальное событие – до или после крещения Ольги в Константинополе, поскольку точную дату сложно вывести даже из сочинений Константина VII Багрянородного.

Приходится перебирать возможные варианты и балансировать между 849 и 857 годами. Впрочем, сам факт крещения Ольги остается неоспоримой исторической данностью, и это был очень важный шаг в деле продвижения христианской религии на северо-восток.

Отвлечемся ненадолго на то, чтобы уточнить, как на самом деле пишется имя Ольгиного сына, отказавшегося креститься. В действительности он вовсе не Святослав. Ведь это имя пишется через юс малый – специальную букву, похожую на А с дополнительной палочкой. В современных церковнославянских текстах читается как «я», но до XII века она читалась как «эн», то есть князя звали, скорее всего, Свендослав. Мы уже говорили о том, что скандинавы очень быстро перенимали элементы аборигенной культуры, в том числе и славянские имена. Так что уже третье поколение норманнских князей на нашем престоле соединило в своих именах исконно скандинавские и привнесенные славянские черты. В данном случае – Свен и Слав. Кстати, грек Лев Диакон называет его Свендослав – и не ошибается.

Итак, Святослав начисто отказался креститься. Вообще он представляет собой очень важную фигуру на русском престоле раннего Средневековья. С ним связаны, в частности, такие заметные исторические события, как освобождение практически всех славянских племен от хазарского данничества и подведение их под данничество Киева, основание Тмутараканского княжества, перенесение столицы из Киева в Преслав.

Одним словом, это по-настоящему великий человек, харизматичный лидер. Он воевал вместе с огузами против хазар, затем с огузами же – против Византии, довоевался до того, что попал в осаду, откуда чудом ушел живой с остатками войска. Пришлось Святославу заключить с византийцами мир. И вот тут наступает очень интересный момент: если мы сравним знаменитое описание Святослава, оставленное Львом Диаконом (в простой белой рубахе, бритый налысо, с чубом и с длинными усами), со словесным портретом предводителя гуннов Аттилы от Приска Панийского (V век), то поразимся их сходству.

Скорее всего, никакой мистики тут нет, и Лев Диакон просто позволил себе процитировать Приска Панийского. Византийцы вообще отличались достаточно вольным обращением с чужими историческими документами, умудряясь даже стихи составлять из цитат.

Для летописца Нестора Святослав – чистейший язычник, а никакой не носитель богоизбранности, и идет он по жизни напрямую к трагическому концу. Что и произошло в конце концов на Днепровских порогах, когда недавний его союзник, с которым он воевал против Византии, напал на его войско и убил многих, в том числе и самого Святослава – и сделал себе кубок из его черепа. Если судить по летописной хронологии, это случилось в 972 году, но, опять же, точно сказать трудно.

Святослав умер, на трон взошел Владимир Святославич, при котором славяне постепенно начали становиться богоизбранным народом. Владимир описывается как царь Соломон, который был велик мудростью и при этом очень необуздан в удовлетворении своих желаний (чего стоят, например, 800 наложниц!). Впрочем, неважно, сколько наложниц у него было на самом деле: такие сообщения в летописях даются исключительно с одной целью – установить связь будущего богоизбранного народа и его правителя с библейской традицией.

Попытка Владимира создать в Киеве единый языческий пантеон потерпела крах. Вскоре после этого, примерно в 982 году, он отправился походом на Херсонес, на Корсунь, где византийцы предпочли заключить с ним мирный договор и отдали ему в жены принцессу Анну. Кроме этого Владимир получил от них христианских учителей – первых епископов, которых поставили на кафедры в главных городах Руси: в Киеве, Новгороде, Переславле, Чернигове и, видимо, Белгороде. Кстати, в Новгороде посадили того самого Иакима, который написал знаменитую спорную Иакимовскую летопись. 988 год, начинается крещение Руси.

Справедливости ради надо указать, что нельзя воспринимать подобные события упрощенно – вчера заснули язычниками, а сегодня проснулись христианами. Логическая ловушка здесь точно такая же, как в случае, например, с революцией 1917 года. Нельзя же всерьез утверждать, что 25 октября народ заснул при капитализме, а наутро смотрит – за окном социализм наступил. Христианство на Руси приживалось очень непросто. Поэтому, когда мы слышим о репрессиях, учинявшихся в Новгороде по религиозному признаку, приходится признать, что это правда. В. Янину удалось раскопать следы пожара, который точно датируется временем крещения Новгорода. Отсюда можно сделать вывод: там было крайне неспокойно. Видимо, новгородцев приводили к христианству насильно.

Идолов, массово свезенных в Киев, утопили в Днепре. Об этом написано во всех летописях.

Первое восстание против христианства разгорелось в Суздале в 1024 году, и для его подавления пришлось применять военную силу. В 1071 году (время создания Начального летописного свода) восстание вспыхнуло в Новгороде, и оно тоже было задавлено. Был убит волхв, который восстание возглавлял. Это говорит о том, что старая аристократия никуда уходить не собиралась.

У нее была своя власть, своя идеология – и вдруг, откуда ни возьмись, появляется новая аристократия с новой идеологией! Не забудем, однако, что прежние идеи не были основным объектом защиты старой, языческой аристократии: в основном споры велись на вполне конкретные имущественные темы. Любопытно, что подобные династийные распри благополучно дожили до XVI века.