– А Зона их разберет, черные или еще какие. Комбезы вроде черные, как у «Монолита». Я их близко не видел и к Рыжему лесу, где они окопались, не совался. Свободовцы-то Жмура не нашли, напоролись на этих… А я стерег Гену здесь, потом гляжу – идет мой клиент, да не один. Ну, мне откуда знать, как чужие пацаны поступят, если я у них на глазах Гену приберу? Мало ли… Пацаны молодые, таким не сразу объяснишь, еще кипешевать начнут. Они-то небось радовались: опытный сталкер встретился, с ними идет, то-сё…

– Я понял. Тогда ты засаду устроил?

– Угу. Подумал, завалю Жмура издали, да и дерну. Молодые не пикнут, даже не въедут, что к чему, заодно они же и закопают Генчика – мне мороки меньше. Обогнал их, устроился…

– Видел твою лежку.

– Да я и не прятался особо. Прикинь, уже Жмура начал выцеливать – они как раз вышли на поляну. Он вдруг пацанов этих одной очередью валит, в упор, представляешь? Вдруг, резко!

Конечно… Автоматной очереди я тогда не расслышал как следует, ну и принял за эхо. Еще бы мне слушать, если кровосос наседает!

– Я секунду промедлил, потом промазал… – Кореец с досадой плюнул. – А он уже ухватил рюкзак и в кусты. Я за ним… Кстати, твой сигнал почти сразу приметил, но, понятно, не знал, что это ты, – вижу, идет себе мимо человек. Я так и думал, что ты неправильно поймешь и сунешься. Думал, если что, стрелять придется. Тьфу, что за жизнь пошла… Ну и ты ведь тоже думал, если что, меня валить?

– Так я ж…

– Ничего, Слепой… то есть Хромой, все нормально. Мы друг друга не застрелили, остальное можно поправить.

– Ты идти сможешь?

– Смогу. Пацанов похоронить бы.

– Ладно идем, только мне в «Снежинку»…

– Мне тоже.

И мы пошли.

Пригоршню Слепой считал человеком несерьезным, легкомысленным, поэтому не сомневался: если встреча назначена в глухом урочище, где нет четкиx ориентиров, значит, непременно выйдет какая-нибудь накладка. Либо опоздает Пригоршня, либо место перепутает. Тем удивительнее было обнаружить, что сигнал на экране ПДА появился точно в том квадрате, где была забита стрелка, и именно в условленное время. Тут же на комп Слепому упало сообщение: «Я тебя вижу! А ты меня?»

«В масштабе один к ста», – отозвался Слепой.

Через четверть часа Пригоршня показался в натуральную величину – крупный улыбчивый блондин спортивного сложения. Даже шрам на лбу его не портил, а только добавлял мужественности.

– Привет, Слепой!

– Здорово. А чего ты один и пешком?

В самом деле, обычно Никита и его напарник, сталкер по прозвищу Химик, разъезжали на «Малыше» – бронированном вездеходе.

– Наш человек в булочную на такси не ездит, – отрезал Никита, и потом пояснил: – Андрюха «Малыша» в «Сундук» погнал на техобслуживание. Давно пора, накопилось там всякого…

– А ты чего ж не с ним?

– Так я это… – Пригоршня замялся. – Ну что, пойдем? А то торчим тут, как…

– Идем, – согласился Слепой, направляясь по тропе, по которой сюда пришел Никита. – Так чего у тебя в «Сундуке»-то?

Сталкер почесал в затылке.

– Да Сорняк, понимаешь… Ну, он вообще должен бы соображать, кого на работу берет!

– О ком речь?

– Девчонка у него новая, Танюхой звать.

– А-а… – Слепой начал догадываться. Пригоршня всегда нравился женщинам, а уж у Сорняка контингент был, так сказать, очень влюбчивый.

– Так вот, она новенькая, понимаешь? Я ж не знал, что он сам на нее глаз положил!

– Сорняк положил глаз на Танюху, – уточнил Слепой, – и ты тоже? Глаз?… Ох, не глаз ты, Никита, туда положил…

Пригоршня издал неопределенный звук – что-то среднее между смехом и фырканьем.

– Ладно, я понял. Химик укатил к Сорняку, а ты остался… И зачем позвал?

Пригоршня постарался сделать серьезное лицо.

– Есть дело, Слепой. Младшего Коваля завалили. Я у них кантуюсь, пока Химик ездит, ну и решил тебя позвать…

– Опа-а… – только и сказал Слепой.

Братья Ковали организовали сталкерскую стоянку южнее Рыжего леса. Вообще, сейчас в этих краях хозяйничали свободовцы, стоянки были под их контролем, но Ковали – люди спокойные и авторитетные, в разборки не встревают, на себя много не берут. Со «Свободой» у них нейтралитет. Останавливаются у Ковалей в основном охотники, люди старомодные и грубые, которым не нравятся веселье и суета. Сталкеры помоложе предпочитают тусоваться со свободовцами. Пригоршне в самый раз было бы туда…

– А чего тебя к Ковалям занесло?

Никита шмыгнул носом.

– Химик оставил. Сказал, там я ничего не испорчу. Несправедливый он. Разве я чего портил?

– А Танюху?

– Танюха сама, я ж не виноват, что ко мне бабы липнут!

– Ладно, ладно, я не Химик, не оправдывайся. Ну так что там с Ковалем?

– Младшего Коваля ночью зарезали. Тихо, никто не слыхал. Пропали деньги, кое-какой хабар… Это старший Коваль обнаружил. На хазе шестнадцать рыл, охрана клянется – никто не выходил. Значит, убийца все еще там. И прикинь, никто этого вроде сделать не мог! Дверь изнутри заперта, ключ торчал в замке, а Ковалю едва башку не отхватили, горло перерезано… Крови натекло… Ну и пропало много – и деньги, и барахло. Так Михаил сказал, старший. Теперь орет: никого не выпущу, пока убийцу не найдем.

– А я здесь при чем? Я Коваля не убивал.

– Не, без вопросов! Не в том дело – ты убийцу найдешь! Михаил обещал, что половину украденного хабара даст, там одной налички тысяч двадцать было, прикинь!

– Так я ж…

– Не боись! Я Ковалю конкретно расписал, что ты крутой сыщик.

– Я? – Слепой остановился, пришлось и Никите притормозить.

– Ты, а кто же? Химик-то умотал, понимаешь? У Химика котелок варит, он бы просек, что там к чему. День бы походил хмурый, второй, позаглядывал бы везде – и вычислил убийцу, небось не сложно-то. А я не того… Я больше насчет пострелять, чем подумать. Ну и другой там народ в лагере тоже не того… – Пригоршня покрутил головой. – Не интеллигентные, короче, все парнищи, я бы даже сказал: наоборот. Охотники всякие дремучие, сталкеры, которые годами за Периметр носу не кажут. Соль Зоны, причем не йодированная. – Он зашагал дальше, потянув следом Слепого, которого ухватил за рукав. – А ты – человек образованный, с понятиями, хоть и молодой. Я рассказал, как ты Пустовара[3]вычислил, как его на глазах у вояк грохнул – мол, ты спец. Да не волнуйся – главное, дело-то плевое! Мы ж все на базе ковалевской торчим – все, кто ночью был. И убийца тоже, никуда он не делся. Тут только правильно выбрать. А Михаил обещал, что тому, кто найдет…