– А вы какие песни любите? – вырвал Мишель из чудесного оцепенения голос Савы.

– Знаете, есть такой исполнитель – Сава? – чуть кокетливо ответила она.

Сава горделиво хмыкнул, подтянул живот и приготовился дальше слушать комплименты. Черт побери, ужасно приятно, когда молодые женщина без ума от тебя!

– Если серьезно, мне очень нравится все, что вы исполняете – и раньше, и сейчас, – произнесла Мишель.

Урок, когда-то данный отцом, все-таки пригодился Мишель – как хорошо, что она так вовремя его вспомнила. Потому что если бы сейчас она назвала любое другое имя, то в этом доме у нее появился бы еще один потенциальный враг. А Мишель было достаточно одной Насти.

– Ну хорошо, ну, а еще кто вам нравится? – спросил Сава, сияя как начищенный пятак.

– Даже не знаю… – Мишель сделала вид, что задумалась. – Сейчас ведь нет исполнителей с ярко выраженной индивидуальностью.

– Да, да, это точно, – с удовольствием кивнул Сава. – Ну а из женщин?

– Из женщин… – вздохнула Мишель и вдруг быстро ответила: – Елена Ваенга. Кто же еще?

– А какая песня особенно нравится? – начал надуваться, словно шар, Сава.

– Разные нравятся. В зависимости от настроения. Сейчас «Любовь».

– Андрюха, ты слышал? – Популярный певец вскочил с дивана так стремительно, как будто вместо обивки из тонкой кожи под ним внезапно появилась раскаленная сковорода. – Они все помешались на этой Ваенге! Всем подавай эту чертову лирику, которую они называют искренней.

– Сава, ну что ты кипятишься, она действительно отлично поет. И вообще, красивая женщина. Разве этого мало? – тихо ответил Андрей, глядя на Мишель в упор. Ей даже показалось, что если бы сейчас они были в доме одни, то он попросил бы ее спеть. А вдруг она тоже талантлива? Поэтому, как будто подслушав его невыраженную словами, а лишь взглядом просьбу, Мишель беззвучно «запела»:

И океанами стали глаза твои,

И ярче света их нет.

Ну что мне теперь зима?

Мне твоего огня хватит на тысячу лет…*

– А «Любовь» действительно отличная песня. И нарочитая старомодность именно то, что сейчас нужно публике. Да и не только сейчас. Такие вещи всегда обречены на успех, – задумчиво произнес Андрей, как будто он действительно услышал, как Мишель поет.

Железнова можно было упрекнуть во многих слабостях, кроме одной, самой распространенной – зависти к чужому таланту.

– Вам правда нравится? Ведь это очень женская песня, – удивилась Мишель.

– Конечно, конечно, – немного невпопад ответил Андрей и неожиданно смутился так, что даже покраснел.

И Мишель отчетливо прочла в его вдруг утративших свой особенный блеск глазах: «Рано, еще слишком рано». Но слова не испугали Мишель, потому что она почувствовала в себе редкое по силе отчаяние и готова была идти напролом. Если потребуется, она сможет при всех взять за руку этого самого красивого в мире мужчину и спрятать так, чтобы никто не нашел. Чтобы он принадлежал только ей одной! Она еще раз взглянула в его глаза и тут же сникла. Потому что смогла прочитать лишь одно слово – «зачем?».

– Андрей, вы проводите меня до отеля? Заодно обсудим хотя бы предварительно, каким вы видите новый интерьер дома.

Мишель стояла на крыльце, поеживаясь от холода.

– Нет, извините. Я не могу. Но вы не бойтесь, тут же совсем близко. А мне еще надо с Савой поработать. Иначе он разнесет дом. Но это вы виноваты. Зачем сказали про Ваенгу? Сейчас он будет меня терзать до утра, требуя лучшие в мире песни. Но я же не фокусник.

Мишель хотела ответить, что он не фокусник, а маг и волшебник. Но вместо этого грустно произнесла:

– Я просто подумала, что вам захочется прогуляться.

– В другой раз. Приходите утром. Осмотрим дом и обсудим все детали. А сейчас идите в отель и отдыхайте. И не обижайтесь за то, что я вас не провожаю.

– Я не обижаюсь.

Мишель действительно почти не расстроилась, услышав отказ. Ведь это было только первое решение Андрея, и ей надо обязательно сохранить силы на то, чтобы пережить второе. Мишель верила, что если она будет терпеливой, то непременно дождется самого главного решения – третьего. Ей нужно было лишь знать, что удивительный салют повторится снова и снова. А тот, кто зажигает бенгальские огни, сам мечтает о том, чтобы погреться в их сиянии. Или все это – плод ее богатого воображения? Но спрашивать было некого. Андрей, попрощавшись, вернулся в дом и плотно закрыл за собой дверь.

Глава 5

На рассвете Мишель проснулась от отчетливого стука в окно: «Тук, тук, тук». В первое мгновение она даже не сразу поняла, где находится и что происходит. Но стук повторился. Мишель пришло в голову, что это, скорее всего, ветки деревьев ломятся в ее номер, расположенный на втором этаже, и не дают спать. Она выбралась из-под пухлого одеяла и, поеживаясь от холода, подошла к окну. Никаких веток Мишель не увидела. На улице моросил дождик – настолько мелкий и прозрачный, что было непонятно, капли воды летят вниз или вверх. Казалось, что, зависнув, они кружатся на одном месте. Стук повторился. Мишель открыла окно и выглянула наружу. Мокрое облако тут же окутало ее – влажными стали волосы, глаза, губы. И это был такой неожиданный, такой восхитительный глоток утренней свежести, что Мишель невольно открыла рот от удовольствия словно желала напиться. Во рту, действительно, пересохло. Мишель с досадой вспомнила, что вчера вечером забыла купить воды – обычно в течение ночи она выпивала не менее пол-литра минералки. Она не знала точно, вредно это или полезно, но никогда не ложилась спать, не поставив рядом с кроватью бутылку воды. И сейчас она почувствовала, насколько же сильно ей хочется пить – организм буквально изнывал от недостатка жидкости. И конечно же осенний моросящий дождик не мог спасти его от обезвоживания. Мишель пришло в голову, что в номере должен быть мини-бар. Крошечные бутылочки с разнообразными алкогольными напитками, сухарики, орешки и кока-кола – в мини-баре больше не было ничего. Мишель вспомнила, что, когда она заселялась в номер, то бутылка воды была как комплимент от отеля. Но она, не подумав, тщательно вымыла ею лицо после поездки на пляж. И сейчас Мишель не знала, как же ей поступить? Выпить воды из-под крана? Она не делала так уже много лет. Пепси-кола? От нее через пять минут во рту все высохнет еще больше. «Что ж, не остается ничего другого, как хлебнуть виски, и быстренько бежать в магазин за минералкой, – ухмыльнулась Мишель. – Вот будет картина, на рассвете в круглосуточно работающий ларек прибегает девица, от которой за версту разит виски и требует срочно продать ей бутылку воды. Понятно, что подумают зевающие продавцы. Совсем спилась девушка!» Мишель даже смешно стало, когда она представила себя участницей такой сцены. Ведь с ней, по правде говоря, такого произойти не могло ни при каких обстоятельствах – ведь она практически не пила. Потому что не любила состояние даже легкого опьянения. И виноват в этом был один-единственный человек – отец. Вернее, Александр Генрихович.