Натали знала, почему ее отец с таким энтузиазмом отнесся к этой работе. Несмотря на историческое и мифологическое значение древних Фив, их разрушение Александром Македонским в 336 году и последующее восстановление на фундаменте древних руин превратили нынешние Фивы в провинциальный городок с восемнадцатью тысячами жителей, далекий от того блеска, которым он мог похвастаться во времена, когда был колыбелью трагических легенд об Эдипе и Полинике. На территории современных Фив почти не осталось значительных древних руин: несколько фрагментов городских стен конца IV века до н. э., раскопки предполагаемого дворца Кадма, описанного в Одах Пиндару, и кое-что еще. Пожалуй, лучшим был прекрасный музей на окраине города, в направлении Левадии, который Натали посещала с отцом, когда ей было десять или одиннадцать лет. Она улыбнулась, вспомнив тот день, когда ее мать, задыхаясь от жары, позволила им пойти в музей одним, оставшись у шумного старого вентилятора на посту охранника. И они наслаждались тысячелетней историей.

Было любопытно, что ее такие разные родители: мама – юрист, а отец – археолог, выходцы из таких разных миров – она из аристократической семьи, он из бедной, – сохраняли свой брак на протяжении стольких лет, и их счастье было прервано лишь неожиданной смертью. Натали гордилась своей семьей.

Девушка отбросила эти ностальгические мысли и вернулась к чтению дневника. Из комментариев отца было совершенно ясно, что эти руины, найденные пастухом на склоне горы Геликон, казались ему чрезвычайно занимательными.

Следующие страницы, гораздо более напряженные, показывали превращение энергичного искателя приключений в добросовестного, скрупулезного и строгого ученого, который с большой самоотдачей записывал результаты различных геологических, геоморфологических и стратиграфических анализов этого места. Он подчеркнул надежность результатов аэрофотосъемки с небольшой высоты и полученных пространственных показателей, обнаруживших микрорельефы от захороненных останков, которые свидетельствовали об открытии религиозного святилища. Затем он объяснял возможные методы, которые будут использоваться на месте. Очень подробно анализировал письмена и возможные системы датировки, указав классический метод археометрии[42] в целом и обработки найденных археологических материалов в частности.

Начиная с тридцать восьмой страницы дневника, на которой отец, забыв о методологических вопросах, углубляется во взаимоотношения между членами команды раскопок, Натали становилось особенно интересно. Главы продолжали изобиловать новыми научными заметками. Растягивались во времени, постепенно все подробнее описывая повседневную жизнь лагеря на окраине Фив. Подробнейший рассказ о том, что, казалось, должно было стать вершиной карьеры каждого, отправившегося в это место, но вместо этого получившего загадочную и зловещую судьбу.

Натали быстро перевернула несколько листов бумаги, остановившись на том, уголок которого был сложен так много раз, что казалось, вот-вот сломается. Она могла бы наизусть процитировать каждый из этих фрагментов, но предпочла перечитать их, потому что ей казалось, что если она внимательно всмотрится в этот рваный, измазанный грязью напряженный и сильный почерк, то сможет открыть тайну, скрытую внутри. И начала читать, как делала это каждый вечер на протяжении более чем полугода. Страх сковывал кровь в ее жилах.

«6 мая 2017 г.

Я бы хотел, чтобы ты это увидела, моя дорогая Натали.

Жаль, что ты пока не можешь наслаждаться археологией, как это делаем мы сейчас. Но всему свое время, малышка.

Окрестности древних Фив прекрасны. Очень жарко, настолько жарко, что, кажется, цикады вот-вот лопнут. А небо… Словами не передать! Небо такого чистого голубого цвета, что больно глазам. Ниже оно сменяется пышной зеленью средиземноморской растительности. Тут множество оливковых деревьев и колючих кустарников, остролистов и раскидистых дубов.

Место раскопок на склоне крутого холма. Равнина заросла кустарником и бурьяном, но рабочие, которых мы наняли в городе, помогают расчистить ее.

У меня очень хорошая команда. Одна из лучших, с которыми я когда-либо работал. У нас семь специалистов и шесть рабочих. Некоторых ученых ты уже знаешь. Ты уже очень многое знаешь, милая. В мире немало ученых, которые мечтали бы поработать с этими гениями, а у тебя уже была возможность поговорить, даже посидеть за одним столом с некоторыми из них.

Один из них – Андрес Коста, мой большой друг, которого мне удалось на время вытащить из Британии. Правда, это было нелегко, он становится все более отчужденным и суетливым ворчуном.

Физик, отвечающий за экосонар[43] и портативные системы термолюминесцентного датирования[44] Пабло Каусарес, португалец, выдающийся специалист в своей области.

Берт Уитакер, которого мы называем „американским безумцем“. Большой любитель вечеринок и разгильдяй, отличный программный художник и эксперт в те моменты, когда не растрачивает свою жизнь впустую. Когда дело касается работы с новым программным обеспечением, мы приглашаем его.

Здесь также Леопольд Гаммер, мой специалист по стратиграфии[45] и картографии, без которого, как ты знаешь, я не могу нормально работать.

Вчера к группе присоединилась доктор Элеонора Вольтеграт, топограф и большой эксперт в таком скучном и неизвестном мне предмете, как статистика и учет. К счастью, в этом мире найдутся специалисты для каждой области.

Профессор древней истории Тасос Анойянакис из Афинского университета поможет нам поместить наши находки в правильный исторический контекст.

И последнее, но не менее важное: Кристина Роскапова прибудет завтра из Киева, где прочла серию лекций. Она – наше самое последнее приобретение, эксперт в области пространственной археологии[46], которая благодаря своим знаниям позволит нам получить информацию не только о найденных предметах, но и об их взаимосвязи с пространством, в котором они были найдены.

Одним словом, роскошная команда. Настолько, что Уитакер, наш веселый американец, окрестил нас „великолепной семеркой“. Это может показаться смешным, но, если честно, мне понравилась его идея. Мы – „великолепная семерка“ из Фив.

Рабочие – небольшая группа мужчин из ближайших деревень, мы наняли их до окончания раскопок, которые, как мы предполагаем, закончатся не менее чем через три месяца. Мы, конечно, не ожидаем найти тут новые Дельфы, но я очень рад этому проекту. Надеюсь, к началу жаркого лета мы вернемся с окончательными результатами, хотя вполне вероятно, что для продолжения работы нам придется отправить сюда группу практикантов.

Как бы я хотел, чтобы ты была здесь, моя маленькая!»

Натали улыбнулась. В этом весь отец. Он радовался любой мелочи, особенно если это была археологическая находка. Какой бы незначительной она ни была, его захватывал энтузиазм, как у ребенка к новой игрушке. Найти микенский горшок было для него настолько же важно, как открыть ворота Атлантиды. И самое главное, у него было достаточно харизмы, чтобы передать это волнение тем, кто с ним работал.

Она перевернула несколько страниц и продолжила чтение.

«17 мая 2017 г.