Йон направил нашу барку по узким каналам паромного городка. Здесь мы не привлекали к себе внимания. Несмотря на темноту, причалы между многоэтажными деревянными зданиями были заполнены оживленной толпой. Все были одеты в такую же одежду, как и мы. Одни здоровались с Йоном, другие бросали на нас уничижительные взгляды, но никому, казалось, наше присутствие особенно не бросалось в глаза. Вообще-то, здесь все было на удивление нормально. Во многих окнах горел свет. Где-то виднелись трактиры и магазины. Небольшая кучка детей побежала по мосту, как раз когда мы проезжали под ним. Будни. Только не такие, какими мы знали их в человеческом мире. Здесь все работало без электричества или двигателей. Не было ни телефонов, ни джинсов, ни пластика. Что-то типа рая для всех защитников климата.

– Это так круто! – прошептал Адам.

Дженни пренебрежительно фыркнула:

– Только потому, что ты видишь себя здесь в своих средневековых ролевых фантазиях, это еще далеко не круто.

Спустя какое-то время Йон подплыл к заброшенному дому. Он располагался на окраине города. Здесь мало кто бродил по причалам. Тем не менее спокойнее не было, потому что странный шум заменял звуки города. Это звучало как рев прибоя.

– На первом этаже я приготовил две комнаты. Это не дворец, но на сегодня этого, пожалуй, нашим высочествам хватит, – сказал Йон, привязывая свою барку к причалу с густой росой. Его насмешливый подтекст был едва уловим. Меня не удивляло, что шустрый паромщик знал о нас. Он определенно не принадлежал к тому типу людей, которые не могли сложить два и два.

Комнаты были небольшие, но чистые. Почему-то они напомнили мне хижину, в которой мы когда-то останавливались во время походной прогулки. В каждой стояли две деревянные кровати, застеленные шерстяными одеялами, и какая-то изразцовая печь, в которой горел согревающий огонь. Для другой мебели больше не хватало места.

– Ванная комната напротив. Попытайтесь немного поспать. Завтра вас ждет долгое путешествие, – было последнее, что сказал Йон, прежде чем спуститься по скрипучей лестнице на первый этаж.

– Что теперь? – хотела я знать, когда мы остались наедине впервые с момента нападения. Ник пожал плечами:

– Ну, чего… Мы немного поспим. Или ты не слышала, что только что сказал Йон?

Ошеломленная, я уставилась на брата.

– Вы не думаете, что мы должны поговорить обо всем этом?

Дженни бросилась на кровать и проверила матрас. Довольно равнодушно она заняла сторону Ника.

– Только потому, что ты противишься этому, Майя, мы не должны вести себя так же.

– Я противлюсь?!

– А как еще это назвать, если ты все время пыталась закадрить Ноара и подвергала нас опасности? – упрекнул меня Ник.

– Вы слепо следуете за ним! Вы ни разу не подумали об этом?

– Он просто пытается нам помочь, – попытался меня утихомирить Адам.

Мои брови в удивлении взметнулись вверх. Видимо, промывание мозгов моих братьев и сестер действовало куда сильнее, чем предполагалось ранее. И как бы это ни разочаровывало меня, это показалось мне до боли знакомым. Все эти десятилетия были такими же. Как бы я хотела открыть им глаза, но это не сработало бы. Как и в отношении наших родителей.

Адам положил руку мне на плечо.

– Попробуй хотя бы немного поверить ему.

Он умоляюще улыбнулся мне, а затем подтолкнул Ника через дверь, чтобы лечь спать в другой комнате. Вообще-то он также хотел взять с собой Мо, но мой младший брат сел на еще свободную кровать, тем самым давая понять, что хочет остаться со мной. Ничего не изменилось. Одетая и с ощущением окаменевшего желудка, я прижалась к Мо под колючим шерстяным одеялом. Поскольку мы не знали, сколько времени здесь длилась ночь, и когда Ноар и Йон собирались снова отправиться в путь, то, пожалуй, лучше не слишком расслабляться.

Спать я все равно не могла. Возбуждение в моей голове было слишком велико. Я думала о Зои. Я плакала о ней. Случайно мне вспомнилось несколько философских мыслей о быстротечности жизни. Знание того, что смерть – это не конец, успокаивало меня. Впрочем, это, очевидно, относилось только к людям, а не ко мне и моим братьям и сестрам, в результате чего я снова пришла в себя. Тогда я попыталась представить себе своих настоящих родителей, которые должны были отдать своего ребенка. Мысль о том, что я нахожусь на пути к человеку, ответственному за все это, заставила меня ощутить ледяную дрожь по всему телу.

Мо тоже потребовалось целая вечность, чтобы прийти в себя. Он водил мизинцем по узору рамы кровати. Мне даже показалось, что были слышны его рыдания.

– Амайя… – прошептал он в какой-то момент. Мо не хотел будить наших сестер, которые тут же уснули.

– Хм?

– Разве мы оба не можем вернуться домой?

Как всегда, Мо ошеломил меня. Ему каким-то образом удалось сохранить при всем этом ясную голову. И он понял, что Нику и остальным это не удалось. Но что я должна была на это ответить?

– Разве ты не хочешь встретить твоих настоящих родителей?

Довольно долго Мо молчал. Когда я уже подумала, что он, может быть, заснул, мой брат, наконец, ответил:

– Нет, но я пойду с тобой, если ты этого хочешь.

О боже! Мог ли мой младший брат быть еще милее?! Я крепче обхватила его руками, и через несколько минут его дыхание стало глубоким и ровным. Он заснул. Во всем доме повисла жуткая тишина. Слышался только непрерывный шум, происхождения которого я не знала. Это и зеленоватый свет, проникавший в комнату через окно, не давали мне забыть, где мы находимся. Если бы только у меня была моя музыка! Но мне оставались только гнетущие мысли.

Не пожалела бы я, что не повернула назад сейчас? Хотела ли я этого вообще? Если бы я была одна, мой ответ был бы однозначным. Но теперь я несла ответственность и за Мо, и за остальных. Отсутствие понимания, попали ли мы в ловушку, терзало мой разум. Как там было: с большой властью приходит большая ответственность? Я была единственной, кто мог объективно оценить ситуацию.

Не знаю, повлияли ли на мое решение мои собственные желания, но через некоторое время для меня стало ясно: мы должны были добраться до этой Золотой горы. Можно было часами размышлять о том, что нас там ожидало. В конечном счете мы бы никогда не узнали об этом, не побывав там. Кроме того, Ноар сказал, что мы все будем в опасности, пока нас не представят императорскому двору. Возможно, это было ложью, но звучало логично.

Итак, план состоял в том, чтобы под защитой Ноара добраться до императорского двора, чтобы быть там официально представленными, чтобы мы были в безопасности. Потом выяснить, может ли Кассардим стать новым домом, и тогда… проанализировать все еще раз.

Это означало, что я должна была запечатлеть в своей памяти дальнейший путь. Кроме того, мне нужно было хорошо ладить с Йоном. Не стоило исключать, что в случае опасности нам пригодилась бы помощь паромщика.