– О Райли, что же мы делаем? Я не могу. Нам нельзя. Это неправильно, – испуганно заговорила она, задыхаясь.

Райли замер, закрыл глаза и попытался выровнять дыхание. На его щеке задергался мускул. Наконец он открыл глаза и взглянул на девушку.

– Это правильно, Глория, – тихо произнес он. – И это единственное, что правильно в моей треклятой жизни.

Не зная, куда деваться от страха и стыда, Глория попыталась встать, но не смогла, и тогда, желая отстраниться от Торна, поглубже вжалась в мягкую кожу дивана и отвернулась.

– Ты меня пугаешь, Райли, – прошептала она сквозь слезы.

Наступила тишина, прерываемая лишь тиканьем каминных часов. Наконец Райли наклонил голову, мягко коснувшись подбородком виска Глории.

– Все хорошо, Глория, все хорошо, – прошептал он еле слышно. – Взгляни на меня, милая, – попросил он, погладив ее по щеке.

Глория повернула голову, но, не желая встречаться с ним взглядом, уставилась на его шею, туда, где под тонкой кожей бешено бился пульс. Ей захотелось поцеловать его, успокоить, почувствовать вкус его кожи, но она не решилась. Она интуитивно понимала, что малейшее движение с ее стороны сейчас способно вызвать столь неистовый взрыв страсти, что она не сможет ни сдержать его, ни остановить.

– Извини меня, Райли, – пробормотала она. Торн покачал головой и усмехнулся.

– Ты ни в чем не виновата дорогая, – проговорил он, нежно целуя Глорию в лоб. – Это все я. Мне нужно извиниться перед тобой.

Райли отстранился от Глории и встал. Не отрывая от нее взгляда, он провел рукой по спутанным волосам и глубоко вздохнул. Глория свесила ноги с дивана и села, тщательно расправив юбки. Она испытывала неловкость, непривычное чувство легкости и одновременно разочарования от того, что Райли уже не давил на нее своим весом. Убрав с лица непослушные волосы, она сложила руки на коленях. «И что же, во имя всего святого, принято говорить в таких случаях? – размышляла она. – Мама никогда не затрагивала эту тему, обучая меня основам этикета».

От дальнейших терзаний Глорию спасли быстрые шаги и окрик Бидди:

– Райли! Глория! Вы здесь?

Не успела старая ирландка выкрикнуть имя Глории, как она уже вскочила с дивана и подбежала к двери. Райли последовал за ней. Увидев их, Бидди тяжело привалилась к стене. Ее лицо раскраснелось, тонкие седые волосы растрепались, тесемки фартука развязались и болтались по бокам. Райли и Глория подхватили няню под руки. Старушка была очень взволнованна и не сразу смогла заговорить.

– Вот вы где, слава Богу! Пойдемте скорей, вы, оба. Что-то случилось со Скитером. Он лает и лает так, что, кажется, мертвого разбудит.

Глория посмотрела на няню, хотела что-то сказать, но промолчала и перевела взгляд на Райли. Торн нахмурился и заявил, обращаясь к. Глории:

– Оставайся здесь с Бидди. Я схожу посмотрю, что случилось.

– Нет! – запротестовала Глория. – Я пойду с тобой. – Она осторожно подвела Бидди к кожаному креслу рядом с диваном, бросив через плечо: – Подожди меня, Райли.

– Иди, иди, детка, – ласково произнесла Бидди, похлопывая Глорию по руке. – Со мной все в порядке, просто на дворе сильный ветер, и мне трудно выходить. Поди посмотри, что там с собакой. Боюсь, кроме тебя, Скитер никого к себе не подпустит. Только будь осторожна, слышишь? И не отходи от Райли ни на шаг.

Глория погладила Бидди по мягкой морщинистой щеке.

– Ну, раз с тобой все в порядке… Только ты уж сиди здесь и никуда не уходи. – С этими словами она повернулась к двери. Райли и след простыл. Не особенно удивившись, Глория подхватила свои юбки и бросилась к двери. Пробегая мимо кухни, она заметила на столе приготовления к ужину – видимо, Бидди начала готовить еду и бросила это дело.

Глория на бегу сорвала с гвоздя отцовскую куртку и распахнула дверь. В следующий миг она едва не упала – так силен был обжигающе ледяной ветер. На этот раз он дул в спину, и ей не пришлось мучительно преодолевать его порывы. Главное – удержаться на ногах.

Волосы падали на лицо Глории, но она смогла разглядеть маленькие фигурки людей на холме, рядом с могилами. Райли стоял, опираясь на ограду, а по ту сторону изгороди был виден коротышка – наверное, мистер Джастис. Он, похоже, боялся пошевелиться. Скитер, огромный, взъерошенный, шерсть дыбом, стоял перед ним, заходясь бешеным лаем. Глория, поминутно спотыкаясь и путаясь в юбках, начала карабкаться на холм. Дышать было трудно, мешал ветер, гнавший тучи-песка и пыли, волосы лезли в рот, но она неуклонно приближалась к маленькому фамильному кладбищу. И все это время она слышала, как кричит Райли и как яростно рычит и лает Скитер.

Наконец Глория поравнялась с Торном, схватила его за руку и повисла на ней. Райли машинально поддержал ее и помог встать прямо, но все его внимание было поглощено разыгрывавшейся перед ним сценой.

– Не двигайся, Джастис! – крикнул он, обращаясь к насмерть перепуганному коротышке. – А не то эта собака разорвет тебя в клочья.

Джастис кивнул. В его мутных глазах отражался неподдельный ужас. На тонкой шее быстро двигался кадык. Бедняге еще никогда не доводилось попадать в подобный переплет.

– Что вы здесь делаете? – подала голос Глория.

– Отзови Скитера, Глория, – попросил ее Райли. – Тогда мы сможем поговорить. Я сам пытался его подманить, но он сегодня не обращает на меня внимания.

Глория закусила губу. Привычным жестом она откинула волосы с лица и вдруг обнаружила, что ветер почти стих. Темно-рыжие пряди больше не закрывали ей глаза. Это был добрый знак. Может, и в остальном ей повезет. Она отпустила руку Райли и пошла к воротам.

– Я войду и подержу его. Скитер сам не свой с тех пор, как убили Старого Пита.

Но в следующее мгновение Райли крепко схватил ее за руку и повернул к себе, и она громко вскрикнула от изумления.

– Ты с ума сошла, если думаешь, что я позволю тебе войти в ограду! Скитер может броситься на тебя.

Глория попыталась вырвать руку, но безуспешно.

– Я пойду туда, Райли. Убери руки.

– Нет, – решительно заявил Райли, доставая револьвер из кобуры. – Ты позовешь его отсюда. Если он бросится на тебя, я его пристрелю.

– Если застрелишь его, я никогда тебе этого не прощу, – ледяным тоном ответила она.

Лицо Райли приняло суровое выражение.

– Это твое дело. Но если будет стоять выбор между тобой и Скитером, то я его застрелю, можешь мне поверить.

Глория смотрела на Райли. Он был прав, а она не права, и оба понимали это. На его стороне были логика и здравый смысл. Но ведь речь шла о Скитере. Собаке Старого Пита. Она помнит этого пса с тех пор, когда он еще был щенком. Теперь Пита уже нет в живых. Как нет в живых мамы и папы. И никто не посмеет застрелить Скитера.