успокаивать себя мыслью о «тысячах» убитых данов, среди которых были конунг Багсег и девять ярлов, но только из двух битв — при Энглфилде и Эшдауне, — они безусловно вышли победителями; потери их в тот год оказались столь же большими, и враги оттеснили их чуть ли не к Винчестеру.

Нет ничего удивительного, что, как пишет Ассер, силы уэссекцев были на исходе и Альфреду пришлось в конце концов договориться с захватчиками: те согласились уйти из Уэссекса, но королю, очевидно, пришлось дорого заплатить за бесценное благо — возможность пожить в мире. Наверняка он вспоминал о сражениях и вылазках 871 года, когда описывал в своем переводе Орозия (весьма далеком от оригинала), как Филипп Македонский рассудил, что он не в состоянии больше воевать с Афинами (with folcgefeoht), и начал разорять их (hergiari), посылая отряды налетчиков (hlothas). Так продолжалось до тех пор, пока его противники не были полностью деморализованы, и тогда он внезапно атаковал Афины со своим фюрдом{31}.

Боевые действия 871 года чем-то напоминают военную кампанию периода поздних данских войн, развернувшуюся в 1006 году в тех же землях. Тогда войско викингов высадилось после дня святого Мартина на острове Уайт и в середине зимы двинулось через Гемпшир и Беркшир к Темзе. Выйдя к Редингу, откуда начинали операции их предшественники в 871 году, захватчики отправились к Уоллингфорду и Челси, а затем по Эшдауну, к Кукхемсли. Единственным, кто вышел с ними сражаться, был кентский фюрд; жители Винчестера дрожали в страхе, когда грабители проходили через их город, а король и уитэны неохотно купили мир, выплатив врагам дань. Но в 1006 году у Англии были неважные защитники, утратившие боевой дух и мужество, поскольку их возглавлял «нерешительный» монарх, не отличавшийся ни здравомыслием, ни твердостью духа. В 871 году все надежды обращались к королю который был, пока еще молодым и неопытным, но которому суждено было стать, говоря словами его родича, хрониста Этельверда, «несокрушимым столпом Уэссекса».

Глава V

КОРОЛЬ АЛЬФРЕД (871–878 годы)

Когда после битвы при Уилтоне был заключен мир, даны отправились в Мерсию. Уэссекс на четыре года выпал из истории, и имя Альфреда не появляется в записях Хроники, ибо в центре внимания анналистов оказались Мидленд и северные области. Только случайные упоминания в позднейших хрониках и несколько грамот, подлинность которых вызывает сомнения, дают нам возможность заполнить пробел, лежащий между 871 и 875 годами. Даже Ассер, когда доходит до этого периода, начинает просто пересказывать Хронику, а франкские анналисты в то время были слишком озабочены проблемами империи и собственными войнами с викингами, чтобы интересоваться делами далекого западносаксонского королевства.

В произведениях самого Альфреда разбросаны упоминания о том, что к моменту его вступления на трон силы народа были подорваны из-за нашествий язычников, а ученость и культура пришли в полный упадок. Ассер, когда пишет, что Альфред принял бразды правления «не без колебаний», возможно, повторяет то, что слышал от самого короля. Та настойчивость, с которой Альфред в своем предисловии к «Обязанностям пастыря» говорит о заботах, одолевающих его, и о бедах, обрушившихся на его королевство, выдает его чувства. Вполне естественно, что юный правитель, последний из сыновей Этельвульфа, впадал в уныние и ощущал себя одиноким и беспомощным, не видя никого, с кем мог бы разделить ответственность в преддверье мрачного и грозного будущего.

Первые проявления враждебности, с которыми Альфреду довелось столкнуться, похоже, исходили от его ближайшего окружения. Трудности, возникшие в связи с разными толкованиями завещания Этельвульфа, были вынесены на суд уэссекцких уитэнов, собравшихся в Лангандене (возможно, Лонг Дин в Уилтшире), предположительно, в первый год правления молодого короля. Случилось так, пишет Альфред в преамбуле к собственному завещанию, «что король Этельред умер… Затем, когда мы услышали много сетований по поводу наследства, я принес завещание короля Атульфа [Этельвульфа] на наше собрание [gemot] в Лангандене, и там оно было прочитано вслух перед всеми уэссекцкими уитэнами. Когда его прочли, я просил всех ради любви ко мне: пусть ни приязнь, ни страх не помешают им объявить закон нашего народа. И я пообещал им, что я не затаю обиду на того, кто станет говорить в соответствии с законом, даже если он скажет, что я причинил зло своим родичам, старым или юным».

По-видимому, Этельвульф даровал право на совместное пожизненное владение некими землями трем своим сыновьям — Этельбальду, Этельреду и Альфреду, и после смерти Этельбальда двое младших братьев передали права Этельберту. Когда Этельберт умер, Этельред вступил во владение всеми землями, и этот акт был засвидетельствован уитэнами. Но Этельред распорядился, чтобы после его смерти указанные земли, равно как и те, которые он приобрел дополнительно, перешли к Альфреду. Таким образом, в 871 году Альфред оказался единственным наследником. «Все мои родичи уснули вечным сном, — говорится в латинской версии завещания, — и все наследие Этельвульфа, моего отца, перешло ко мне».

Но, когда даны вторглись в Уэссекс, Этельред и Альфред заключили другое соглашение. Суть его состояла в том, что если один из них погибнет, тот, кто остался в живых, обеспечит детей своего брата, выделив им часть тех фамильных земель, относительно которых Этельвульф не сделал никаких особых распоряжений. Возможно, племянники Альфреда или их опекуны остались недовольны тем, как он исполнил эту договоренность.

В завещании Альфреда упоминаются двое сыновей Этельреда: Этельвальд, который впоследствии претендовал на корону, и Этельхельм. Не исключено, что у Этельреда был и третий сын, Освальд, который подписывал грамоты как «сын короля» (filius regis) до 875 года. О других представителях королевского дома нам ничего не известно. Уитэны, советники короля, также остаются безликими и безымянными персонажами. Прославленные церковные иерархи и элдормены старшего поколения — Свизин и Эалхстан, Эанвульф и Осрик — покинули этот мир. Этельвульф из Беркшира и Хеахмунд, епископ Шерборна, погибли в последней войне. Характерно, что ни у Ассера, ни в Хронике ни один епископ или элдормен не назван по имени с начала правления Альфреда в 871 году и до 886 года, когда уже восемь лет минуло с тех пор, как завершилась первая жестокая схватка с данами.

Весьма вероятно, что в первые годы Альфреду при решении государственных дел приходилось полагаться в первую очередь на собственный здравый смысл и умение управлять людьми. Но он был прирожденным организатором и после первых проб, вероятно, почувствовал вкус к государственной деятельности. Предводитель атаки на Эшдаун и участник вылазок в берширкских низинах не боялся трудностей и опасностей. Война с данами не затронула пока еще всей страны. Беркшир и Уилтшир, где