* * *

Путин – это человек полутонов, автор решений и поступков, похожих на медаль о двух сторонах. Он выстроил вертикаль власти, добился относительного порядка и дисциплины ведомств, прекратил перманентное и чаще всего вредоносное противостояние с Думой и Советом Федерации, обуздал региональных «баронов». После десятилетия беспрерывных встрясок он обеспечил стабильность властных структур и политической жизни страны в целом. Внутриполитическая стабильность – это, несомненно, огромное достижение восьмилетнего правления Путина, и именно в этом, более чем в чем-либо еще, залог его беспрецедентной популярности внутри страны: 70–80 % по опросам общественного мнения. При всей лояльности организаторов этих опросов Кремлю у меня нет сомнений, что они в целом верно отражают отношение россиян к президенту.

Но в то же время нынешняя «вертикаль власти» и «управляемая демократия» обернулись всеобъемлющей бюрократизацией политической и экономической жизни страны, свертыванием независимой роли законодательной и судебной властей, регионального и местного самоуправления, ущемлением свободы прессы и самодеятельности общественных организаций. Значительно и не всегда понятно, зачем выросли «силовые» ведомства и их представительство во всех органах власти.

Кремлевские политтехнологи создали бутафорские суррогаты гражданского общества в виде назначенных начальством правящих и оппозиционных партий в парламенте, общественных палат, советов, форумов и разных общественных организаций и движений. Эти конструкции, конечно, очень облегчают жизнь бюрократии и беспрепятственное принятие ею решений и программ. Но они блокируют взаимодействие общества и власти, не дают руководству правильно чувствовать настроения и чаяния народа и адекватно, своевременно на них реагировать.

Кроме надежды на благотворное личное вмешательство президента не осталось заслонов от продавливания непродуманных бюрократических проектов, которые возмущают общество и которые потом приходится с немалым экономическим или политическим ущербом выправлять (например, как законы о гражданстве, монетизации льгот, некоммерческих организациях, пенсионная система Зурабова).

Конституционные органы, призванные регулярно выполнять эти функции, за последние годы были основательно «поприжаты» ради достижения «большей управляемости» государства. В первую очередь, это относится к парламенту – Государственной Думе. За последние годы она, к сожалению, превратилась в синекуру для отставных чиновников и генералов, спортсменов и артистов, а также в трамплин для молодых политических карьеристов, стремящихся выслужиться перед начальством и подскочить на теплое местечко в исполнительной власти. Выборы только по партийным спискам, высокий проходной барьер в 7 %, запрет на предвыборные блоки партий привели к тому, что 90 % депутатов проходят в Думу будучи фактически назначены своим партийным начальством и одобрены в Кремле. Понятно, кому они служат и перед кем реально несут ответственность. А вся оппозиция отдана на откуп Компартии с ее 11 % депутатов и политической платформой «Вперед: в советско-сталинское прошлое». О Совете Федерации говорить вообще не приходится – все наши «сенаторы» вообще не выбираются, а назначаются региональными губернаторами и президентами, которые, в свою очередь, назначаются Кремлем.

Упадок российского парламентаризма – это один из главных, если не главный минус политики Путина. Ведь парламент есть главный и незаменимый элемент демократии, которая может существовать без президента, без премьер-министра и без многого другого, но не без парламента, с которого, собственно, демократия и начиналась еще в античности. Сильный и независимый парламент – это главное связующее звено между властью и обществом, противовес бюрократическому произволу, кузница самостоятельных (а не услужливых) государственных деятелей, а главное – залог устойчивости государства даже в кризисных ситуациях.

Созданная сегодня в России система создает лишь иллюзию управляемости и стабильности. Чрезмерная концентрация власти на президентском уровне, когда без настойчивого вмешательства главы государства не проведут водопровод к деревенской бабушке и не построят госпиталь для моряков отдаленной базы, на деле подрывает устойчивость и эффективность государственной системы. В реальности разросшаяся и глубоко коррумпированная чиновная машина все менее управляема и все более действует согласно своим корпоративным интересам, а не интересам общества. Даже президент может оказаться заложником ведомственных интриг и подковерных игр, как это нередко случалось в прошлом с вождями КПСС и Ельциным в отсутствие сильной, реальной законодательной власти. Пока экономическое положение страны благоприятно – такая система худо-бедно функционирует, но стоит ей ухудшиться, и система затрещит по всем швам, миллионы недовольных снова выйдут на улицу и станут легкой добычей экстремистов и демагогов. Все это мы в своей истории тоже не раз проходили.

Вера в «доброго царя» и «справедливого барина» – это один из самых живучих и вредных предрассудков русского народа, который генетически помнит или авторитарный гнет, или хаос безвластия и гражданской смуты. Но в современном обществе такой настрой – это верный путь к новым потрясениям. Как бы ни были прекрасны намерения и национальные проекты Владимира Путина и его преемника Дмитрия Медведева, надеяться на то, что их проведут в жизнь «честные чиновники», не приходится. Кстати, вовсе не случайно Медведев в одной из своих первых установочных речей на гражданском форуме в январе 2008 г. признал коррупцию чуть ли не главной национальной угрозой и призвал к реализации национальной программы борьбы с нею. Эта коррупция, которая, по официальным данным, ежегодно в суммарном денежном выражении равна федеральному бюджету, как раз и является следствием бесконтрольности чиновничества, образовавшего сверху донизу симбиоз с бизнесом. По статистике авторитетной международной организации «Транспаренси интернэшнл», Россия по уровню коррупции стоит на 120-м месте из 160 стран, оказавшись между Филиппинами и Руандой (!).

И в борьбе с коррупцией никакая национальная программа не поможет, если и дальше плодить контролирующие исполнительные органы, которые тут же сами с удовольствием приобщаются к коррупции. Велосипед нам тут не придумать, средства борьбы с коррупцией общеизвестны: разделение властей, прозрачные отношения бизнеса и власти, независимый суд и арбитраж, активное гражданское общество и свободная пресса.

И ключевое звено во всем этом – сильный и независимый парламент. Без восстановления реального российского парламентаризма невозможно дальнейшее поступательное развитие страны, неосуществимы национальные проекты и провозглашенные Медведевым замечательные принципы – свобода и справедливость, длительное стабильное развитие, гражданское достоинство и социальная ответственность, преодоление правового нигилизма и осуществление вложений в человеческий капитал.

* * *

За время правления Путина ощутимо улучшилось экономическое положение страны, она передвинулась с 20-го на 8-е место в мире по объему ВВП, расплатилась с внешними долгами и из должника превратилась в торгового кредитора других стран.

Зарплаты и пенсии стали платить вовремя, российские граждане впервые в своей истории стали в массовом порядке приобретать товары длительного пользования, покупать подержанные иномарки, строить дачи, выезжать на отдых за границу, захаживать в рестораны.