Рая металась по квартире, она, как всегда, искала выход. Есть же какие-то консультанты, специалисты, которые объяснят, помогут, исправят. Она отдаст все деньги, продаст все до нитки…

К ночи Рае удалось успокоиться. Она выпила какие-то таблетки — успокоительные, болеутоляющие, мочегонные, сердечные… Приняла горячую ванну, полежала с лифтинг-маской. В зеркало посмотрела издалека. Почти убедила себя в том, что это нервы. Она не железная. Такие оскорбления, такие угрозы. И от кого? От людей, которых она спасала, не жалея себя.

Рая легла в постель, прикрыла глаза, рассматривая калейдоскоп лихорадочных мыслей, она плыла к просвету. Долго не может так продолжаться. Она видела разные лица, выражения, вглядывалась в них, читала то, что от нее хотели спрятать. И только лицо Марины она небрежно сбросила из поля зрения. Отработанный материал в самом окончательном варианте.

Когда муж вошел в комнату и включил свет, Рая улыбнулась ему:

— Как хорошо, что ты пришел пораньше. Я жду. Я соскучилась.

Костя кивнул. Так начинались их лучшие супружеские ночи. Он вернулся из ванной, подошел к кровати, лег, не выключая свет. Он любил на нее смотреть во время секса. Рая обняла его, прижалась. Он поцеловал ее в губы, заглянул в глаза… И вдруг резко потянулся к выключателю. Первый раз они занимались любовью в кромешной темноте. Он занимался. Рая просто ждала, когда эта пытка закончится. Ей было ясно: он тоже увидел жабу.

Когда муж ровно задышал, Рая тихонько поднялась, натянула джинсы и толстовку, взяла с тумбочки планшет и вышла из квартиры. На улице по-прежнему шел дождь, и мерцала между тяжелыми облаками одна звезда. Одна надежда.

Рая села на мокрую скамейку под фонарем, открыла почту и послала призыв-SOS Толе, своему первому мужу. Они были женаты ровно месяц. Было это десять лет назад. Вот кто любил ее, вот кто ее обожал. Только Толя по-настоящему и восхищался ею как женщиной. В день их свадьбы не было человека счастливее, чем он.

После ужина с тостами начался веселый студенческий праздник. Веселые гости, шутки, танцы, сюрпризы и флирт. Рая вышла из зала на минуту, а когда вошла, на коленях у Толи сидела их общая подруга. Толя увидел жену, столкнул девушку и забыл о ней через минуту. И никогда не узнал, что все кончилось в душе Раи в тот момент. И свадьба, и брак, и дружба. Даже не ревность. Просто они посмели. И единственный миг, они, пусть минуту, — но вели себя так, как будто ее не было.

Она поехала с мужем в уже оплаченное свадебное путешествие, и все было хорошо. А когда вернулись, Рая просто стряхнула с себя этот брак, как неудачную покупку. Жизнь одна, оставлять себе нужно лишь самые качественные вещи.

Но в эту ночь ей нужен именно Толя, тот наивный и влюбленный Толя. Они иногда переписываются, и Рая знает, что он так и не нашел ей замену. Пробовал жениться, но его хватило на очень короткое время. Убедил себя в том, что рожден холостяком. Но ему ли скрыть от Раи, что он надеется на ее возвращение? Даже сейчас, когда она прочно замужем, он чего-то ждет.

Он позвонил через полминуты после того, как получил ее письмо:

— Говори, где ты. Еду.

Он шел к ней по темному двору — высокий, худой, неловкий, как мальчишка. Рая села еще ближе к фонарю. Когда он приблизился, встала и протянула к нему руки. Толя прижал ее к себе, открыто и преданно посмотрел в лицо, хотел поцеловать. Рая отстранилась немного.

— Подожди. Скажи, что ты видишь? Я очень изменилась? Мы так давно не виделись.

Он смотрел ей в лицо послушно и долго. И выпалил:

— Ты такая же красавица. Нет, стала еще лучше. Иди скорее ко мне.

