У меня с ней есть двенадцать месяцев.

— Там есть бассейн, покрытый камуфляжной сеткой, и достаточно жилья для небольшой армии. Мы также оснащены нашими собственными спутниковыми тарелками.

Я киваю, запоминая информацию.

— Сколько охранников?

— Двадцать три, – отвечает Киллиан. – Все обучены мной.

— Хорошо, – бормочу я, в то время я отворачиваюсь от Уинтер, чтобы осмотреть наше окружение.

Недалеко от Цюриха Уинтер спрашивает:

— Сможет ли Алексей набрать больше людей?

— Да.

— Мы встречаемся с ним и Дмитрием сегодня? – снова спрашивает она.

— Да.

— Спасибо, – шепчет она, и искренний тон в ее голосе заставляет мои глаза посмотреть на нее.

Мне не хватает искры огня в ее взгляде, но я понимаю, что она перенесла адский удар из-за потери своей семьи.

Когда мы проезжаем через Цюрих, я говорю:

— Нам нужно спрятать оружие. Если они остановят нас на границе, нам крышка. Найди подземную парковку.

Несколько минут спустя Киллиан загоняет внедорожник на подземную парковку. Как только он паркует машину, я протягиваю руку Уинтер.

— Пистолет.

Она отдает его мне, и я выхожу. Открывая пассажирскую дверь, я отодвигаю панель и облегченно выдыхаю, когда появляется свободный отсек. Я также забираю пистолет у Киллиана, и ему приходится помочь мне снова надеть панель.

— А как насчет ножей? – спрашивает Уинтер.

— Под запасным колесом, – говорит Киллиан.

Кивнув, мы отходим подальше, когда я бормочу:

— Принеси KА-BARS из моей сумки, принцесса.

Когда она присоединяется к нам, на ее губах появляется легкая улыбка.

Ей нравится, когда я называю ее принцессой?

Сначала это было пренебрежительной кличкой, но с тех пор она мне приелась.

Киллиан приподнимает коврик, и мы засовываем ножи под колесо.

— Надеюсь, нас не будут обыскивать, – бормочет он, когда мы закрываемся.

Мы забираемся обратно в машину, и затем Киллиан направляет нас в Шаффхаузен.

Когда мы приближаемся к посту пограничного контроля, на дороге появляется несколько машин, что дает нам больше шансов на то, что нас не остановят и не обыщут.

Уинтер складывает руки на коленях и прикусывает нижнюю губу.

— Не нервничай, – шепчу я ей.

Когда я вижу пограничную охрану, мои глаза остаются прикованными к этому человеку. Мое дыхание замедляется, а мышцы напрягаются. Когда мы оказываемся в поле его зрения, я тянусь к руке Уинтер.

Ее взгляд скользит по мне, а затем опускается на мою руку, накрывающую ее.

— Улыбнись. Ты выглядишь так, словно у тебя вот-вот случится приступ паники, – говорю я, и на моих собственных губах появляется улыбка.

Мгновенно ее рот приподнимается, и это как раз вовремя.

Мы выглядим нормально.

Я не свожу с нее глаз, пока мы проезжаем границу, и Киллиан облегченно вздыхает, когда нас не останавливают. Я убираю свою руку от руки Уинтер и осматриваю окрестности, пока мы въезжаем в Германию.

Одно препятствие устранено. Но со множеством еще придется справиться.

Глава 14

УИНТЕР

Проехав границу между Швейцарией и Германией, мы останавливаемся, чтобы заправить бак и забрать оружие.

Когда я начинаю идти в сторону туалета, Дэмиен огрызается:

— Ты никуда не пойдешь без меня.

Оглядываясь на него, я говорю:

— Хорошо. Поторопись. Мне нужно в туалет.

Между нами все было странно с тех пор, как он стал моим хранителем. Я действительно скучаю по нашим разногласиям, которые держали меня в тонусе. Все пропало, потому что теперь мне не о чем с ним спорить. Все, что он делает, – это чтобы сохранить мне жизнь, и я не собираюсь рисковать этим, несмотря на наши тяжелые отношения.

Дэмиен подходит ко мне и хватает за руку. Я отпрянула от него, на моем лбу появилась хмурая гримаса.

— Тебе не обязательно тащить меня, Ветров. Я не дура.

К моему большому удивлению, уголок его рта приподнимается, и он отпускает мою руку только для того, чтобы положить ладонь мне на поясницу.

Пытался ли он вывести меня из себя?

Когда мы направляемся в туалет, я отчетливо ощущаю руку Дэмиена на своей спине. Это заставляет вернуться знакомое покалывание, которое я всегда чувствую в его присутствии, и впервые я этому рада. Это прогоняет часть удушающего горя.

Как мы дошли до этого момента? На моей стороне безжалостный убийца. Вчера утром он все еще был врагом, а теперь он – все, что стоит между моими врагами и мной.

А это значит, что я снова у него в долгу.

— Я слишком многим тебе обязана, – слова срываются с меня прежде, чем я успеваю их остановить.

— Твой отец заплатил за мою защиту, – бормочет он.

Папа.

Боже, как я выживу без своего отца? Я ничего не знаю об этом бизнесе. Шон был тем, кого обучали этому.

Новая паника лишает меня дыхания. Я даже не знаю, как выглядят финансы семьи. Папа заплатил двадцать пять миллионов за Дэмиена. Я должна Алексею пять миллионов.

— Что не так? – спрашивает Дэмиен, когда мы добираемся до туалета.

— Ничего, – шепчу я. Зайдя внутрь, я нахожу кабинку и закрываю за собой дверь. Я стою неподвижно и делаю пару глубоких вдохов.

Нам просто нужно вернуться на остров. Тогда я смогу взглянуть на финансы. Киллиан должен знать, что делать с этим бизнесом. Он может показать мне, как им управлять.

Эти мысли успокаивают панику, и я быстро справляю нужду. Мою руки, я смотрю на свое отражение в зеркале.

Я выгляжу ужасно.

Я выгляжу как сирота.

Я выгляжу слабой.

Приподнимая подбородок, я делаю глубокий вдох.

Как только я окажусь дома, я смогу горевать. А до тех пор я должна быть кровавой принцессой, последней живой Хемсли.

Когда я выхожу из здания, Дэмиен стоит прямо у входа. Он снова кладет руку мне на поясницу, пока мы идем к внедорожнику.

Добравшись до машины, Дэмиен достает ножи из багажника, и это дает мне минутку побыть наедине с Киллианом.

— Ты знаешь что-нибудь о ведении бизнеса? – Я спрашиваю.

Киллиан кивает.

— Я введу тебя в курс дела, как только мы вернемся домой. Не волнуйся, куколка.

— А о финансах? – Я спрашиваю.

Киллиан качает головой.

— Я знаю, кто бухгалтер. Мы уточним у него.

— Поехали, – бормочет Дэмиен, и мы все забираемся обратно в машину.

Киллиан заводит двигатель, и когда он выводит нас обратно на дорогу, Дэмиен ругается:

— Черт, за нами слежка. В девяноста метрах позади