их предварительно связывать, чтобы проклятье не наслали.

Игнорируя шум, следила за резкими взмахами ладоней Рэдхэйвена, вычерчивающего схему. От его запястий по рукам тянулись выразительные вены, опутывая кожу до локтей и убегая под закатанные рукава.

Я зачем-то вспомнила свои, черные, жгучие, те, что в парке появились. Задумчиво потерла шею. Разве это возможно – из человека Тьму высосать?

– Интересно, что там у него под рубашкой, – прошептала Килира, и меня чуть не вывернуло прямо на конспект. – Умираю, как хочу узнать, гладкая у него грудь или с волосками. Эв, тебе дурно?

– Прекр-расно все, – помотала головой, загоняя горечь обратно в горло. – Кили, ну какая, к гхаррам, разница, насколько преподаватель лохмат?

– Интересно! – она пожала плечами и мечтательно закатила глаза. – Я же только посмотреть. Пощупать. А там как пойдет…

Ох, что-то мне совсем поплохело! Вовсе не потому, что представилось, как дэс Морган съедает королевского мастера, отхватывая зубами куски посочнее. Я много чего повидала, так вот это не самое страшное.

Но то, что я откуда-то точно знала, что гладкая… И очень, очень горячая, как сердце пламенного Керракта… Вот это настораживало. Подобной «бесценной» информации в моей голове быть не должно.

Но она там есть.

– Ламберт, тебе бы к Граймсу, – участливо посоветовала Иллона с нижнего ряда. – Ты белая, как скатерть. А ты, Кили, забрось пустые надежды. Он с Ее Величеством роман крутит.

– Ой, мало ли что пишут в «Вестнике»! – взвилась Килира обиженно. – Эта Дафна Мэтьюз-Грейс та еще выдумщица.

– У меня точные сведения. Разве не знаешь, кем мне приходится Ее Величество?

Едва ли в академии остался человек, который не знал, что полненькая Иллонка – троюродная племянница коронованной особы. Так часто она об этом всем напоминала.

– Вчера – с Ее Величеством, завтра – с моим… кхм… «высочеством», – прыснула Килира, красноречиво поправив пуговичку на блузке. – Она, говорят, избирательная. Значит, наш мастер проклятий – высший класс.

– Ты бы не задавалась, Кили. Тебе до Ее Величества – как Аквелуку до Хитаны, – не удержалась Тея.

Они всегда с легкостью находили повод повздорить. Обычно я была на Тейкиной стороне, но в этот разговор не хотелось встревать даже мизинцем. И вовсе не потому, что мне приснился вархов проклинатель… Совсем не из-за этого!

– Я помоложе буду. И посимпатичнее, – гордо вздернула нос Килира.

Девчонка она была видная, породистая. Медные волосы до пояса, большие ореховые глаза. Как выглядит Ее Величество я, к стыду своему, до сих пор не узнала, потому что вместо «Вестника» продолжала читать скучные научные трактаты.

– Судя по дворцовым сплетням, он падок на блондинок. Так что шансов у тебя, Кили-Шмили, ни-ка-ких, – лукаво протянула Летисия тэль Диаз и демонстративно перебросила на плечо светло-золотые локоны. – А грудь у него волосатая, как у керрактских демонов, ташерских воинов…

– …и анжарских грузчиков, – с усмешкой договорила Килира.

– Ставлю четыреста йоргенов.

– От меня сто на гладкую, – кивнула Иллона, зажигаясь идеей. Достала блокнотик и принялась записывать ставки.

Я рухнула лбом в конспект, сотрясаясь от чего-то между истеричным смехом и немыми рыданиями. Да хорошо же сидели! Пока я напрочь не растеряла способность соображать.

Раньше я не так остро реагировала на девчачьи глупости. Каждый убивает скуку на занятиях, как может. Кто ж виноват, что мне одной из немногих не скучно и я бы еще пару дополнительных лекций отсидела? Не потому, что на проклятого Рэдхэйвена пялюсь, а потому, что интересно, Варх побери!

– Двести – волосы, – кашлянула в кулак Галлатея.

Варх Всемогущий, и эта туда же! Я закатила глаза, но вслух осуждать не стала: пускай развлекается. Лишь бы меня не втягивала. Мне еще для Рисски «шансы просчитывать».

– Да как же гладкая, если вон какая шерсть на лице? – зашептались со всех сторон, заглушая речь Рэдхэйвена.

– Да разве ж это шерсть?

Бардак! Вархов бардак!

– А что скажут теоретики? – пихнула меня в плечо Килира. – Есть какие-то факты, указывающие…

– Теоретики промолчат, – я спрятала нос за учебником и стекла под стол, притворяясь предметом интерьера.

Тем более, что стройных теорий на этот счет у меня не имелось. Маловато фактов. Только ничем не подкрепленные ночные фантазии.

– Триста – гладкая, – вспыхнула Кили, доставая из кошелька хрустящие купюры.

Не знаю, как там в Хитане дела обстоят, но в Анжарской академии неделя без каких-нибудь ставок считалась прожитой зря. Очень уж азартным было молодое поколение магов. Спорили на всякую чепуху, отвлекаясь от будней, наполненных зубрежкой.

Ученики передавали свои варианты в записках со свернутыми купюрами. И к концу лекции у Иллоны вышел список из пятидесяти двух фамилий. Блокнотик прилично распух от зажатых между страниц желтых банкнот. Ненормальные!

Я – пятьдесят третья, последняя из присутствующих – «задумчиво» косилась в окно, намекая, что в мракобесии не участвую. Разве что не насвистывала, чтобы внимание не привлекать.

– Как проверять-то будем? – похрюкивала от смеха Летисия, в азарте растерявшая весь свой надменно-холодный образ.

– А вот Килира и проверит, раз она у нас краше самой королевы, – фыркнула Тейка.

За озорным хихиканьем мы даже не заметили, как аудиторию накрыла подозрительная тишина. Только в моем мешке с учебниками кто-то азартно хрустел крекером: похоже, Фидж не пожелал остаться в спальне. И тоже тайно отправился глазеть на «новенького магистра».

Под чавканье мизаура на стол с заветным пухлым блокнотом наползла черная тень. И над Иллонкой нависла статная фигура мастера проклятий, о чьем присутствии на лекции мы уже как-то успели позабыть.

– Мамочки… – выдохнула Иллона, накрывая ладошками список и стопку мятых йоргенов.

– С вашей матушкой, мисс тэль Меер, я знаком, – хищно ухмыльнулся хитанец, наклоняясь к нашему ряду.

Я спрятала лицо за учебником и задержала дыхание. Его аромат – все еще вкусный, несмотря на невозможность сменить одежду – знакомыми нотками разносился по аудитории.

Сегодня утром, пока он в мороке ковырялся, запах забивался приторной сладостью темной стороны. Но теперь вновь ощущался прежним, свежим и дерзким, как в парке Аквелука. И нахально лез мне в ноздри.

Рэдхэйвен скинул побелевшие руки Иллоны с блокнота, подтянул список к себе и заинтересованно всмотрелся в текст. По рядам прошелся синхронный сдавленный стон, разбавляемый монотонным хрустом из моего мешка. Гадство!

– Иллона, ты квахарка, – зашипела Кили. – Не могла написать шифром?!

Тут даже