Одним из таких способов было открытие филиалов и отделений в провинции. Наверх докладывалось, что создан филиал в таком-то городе и туда постепенно будет переноситься часть исследований при их сокращении в головном институте. Всё это было полной липой, никакого сокращения московских институтов в итоге не было, однако толчком для развития многих отраслей науки и техники на периферии это послужило, что было для страны, в общем, чрезвычайно полезно.

Отец Даны и Марианны был крупным хозяйственным руководителем – раньше он занимал пост начальника Южно-Уральской железной дороги, а в текущий период был заместителем начальника дороги по электрификации. Насколько Игорю было известно, он довольно близко знал председателя совнархоза. Профессор позвонил Александру Семеновичу, и тот заверил его, что с запросом проблем не будет. Через месяц Игорь уже работал в Челябинском филиале НАТИ. Весь год Игорь и Дана активно встречались, и окружающие иначе как жениха и невесту их уже не воспринимали. Да и сами себя Игорь и Дана тоже по-другому не ощущали.

Летом 1965 года Игорь поехал в турпоездку в Финляндию по комсомольской линии. Первое путешествие за границу, да еще сразу в высокоразвитую капиталистическую страну, производило сильное впечатление – чистота, порядок, заполненные магазины, отличные дороги, западные автомобили, спокойные и уверенные в себе люди… Поражал «шведский стол» и… копченая оленина. Однажды туристы ехали в поезде в город Тампере. Вся советская делегация, согласно тогдашней традиции, громко пела в вагоне хором, а Игорь, у которого совсем не было музыкального слуха, сидел в сторонке рядом с симпатичной черненькой финкой. Они познакомились – финку звали Лайма, она говорила на английском и училась филологии в университете в Хельсинки. В данный момент Лайма ехала к родителям на каникулы. Одним из ее преподавателей в университете был Мартти Ларин, романом которого «Четвертый позвонок» зачитывалась в то время вся советская молодежь.

Игорь был несколько удивлен, как легко они с «капиталистической» девушкой нашли общий язык и сколько интересных тем было у них для обсуждения. По приезде в Тампере Лайма дала Игорю адрес и телефон и пригласила его в гости. Он, естественно, сообщил ей название отеля, где остановится делегация. Легко сказать, в гости! Как советский комсомолец в чужой стране мог безнаказанно это сделать? В отеле Игорь пошел к руководителю группы и всё чистосердечно ему рассказал. Тот сильно задумался: «Понимаешь, по инструкции не положено туристу одному идти в гости, я буду вынужден пойти с тобой, но больно уж дурацкое положение, если бы мы хотя бы вместе с тобой с твоей Лаймой познакомились. Я посоветуюсь».

Игорь знал, что в составе каждой группы, выезжающей за рубеж, был инкогнито нештатный (в случае поездки в капиталистические страны – иногда и штатный)«стукач» КГБ, который мог настучать и на руководителя группы. Поэтому понимал, с кем руководитель должен советоваться. В таких случаях обычно принималось типовое решение: объект должен был схватить сильный насморк и отказаться от встречи, и Игорь уже приготовился назавтра «заболеть». Однако, к его удивлению, руководитель утром сказал ему: «Учитывая все детали (кстати, включая и Мартти Ларни), можешь идти, но будь внимателен». Игорь тут же позвонил Лайме, и она приехала за ним в отель на стареньком «Саабе». Лайма жила с родителями и младшей сестрой в очаровательном коттедже прямо на берегу большого озера Пюхя-ярви (город расположен на перешейке между двух озер. В северной части города расположено озеро Нясиярви, в южной – Пюхяярви).

После сытного обеда с финской 21-градусной водкой («Twenty One») все направились в сауну, которая примыкала к дому и находилась на сваях над водой. В «предбаннике» всё семейство разделось догола и вопросительно посмотрело на Игоря. Деваться было некуда, профессор сбросил плавки и кинулся в дверь парной. В первые минуты он очень старался не смотреть на обнаженную Лайму, ее маму и сестру, но потом привык. Из сауны все прыгнули в лучах заходящего солнца в очень холодное озеро и поплавали голышом. Тут профессор блеснул разными стилями плавания и, дойдя до синего цвета кожи, бросился опять в парную. Мама и папа всё еще плавали, как ни в чем не бывало. Вечером Лайма привезла Игоря в отель, где он тут же побежал отчитываться к руководителю. Про сауну он, естественно, промолчал. Однако визит к Лайме не остался без последствий после возвращения в Челябинск.

Из Финляндии профессор привез финский нож – финку, который он спрятал в осветительный плафон в купе поезда при пересечении границы, голубые джинсы фирмы Lee и куклу в национальной финской одежде для Даны. Из Финляндии группа вернулась в Ленинград, откуда профессор поездом добрался до Риги. Туда же прилетела Дана, и в Дзинтари, в домике на речке Лиелупе, они провели незабываемую медовую неделю, а спустя несколько месяцев после возвращения официально поженились. Через девять месяцев у них, соответственно, родилась дочка Юля. Бранислав Нушич писал, что после женитьбы у человека уже нет биографии, но у профессора она только начиналась.

Спустя полгода после поездки Игорю позвонил домой по телефону человек, который сказал, что хочет поговорить с Игорем по поводу Финляндии. Игорь, конечно, моментально догадался, откуда этот человек, и они встретились в скверике поблизости от дома Игоря. Собеседник предъявил Игорю удостоверение капитана КГБ и начал разговор с вопроса:

– Скажите, вы переписываетесь с кем-нибудь в Финляндии?

Игорь отлично знал, что вся переписка с капстранами перлюстрируется в КГБ и вопрос этот чисто риторический. Однако он продолжал игру.

– Да, с одной девушкой – студенткой Хельсинкского университета.

– Часто?

– Да нет, изредка.

– А от кого зависит частота переписки?

– Да, пожалуй, от меня, она-то отвечает быстро!

– А вы хотели бы еще раз съездить в Финляндию?

– Почему нет, хорошая страна.

– Мы можем помочь вам совершить такую поездку.

– Капитан, давайте напрямую, я же понимаю, о чем идет речь, и сразу вам говорю, я сейчас не могу, я только что женился, жена беременная, работа новая… Вы же понимаете.

Больше Игоря по этой теме не трогали, а переписка с Лаймой постепенно заглохла.

Свою поездку Игорь вспомнил спустя лет десять при забавных обстоятельствах. У них работал один инженер по имени Евгений Сухомлинов. В начале шестидесятых годов в СССР были начаты работы по созданию газотурбинного двигателя для танков, а в конце шестидесятых в Челябинске было создано специальное конструкторское бюро ОКБ-6, занятое исключительно тематикой по созданию таких двигателей. Сухомлинов работал в этом бюро и был направлен на стажировку в Англию – одну из лидирующих стран по газотурбинным моторам, где провел около трех лет. В те времена