— Во всех торговых делах ты будешь иметь дело только со мной, — ответил Альказ, отключив автопереводчик и неожиданно для всех перейдя на интер.

Такого фокуса не ожидал никто. Челюсти и губы ксеносов не годились для воспроизводства человеческой речи, но ксеноброн в свободное время старательно изучал язык, пытаясь правильно воспроизводить каждый звук при помощи обратного перевода автопереводчика. И теперь сумел повергнуть в шок всех вокруг, легко перейдя на язык, который никто из ксеносов даже не пытался изучать. Растерялся и пират. Услышав знакомые слова из пасти ксеноса, он растерялся настолько, что даже забыл, о чём идёт речь.

— Так ты согласен? — спросил Альказ на интере.

— Кх-м, э-э, да. Согласен. Тем более что мы с вами уже давно нашли общий язык, — взяв себя в руки, ответил пират.

— Хорошо, — кивнул Альказ, снова включая автопереводчик. — Надеюсь, ты не решишь обмануть меня.

— Я ещё не сошёл с ума, — весело огрызнулся пират.

— Тогда начинайте готовить криокапсулы к разгрузке. Как только придёт наш корабль, мои люди пересчитают рабов, и я выплачу вам металл.

— Мы будем готовы, — кивнул пират и отключил связь.

Отбросив гарнитуру автопереводчика, Альказ устало опустился в свой ложемент и, покосившись на склонившихся над консолями огня офицеров, приказал:

— Держите этих пришельцев на контроле. Смена вахты — каждые два стандартных часа. Люди живут по своему времени, значит, нам тоже придётся воспользоваться их исчислением. Мягкотелым верить нельзя.

— Позвольте вопрос, ксеноброн? — неожиданно заговорил один из навигаторов.

— Конечно, — вздохнул Альказ.

— Зачем им этот металл? Ведь из него нельзя изготовить инструменты или оружие. Хороший проводник, удобно использовать для точного взвешивания, но не более того.

— Ты рассуждаешь, как истинный ксенос, — усмехнулся Альказ. — Но у людей иная система ценностей, и этот металл у них ценится очень высоко. Они используют его в своих двигателях, что нам, к сожалению, недоступно. И предвосхищая твой следующий вопрос, скажу сразу, я не знаю причины, по которой мы не используем этот металл. Я офицер, а не техножрец.

— Тогда почему мы не закупаем у них оружие и корабли? — не унимался навигатор.

— На этот вопрос тебе может ответить только верховный управляющий, — снова вздохнул Альказ. — Но думаю, это из-за наших традиций. К тому же у нас нет топлива, которое используется на кораблях людей. Повторю ещё раз, я не знаю точного ответа.

— Как долго нам ждать прихода нашего грузовика? — вмешался в опасный разговор первый помощник Альказа.

— Судно уже грузят. Так что немного времени для отдыха у нас есть. Распределите вахты между офицерами и приведите трюм в порядок для принятия рабов. Я хочу, чтобы к тому моменту, как начнётся обмен, наше судно было полностью готово.

— Будет сделано, ксеноброн, — дружно рявкнули офицеры, вскакивая со своих мест.

— Другого ответа я и не ожидал, — кивнул Альказ и, встав, отправился в свою каюту.

* * *

Утро началось с новостей. Точнее, со знакомства с очередными соседями. К Дженни снова пришли за мясом. На этот раз, к счастью, обошлось без детей и остального семейства. Просто за столом, чинно попивая чай, сидела очередная соседка, с которой Влад поздоровался вежливым кивком головы, после чего отправился умываться. Присматриваться к женщине ему спросонок совсем не хотелось. К его возвращению соседка уже ушла.

Дав ему проглотить завтрак, Дженни присела к столу и, озабоченно поглядывая на него, тихо спросила:

— Ты не передумал?

— О чём именно? — насторожился Влад.

— О нашем отъезде? Точнее, о моём.

— Нет. Я остался при своём мнении. Отправив вас в безопасное место, я буду более мобилен и непредсказуем.

— Но ты не знаешь планеты. Ты даже посёлка толком не знаешь. А если тебя ранят?

— Незнание местности не самое опасное. Мне приходилось оказываться и в более сложных ситуациях. Ну а ранение — это просто ранение. Я уже давно перестал их считать. Так что вы уезжаете, и это не обсуждается. Вы договорились с соседкой? Линой, кажется, — спросил разведчик, пытаясь побыстрее закончить долгий спор.

— Договорилась. Она будет приходить сюда каждое утро и приносить уже готовую еду. Тебе останется только поставить кастрюлю на печку.

— Отлично. Больше мне ничего не надо, — обрадованно кивнул Влад. — И на готовку отвлекаться не надо, и в доме никого нет.

— Мне придётся отдать ей всю тушу кабана, чтобы она могла готовить.

— Это проблема?

— Нет. Но другие соседи могут зайти, чтобы купить мяса.

— Пусть идут сразу к ней. Надеюсь, эта осада не продлится долго. Такие выходки надо наказывать сразу или не реагировать вообще.

— Почему? — с интересом спросила Дженни.

— Потому что в первый день победитель обычно празднует свою победу и невольно расслабляется. Это самый удобный момент для ответного удара.

— Стратег, — иронично усмехнулась женщина.

— Наука войны родилась вместе с человечеством и с ним же умрёт. До тех пор пока есть люди, будут и войны. Пусть не глобальные, на уровне драк, но будут.

— И почему людям не живётся спокойно? — вздохнула женщина.

— Потому что все люди разные. Одному вполне достаточно того, что его дети сыты, одеты, имеют возможность учиться и, получая образование, строить своё будущее, а другому, сколько ни дай, всё будет мало. Вот пороки и толкают людей на всякие неприглядные дела, — задумчиво протянул Влад.

— Пороки?! — удивилась Дженни.

— Ну да. Пороки. Жадность, властолюбие, злоба, зависть. Кто-то может с ними бороться, а кто-то, наоборот, им отдаётся.

— Да ты прям философ, — улыбнулась женщина.

— Я не философ, я просто слишком много повидал. Знаете, ведь до моего возраста в нашем деле мало кто доживает.

— Как это?

— Так. В живых остаются только те, кто оставил службу по состоянию здоровья, или те, кто умудрился получить серьёзное повышение. Но и тех и других очень мало.

— Хочешь сказать, что империя постоянно обнаруживает и изучает новые планеты?

— Достаточно тех, что уже есть. Чтобы как следует обследовать одну планету, требуется не один год долгой, нудной работы. И первыми в любую неизученную точку приходим мы. Потому нам и достаются все шишки и ссадины. За нами идут учёные, и только потом — поселенцы. В общем, за их спокойствие и благополучие мы платим своими жизнями.

— Но ведь это сложная и очень опасная работа. Значит, вам должны за неё много платить и как следует обеспечивать ваши семьи. Ведь без вас учёные не смогли бы изучать открытые планеты.