смеяться, а он смотрел на меня и молчал. — Ты чертов псих, которому место в психушке! — крикнула я, ударив его в грудь. Макс молча развернулся и направился к выходу. Когда он уже закрывал дверь, я запаниковала. Он действительно оставит меня здесь? Я бросилась к двери ровно в тот момент, как она закрылась перед моим носом.

— Да пошел ты! — заорала я. Выбившись из сил, которые у меня и так были в дефиците, я села на кровать. Нужно что-то придумать. Мне необходимо выбраться отсюда. Что если втереться ему в доверие, пусть думает, что я не сбегу. Может он начнет выпускать меня отсюда, и тогда у меня будет шанс. Но понять бы, куда он меня привез. Я подошла к единственному окну, которое находилось почти под потолком. Высоко. Придвинув небольшую тумбочку, я встала на нее. Окно было заколочено, но было понятно, что я в подвальном помещении. Это плохо. Я попыталась отломать доски, но только поцарапала пальцы. За спиной снова послышался звук открывшейся двери, я быстро спрыгнула. Но похоже он увидел, что я делала. Макс стоял с подносом и какой-то едой.

— Это место находится далеко от города. Даже если ты сбежишь, то все равно заблудишься, к тому же ближайший жилой дом в десятках миль отсюда. — он поставил поднос на комод. — Тебе нужно поесть. — но я даже не думала притрагиваться к еде. Он снова ушел.

Сколько часов я уже здесь нахожусь? На улице все еще было темно. Анна там наверно уже с ума сходит. Родители вернуться через несколько дней, а если Анна им позвонит, то еще раньше. Как же хочется проснуться в своей комнате, выпить кофе с мамой на кухне, и чтобы все это оказалось кошмарным сном. Только подумав о родителях, Анне, Брайане и Уилле, в груди защемило. Снова хочется сидеть в школьной столовой и выслушивать дурацкие разговоры Кейси и Джейка. Так, все. Сейчас не время раскисать и опускать руки. Я не дам этому психу даже секунды подумать, что он меня сломал. Но спешить не стоит, нужно дождаться удобного момента, чтобы рискнуть. Я прошлась по комнате, в надежде найти что-то, что поможет отломить доски либо вытащить с них гвозди. Мой взгляд уперся в дверь. Почему я раньше не заметила ее? Подойдя к ней, я дернула ручку. На удивление она поддалась. Но это всего лишь была ванная комната, довольно чистая, с унитазом, раковиной и душевой кабинкой. Но ни одного окна. А он подготовился. Меня передернуло от мысли, что человек, который был со мной рядом на протяжении нескольких недель, поддерживал и заботился, которому я рассказывала о своих переживаниях, уже планировал похищение, знал, что будет держать меня здесь, как какую-то пленницу. Решив отвлечься, я продолжила поиски, но находила только ржавые гвозди и куски стекла. Не густо. Взяв гвоздь, я нацарапала на стене короткую линию, я видела в фильмах, как заключенные в тюрьмах царапали такие полоски, чтобы считать, сколько дней они сидят. Так я хоть не буду теряться во времени. Мне удалось заснуть только к утру.

Проснувшись, я увидела Макса, сидящего на кровати. Я пыталась не выдать страха.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, приподнявшись в постели. Он протянул руку к моему лицу, но я рефлекторно отвернула голову. Его пальцы зависли в сантиметре от меня, затем опустил их.

— Просто соскучился. — не зная, куда деть глаза, он повернулся к комоду, на котором все еще лежал поднос с нетронутой едой. — Лори, тебе нужно поесть. — покачав головой, он снова взглянул на меня.

— Я не голодна. — как можно спокойнее ответила я, хотя очень хотелось уронить эту еду ему на голову. Макс положил руку на мою ногу. Я все еще была во вчерашней одежде: юбке и свитере. От этого прикосновения по коже побежали мурашки, но это уже были не те приятные ощущения, которые дарили его руки. Хотелось дернуть ногой, но я не шевелилась.

— Знаю, это все безумие. Я понимаю твои чувства, но пожалуйста, дай мне шанс. — он произнес это тихо, глядя на меня. — Я ведь не такой ужасный, как ты думаешь. Просто я не знаю, как мне вести себя, потерпи еще немного. Пока ты не начнешь снова доверять мне. — доверять? Не такой ужасный? Он убил Монику, и теперь удерживает меня здесь. О каком доверии может идти речь? Но если я собираюсь выйти отсюда живой, придется играть по его правилам.

— Ладно. Только при одном условии. — он удивленно посмотрел на меня, но затем улыбнулся. — Если ты хочешь отношений со мной, то и тебе нужно доверять мне.

— О чем ты? — он задумался, нахмурив брови. Ей богу, я будто ребенку объясняю элементарные вещи. Я показала ему руки, закованные в наручники.

— Для начала снимай их хотя бы, когда я здесь. — он смотрел на них, задумавшись о чем-то. Затем резко вскочил.

— Я подумаю.

— Что? Ты просишь меня доверять тебе, но сам же не хочешь попытаться довериться мне? — крикнула я, когда он замер у двери.

— Я сказал, что подумаю об этом. — не обернувшись, он вышел. Чертов придурок.

Прошло еще несколько часов, с тех пор, как он ушел. Я нацарапала еще одну полоску на стене. Сколько их еще будет? Сколько еще я проведу здесь дней, или недель? Хоть прошли всего сутки, я уже ощущала себя грязной. Поэтому сбросив одежду, я залезла под душ. Спасибо, что хоть подумал о моих потребностях. Помывшись, я обернулась в полотенце и вышла из ванной, и чуть не подпрыгнула от неожиданности.

— Ты хоть предупреждай, когда входишь! — Макс стоял спиной ко мне, складывая какие-то вещи на кровати. Обернувшись на мой голос, он окинул меня с ног до головы.

— Прости, услышал, что ты в душе, подумал тебе понадобится чистая одежда.

— Спасибо. — ответила я, придерживая полотенце, готовое во-вот упасть на пол от малейшего движения. Макс продолжал пронизывать меня взглядом, из-за чего я чувствовала себя голой. Он сделал несколько шагов ко мне, оказавшись совсем близко. У меня перехватило дыхание, когда он прижался носом к моим волосам.

— Я так соскучился. — едва слышно сказал он, чуть охрипшим голосом.

— Мы ведь виделись утром. — мой голос слегка дрогнул.

— Дурочка, я ведь не об этом. — парень усмехнулся, проведя кончиками пальцев от мочки уха до шеи. Задержавшись на мгновение, он обхватил ее рукой. Не сильно, но так, чтобы я не могла увернуться.

— Что ты делаешь? — я не на шутку испугалась, учитывая его непредсказуемое состояние. Вместо ответа, он наклонился еще ближе