— Идиот! — коротко оборвала его радость Рая. — Наконец я поняла, что меня тогда так оттолкнуло от тебя. Ты не привлекательно наивный, как мне показалось при первом знакомстве. Ты просто слабоумный ребенок, который никогда не станет мужчиной. Ты не видишь и не понимаешь жизни, только свои нелепые фантазии. Я — красавица? Я — жаба. Уродливая и злобная жаба. Я убила человека. И хотела бы убить еще парочку. И, знаешь, вдруг получится…

— Как странно ты шутишь, — прошептал Толя белыми губами.

— Запомни одно, — тихо сказала Раиса. — Я никогда не шучу. И только сейчас, только потому что ты сразу бросился ко мне на помощь, я тебе скажу правду. Держись от меня подальше. Целее будешь.

Рая бежала навстречу колючему ветру и выдыхала одно слово: «Идиот». В ком она собиралась искать опору? Как она может найти опору в мире беспомощных, ни на что не способных людей? Она одна. Она единственная. Вот поэтому они отказали ей в праве быть похожей на них. Жаба? Отлично. Они еще узнают, как она может душить. Они ее не забудут. Не будет у них такого счастья.

Это была милая, но немного странная пара. Издалека они казались близнецами непонятного пола. Юношеские тонкие высокие фигуры за метр восемьдесят, по-девичьи несмелые движения, нерешительная походка, очень похожие, как будто постоянно извиняющиеся улыбки. И лица — с невыразительными, аккуратными чертами, которые трудно запомнить. Так выглядели муж и жена Юра и Лиза, которые приехали в новый большой дом.

Сначала их узнавали по юркому и смешному песику Прянику, белому с черной кляксой на одном глазике. Потом некоторые стали спорить: это пара гомосексуалистов или, наоборот, лесбиянок? Юра и Лиза одевались почти одинаково, джинсы или шорты, майки, кеды. Русые волосы или гладко зачесывали назад, или вообще стягивали на затылке резинкой.

Им было примерно по тридцать лет, без детей. И Пряник, с которым они носились как с единственным ребенком. Любопытные кумушки-собачницы в разговоре с ними приближались как можно ближе. Рассматривали их через очки. Потом обменивались мнениями.

— Таки-да. Он бреется. Сегодня увидела щетину.

— А она в лифчике. Только размер, наверное, нулевой.

Лиза и Юра радовались всем, как будто им не хватало общения и внимания. У него был приятный, высокий для мужчины голос. У Лизы — наоборот: голос низкий для женщины и хрипловатый. Когда все сплетники успокоились и пришли к единому выводу, что это не просто традиционная пара, но еще и в высшей степени добропорядочная, осталось одно пикантное предположение: «Они брат и сестра».

Но и это быстро отпало. На новоселье к ребятам приехали родители. Две разные семьи, от которых слепило глаза нескромным обаянием буржуазии, по-нашему — олигархата. Все встало на свои места. И дорогущая квартира молодых, которые вроде бы нигде не работали, во всяком случае, не ходили с утра на службу, а за покупками ездили в самые дорогие магазины. И сбруя-шлейка из натуральной кожи со стразами на беспородном Прянике говорила о многом.

Пса им, как выяснилось, продали за крупную сумму, выдав за редчайшую разновидность джек-рассела, привезенного из Лондона. Документы оказались неряшливой подделкой, миф о редкой породе развеялся при первом походе в ветеринарную клинику. Но именно этот факт драматичной судьбы прелестной собачки сделал ее в глазах Юры и Лизы жертвой людской жестокости. Их любовь стала панической и отчаянной. Они старались убрать из жизни своего Пряника все, кроме радости. Называли его исключительно ребенком и мальчиком. Что и обеспечило им симпатию окружающих. Это однозначно добрые люди. Такая редкость. И что за беда в том, что ни он, ни она не казались умными? Так много вокруг злобных козлов, что просто доброта, редкая привязанность людей друг к другу, забота о смешной дворняжке, искренние улыбки всем, без исключения знакомым, — это просто глоток чистого воздуха среди всеобщей недоброжелательности. В атмосфере зависти, алчности, страха и подозрений.