я пойду на электрический стул. Но вам нечего рассчитывать, что я заговорю. — Он ухмылялся. — Вы думаете, что испугаете меня? Да вы просто не знаете жуликов…

В дверь постучали, она приоткрылась, и в щели появилась голова одного из агентов.

— Инспектор, мистер Уэлс в вашем кабинете.

— Попросите, чтобы он подождал, — отозвался инспектор Клайтон. — Мы задержимся здесь еще немного.

Агент хотел уйти, но Кленси щелкнул пальцами.

— Минуточку! Уэлс, кажется, адвокат? Пригласите его сюда. Я думаю, что знаю, как заставить говорить этого упрямого осла.

— Рой Кирквуд тоже адвокат, — заметил Вайс.

— Кирквуд? О чем разговор, — возразил Кленси. — Уэлс превосходно справится с делом!

Агент взглянул на Клайтона, тот кивнул головой. Все молчали. Клайтон и Вайс смотрели на Кленси, но его худощавое лицо было непроницаемо, и на нем ничего нельзя было прочесть.

Открылась дверь, и в сопровождении агента вошел Джон Уэлс. Он поклонился всем и кивнул Кленси.

— Здравствуйте, мистер Уэлс, — улыбнулся Кленси. — Это инспектор Клайтон, капитан Вайс, лейтенант Лендберг, сержант Фейнберг… А вот и Блаунт, один из сообщников, убивших судью Кейля. Мы нуждаемся в вашей помощи, мистер Уэлс. Я хотел бы, чтобы вы объяснили Блаунту некоторые тонкости уголовного кодекса.

— Разумеется, пожалуйста, я это сделаю с удовольствием, — с некоторым удивлением, сказал Уэлс. — Какие именно?

— Вы узнаете это через две минуты, — сказал Кленси.

Он подошел к Блаунту, который недоверчиво смотрел на него, и встал перед ним, сдвинув шляпу на затылок.

— Превосходно, Блаунт, — спокойно сказал он. — Можешь ли ты ответить на следующий вопрос: сколько денег дала тебе жена, когда ты встретился с ней в такси?

Блаунт посмотрел на него и снова усмехнулся.

— Зачем это вам знать? Что, хотели бы получить часть из них? Никакой надежды, цыпленочек. Я все истратил!

— Сколько она дала тебе? — Кленси снова повторил свой вопрос. — Доллар? Десять? Сто?

Блаунт помрачнел. Он не понимал, почему они задают ему этот вопрос, и это его беспокоило.

— Немного, — наконец ответил он. — Но зачем?

— Потому что ей это будет стоить лет двадцать минимум, — мягко сказал Кленси.

— Двадцать лет?! Вы что, издеваетесь?!

— Нисколько, — спокойно возразил Кленси. — Спроси у мистера Уэлса, он адвокат.

— А почему я должен ему верить?

— Он не из полиции, — сказал Кленси. — И он член комиссии по досрочному освобождению заключенных. Он не солжет тебе.

— Что это за шутка? Двадцать лет? Почему? За что?

— За сообщничество с убийцей. И когда я говорю двадцать лет, то это еще очень скромно.

— Как это — сообщничество? Она не имеет ничего общего с этим!

— Она дала тебе деньги, — сказал Кленси. — Она дала тебе их, зная, что ты сбежал из тюрьмы и тебя разыскивает полиция. Она помогла человеку, побег которого стоил жизни полицейскому и судье. Так что она готова. Спроси у мистера Уэлса, если ты не веришь мне.

Блаунт посмотрел на Уэлса.

— Лейтенант Кленси говорит правду. Ваша жена — сообщница убийцы. Это очень серьезно, особенно когда убийство еще отягощается и побегом из тюрьмы.

— Она не дала мне ни цента! — воскликнул Блаунт.

— Ты только что в присутствии всех нас сказал, что она дала тебе денег, — заметил Кленси, — и ко всему прочему у нас есть свидетельство, подписанное шофером такси, в котором все это происходило. Как ты думаешь, кому поверит суд?

— Но черт возьми, она же моя жена! Как же она должна была поступить?

— Об этом я подумаю позже, — спокойно возразил Кленси. — Я тебе хотел сказать, что, при желании, ее могут упрятать очень далеко и надолго. Учти, очень надолго!

— Если захотят? — переспросил Блаунт. — Ну? А какой в этом смысл?

Кленси повернулся к Джону Уэлсу.

— Расскажите!

— Лейтенант хочет сказать, что, если вы поможете полиции, отвечая на их вопросы, то они примут это во внимание при установлении виновности вашей жены.

Блаунт обернулся к Кленси.

— Я не ослышался? Я все правильно понял?.. Иначе говоря, если я буду говорить, то она может выйти из воды сухой?

— Я не могу тебе обещать, что она выйдет сухой из воды, — сказал Кленси, — но у нее просто будет значительный шанс. Я говорю тебе, Блаунт… — Он наклонился и посмотрел Блаунту в глаза с твердостью, которая не могла обмануть. — Если ты не будешь отвечать или если будешь лгать, клянусь головой своей матери, я сделаю все, что в моих силах, чтобы твоя жена получила максимальный срок!

Блаунт облизал губы и посмотрел на Уэлса.

— Почему я должен верить вам? Какие гарантии? Я знаю, что меня определенно поджарят. И когда я буду мертв, кто поручится, что вы сдержите свое слово?

— Лейтенант Кленси сдержит данное слово, — уверенно сказал Уэлс. — Преследование вашей жены ему ничего не даст.

— И больше того, у меня нет выбора, — грубо сказал Кленси. — Ты знаешь, что случится с твоей женой, если ты будешь молчать…

Воцарилось молчание. Нахмурившись еще больше, Блаунт лихорадочно размышлял. Все замерли. Наконец Блаунт поднял голову и повернулся к Кленси.

— Хорошо, идет… Что вы хотите знать? — спросил он сразу как-то охрипшим голосом.

Все постарались скрыть облегчение. Кленси подавил торжествующий вздох.

— Для начала скажи нам, кто организовал побег из тюрьмы?

— Я боялся, что вы к этому придете, — сказал Блаунт с несчастным видом. — Вы мне не верите…

— А ты все же попытайся правдиво ответить.

— Правда в том, — проговорил Блаунт, — что я и на самом деле ничего не знаю. Охранник предложил мне этот трюк. Я сначала подумал: это провокация шефа, чтобы заполучить мою шкуру. Тогда я послал его к черту. Затем ко мне пришел Маркус и сказал, что бояться нечего, охранник верный человек, принимает участие в этом деле и во всем нам поможет. Он сказал, что бегство планируется для нас троих — третий Вилльямс. Я знал Вилльямса, поговорил с ним и, решив, что ничего не потеряю, согласился на побег.

— А Сервера?

— Это я ввел его в дело. Мы вместе работали… в интендантстве исправительной тюрьмы. Оттуда мы и должны были бежать, поэтому они меня и привлекли к побегу, я был им нужен. Но я сказал, что или Ленни бежит с нами, или пусть они не рассчитывают на меня. Ленни был мой напарник, а я никогда не бросаю товарищей в беде.

Кленси с интересом посмотрел на него.

— А почему Ленни пошел с вами, ведь он был так близок к освобождению?

Блаунт пожал плечами.

— Видно, что вы никогда не сидели в тюряге. Ленни должен был отсидеть минимум еще пять или восемь месяцев. Для вас это ничего не значит, и вам это кажется слишком малым сроком,