— Надя, что случилось?

— Он меня закрыл… Закрыл! И свет выключил. Запасная дверь тоже не открывается.

— Кто закрыл?

— Мужчина, который позавчера приходил по электричеству, проверяя проводки. Он… он…

— Успокойся, малышка. Я через пятнадцать минут буду. Тут пробка.

— Зачем он меня закрыл? Зачем?! Почему он забрался сюда?

На мгновение она с изумление посмотрела по сторонам, а потом наверх, только сейчас понимая, что она находится в дыму. Резкий запах даже через насморк пробил легкие и она начала кашлять, хватая воздух, не в силах прийти в себя от ужаса. Понимая, что кафетерий подожгли, а ее закрыли, чтобы она задохнулась, девушка, наконец, успокоилась и прохрипела:

— Артур, тут дым.

— Дым? Что за херня?!

— Они выполнили обещание, — проговорила девушка и тут же услышала писк, отмечая, что зарядки осталось всего десять процентов.

— Кто они?! Что это пропищало?

— У меня батарея садится. Совсем немного осталось.

— Так, подожди. Ты в кухне?

— Да, — истерично крикнула она, оглядываясь по сторонам, проклиная себя, что не послушала совета Ксении и не ушла. Но кто же знал? Кто?! Никто…

— Так, понял. Должен быть запасной выход. Иди к нему.

— Я там, и он не открывается. Никак. Я пробовала.

— С какой стороны зайти? — грубо говорил он, отчего девушка поняла, что он переживает, но старается не показать ей своего страха и паники.

— С внутренней, — прохрипела она, чувствуя, что запах дыма все сильнее и сильнее.

— Надя, ты слушаешь меня? Маленькая, ответь!

— Да. Я тебя слышу.

— Закрой лицо и подойти к двери. Только будь в стороне. Ты поняла? В стороне, чтобы я смог открыть и вытащить тебя. Слышишь? Я уже подъезжаю!

— Да, поняла, — просипела она, чувствуя, что хочет разреветься, а слез не было. Лишь комок ужаса в груди, отчего было так больно и страшно.

— Я тебя вытащу, обещаю. Вскрою дверь. У меня с собой все нужные инструменты. Только держись!

— Пожалуйста, поторопись, — проговорила она, подходя ближе, и отмечая, что уже осталось пять процентов, каждый раз вздрагивая, когда пищало.

— Маленькая, я уже рядом, осталось совсем немного. Потерпи.

— Артур, — выдохнула она, тут же признаваясь: — Я была неправа. И если я… выйду отсюда, то можно попробовать нам… быть вместе. Если я…

— Так и будет, иного выбора я тебе не дам, — проговорил он, и девушка улыбнулась, сжимая себя руками, и только хотела ответить, как вдруг экран погас. Полностью кончилась зарядка. Она осталась одна в темном помещении, заполняющемся дымом.

Девушка часто задышала, прикладывая ладонь ко рту, чувствуя, как вся уже пропитана вонью. Дым был практически везде и медленно душил ее. Приблизилась к двери, проведя рукой, стараясь не паниковать, но не получалось. Ее всю сотрясало крупной дрожью. Усевшись рядом с выходом, Надежда обняла себя за колени, очень сильно надеясь, что Артур успеет. Он обязательно спасет ее.

«Это же Артур. Он говорит только то, в чем уверен. Если обещал, то обязательно выполнит. Он спасет меня! Наверное…»

Двигалась как в тумане, чувствуя крепкую руку Дмитрия. Хотелось бежать, но он не давал, спокойно ведя за собой. Оказавшись в больнице, получив халаты с бахилами, мы поднялись на второй этаж. Не передать, как переживала за Надю, и лишь успокаивало то, что Артур заверил, сказав, что врачи с ней работают, обещая улучшение. Даже не помню, как оказались у ее палаты, где сразу же увидела темноволосого высокого стройного мужчину, подпирающего стену. Заметив нас, он направился в нашу сторону, двигаясь легко и хищно, как пантера. Приблизившись, я тут же с волнением спросила:

— Как она? Что с ней?

— Ожогов нет, но сильно надышалась гарью и дымом. Нашел ее в обморочном состоянии. После того как доставил сюда, ее осмотрел врач. Сейчас ей обеспечивают длительное дыхание кислородом, чтобы вывести из лёгких углекислый газ. По истечении трех часов уже переведут на режим гипервентиляции. Вроде как сейчас она стабильна, но есть кашель, и была рвота.

Закрыла рот рукой, обвиняя себя в том, что не настояла, чтобы она пораньше пошла домой. А ведь это случилось из-за того, что я не согласилась на их условия. И когда… когда мне было хорошо, она задыхалась от дыма.

— И еще… у нее острая амнезия, — сухо произнес мужчина, не показывая на лице ни одной эмоции, четко констатируя: — Развитие на фоне нарушения сознания за короткий промежуток времени при отравлении угарным газом.

С волнением взглянула на него, чтобы точнее объяснил, и услышала:

— Пока к ней не пускают. Несколько раз говорил с врачом. Он просил ожидать.

Кивнула и просто стояла, представляя собой мумию, все мысли были только о Надежде. Переживая за ее состояние, чтобы не было ухудшений, не находила себе места. Принялась медленно ходить по коридору, пока медсестра не попросила меня сесть на скамью, вручив стаканчик с водой, куда накапала успокоительного. Сидела и смотрела в одну точку, краем глаза отмечая, как в стороне разговаривают двое мужчин, при этом их лица были суровы и чем-то обеспокоены.

После пришел следователь, взял показания у Гейнца, потом у Дмитрия. Когда очередь дошла до меня, ответила на все вопросы, признаваясь, что мне угрожали, считая, что это по их вине Надежда находится в больнице, а кафетерий сгорел. Была уверена в этом, но мужчина лишь смотрел на меня, а потом спросил, есть ли какие-то доказательства. Их не было. Совсем. Звонок с угрозой был по стационарному телефону кафе, а общалась с племянником лично, и никто подтвердить не может. Мужчина только записал, пометил у себя, а потом сказал, что пока Надежда не придет в себя и не расскажет, что произошло, обвинение предъявить невозможно. Оказалось, что Кротова видела, кто поджог и узнала его, но по описаниям, он не похож на Картунова Валерия Николаевича. Временно Кротова ничего не помнила, но потом, когда ей станет лучше, ситуация прояснится.

Было страшно. Особенно трясло от того, что даже полиция не может защитить. От кого же тогда ждать помощи?! Ведь это только начало… Надо же, непохож он. Конечно, не похож, ведь не сам таким грязным делом будет заниматься. На мои возмущения следователь заявил, что они будут наблюдать и узнавать нужную информацию, поэтому не нужно столь резких слов.

Мужчина ушел, а я дрожащими руками набрала нянечке, которую привез Дмитрий к нам домой. Марина согласилась переночевать в зале, сказав, что будет проверять Сережу, за что была ей очень благодарна. Не пришлось будить сына, поэтому он продолжал безмятежно спать. Не хотела таскать его по больницам, но переживала, что с ним может случиться беда, как с Надеждой. Трясло от волнения и страха.

Девушка ответила, что все хорошо, и она собирается спать. Если что, она сразу проснется, потому что спит очень чутко. Она успокоила меня, но я все равно волновалась, и теперь ждала удара с любой стороны.