— Цвет королей — не бордо, а пурпур, — поправила девушка.

— И в чем разница?

— Да уж есть, поверь профессионалу. Правда, бордовый можно при желании назвать особым оттенком пурпурного, но я считаю такую формулировку принципиально неверной.

— Словом, на всякий случай, чтобы никого не дразнить, давай обойдемся без обоих.

Кто их знает, этих особ королевской крови. Что, если в тонкостях оттенков они разбираются не намного лучше меня?

Аманда допила чай и принялась копаться в громадном шкафу, тянущемся во всю стену.

— А почему ты решила, что принц ко мне неровно дышит? — спросила я. Просто для того, чтобы поддержать разговор.

— Ну, знаешь ли, не скромничай, — отозвалась подруга, перебирая вешалки. — Про то, как вы на днях целовались, не слышал только глухой, да и тому давно на пальцах показали. Такого повода для сплетен принц никогда еще не давал.

— А, ну да, — рассеянно протянула я, разглядывая витиеватый узор, украшающий фарфоровое блюдце.

— Я передумала: бордо мы тебе и правда давать не будем, цвет не совсем твой. А вот сиреневый надо попробовать, такой, знаешь, темный оттенок, ближе к фиолетовому. Где-то у меня такое платье было…

Из шкафа девушка вынырнула с доброй дюжиной платьев. Половину из них отбросила, приложив ко мне всего на несколько секунд, другие заставила примерить. Остановилась на одном — платье в пол цвета морской волны. Сразу же утыкала его булавками, чтобы знать, где и насколько ушивать, а потом велела снимать. Последняя задача оказалась весьма нетривиальной, если учитывать, что мне не слишком-то хотелось уколоться парочкой булавок в процессе.

— Когда будет готово платье? — спросила я, тщетно пытаясь вытянуть из рукава правую руку, при этом ее не расцарапав.

— Приходи завтра, прямо перед приемом, — ответила Аманда. — Часа в два.

— В два? Прием же назначен на пять! — удивилась я.

— Ну да, а ты что думала, это дело пяти минут? Трех часов тоже маловато, но мы постараемся уложиться по такому случаю.

— Что мы будем здесь делать в течение целых трех часов?

Аманда посмотрела на меня поверх очков в модной элегантной оправе:

— Айрин, скажи, сколько времени ты ежедневно тратишь на свою внешность?

— Достаточно, — пожала плечами я.

— Это прекрасно, а в цифрах можно? Скажем, сколько минут?

— Никогда не засекала время. Минут десять?

Подруга удрученно покачала головой:

— Дорогая моя, такими темпами тебе принца не удержать. Странно, что ты вообще сумела его поймать. Как тебе это удалось?

— Это как раз неудивительно, — отозвалась я. — Просто в тот вечер, когда я его «поймала», я в виде исключения потратила на свой внешний вид больше двух часов.

— Вот видишь! Значит, ты начинаешь понимать, как важно должным образом заботиться о своей внешности.

Конечно, понимаю, и еще как! Я навсегда запомню, какого эффекта можно достичь, если как следует поработать над своим обликом. Думаю, и принц тоже не скоро это забудет.

Избавившись наконец от колючего платья, напоминавшего в данный момент шкуру дикобраза, я снова упаковала свое тело в привычную удобную одежду и, договорившись с Амандой на завтра в два часа, распахнула дверь. В коридоре я почти сразу же нос к носу столкнулась с Юджином.

— А, Айрин, привет! Рад бы поболтать, но мне пора бежать. Столько дел! — И он юркнул в небольшую щель между мной и стеной коридора.

— Стоять! — рявкнула я ему в спину.

Парень неохотно остановился.

— Признавайся немедленно, откуда принц узнал о фокусах моего дяди? — сердито спросила я.

— Понятия не имею. — Взгляд Юджина был искренним, но бегающим. — Но здорово, что он обо всем догадался, правда? Так я пошел?

— Нет! — Я чуть по привычке не скомандовала «место!». — Об этой истории знали ровно три человека. Ты, я и дядя Томас. Так кто из нас троих проболтался принцу?

— А ты сама ничего ему не говорила? — невинно поинтересовался помощник секретаря.

Мой взгляд стал таким тяжелым, что им можно было бы отдавить кому-нибудь ногу.

— Ах в этом смысле! Ну о чем ты говоришь! Как бы я мог ему рассказать?

— Вот именно это мне и хотелось бы услышать!

— Посуди сама, это совершенно нелепое предположение. Кто я такой, чтобы обращаться к принцу? Я даже не вхож в его рабочий кабинет. Если бы я вломился туда, это было бы грубейшим нарушением субординации. За это меня бы в лучшем случае уволили, а в худшем — вздернули на виселице. Посмотри на мою шею. Видишь след от веревки? Нет? Вот то-то и оно!

— Ладно, уговорил, значит, в кабинет ты не входил и с принцем не разговаривал. Что ты в таком случае делал? Писал?

— Слушай, ну в кого ты такая умная? — расстроился Юджин.

— Да уж есть в кого. Так что ты сделал?

— Воспользовался тем, что Эштон вконец обленился и корреспонденцию принцу на просмотр подготавливаю я. А Эштон ее даже не проверяет. Ну я и подложил между письмами от двух монархов эту твою расписку. С пояснительной запиской, анонимной, разумеется. А что? Хуже все равно быть не могло. В крайнем случае он отправил бы эти бумажки прямиком в корзину для мусора. Я имею в виду расписку, не письма от монархов. Хотя, может быть, и их тоже…

— Ну конечно, расписку составил Томас, анонимку настрочил ты, а краснеть пришлось мне! — возмутилась я.

— Ничего, знаешь, иногда можно и покраснеть. Чтобы обойтись без более серьезных проблем.

— Ты что, когда брал у меня расписку, уже тогда собирался подсунуть ее принцу??? — осенило меня.

Такой изощренности я от Юджина никак не ожидала.

— Ну а что мне еще было с ней делать? — вздохнул он. — Сама посуди, что можно выяснить за такой короткий срок, да еще и по копии?

Да, это действительно как-то не пришло мне в голову. Я была слишком сосредоточена на другом… А эмоции, как известно, мешают мыслить здраво.

— Ну что, все еще сердишься? — прищурился парень.

— Просто пообещай, что никогда больше не станешь действовать у меня за спиной, не посоветовавшись… хотя я очень надеюсь, что подобная ситуация больше не повторится.

— Обещаю.

— И… я знаю, что ты действовал из лучших побуждений. Поэтому спасибо.

Обещание свое Юджин конечно же не сдержал. Но об этом позже.

На следующий день я честно пришла к Аманде ровно в два часа, втайне надеясь минут за тридцать освободиться и с пользой потратить время, которое останется до приема. Надежды мои не осуществились. К моему появлению в помещении уже собралась куча народу. Аманда деловито расхаживала по комнате, Кейтлин накладывала на платье последние стежки, еще одна женщина раскладывала на столике предметы, назначение которых мне не было известно, но которые сильно напоминали инвентарь палача. В моем представлении, разумеется, а с инвентарем палача мне, к счастью, близко сталкиваться никогда не доводилось.