Подойдя к кровати, Тремейн взял ее за дрожащую руку.

— Миссис Кардиган, где ваш муж? Где Питер?

Она судорожно глотнула воздух и облизнула пересохшие губы.

— Он пошел за повитухой. Я говорила, что на это нет времени, но он хотел сделать все как следует. — Она застонала от боли. — Прошу вас, помогите мне.

Граф повернулся к Корри:

— Нам потребуется горячая вода и какие-нибудь полотенца. Плита уже зажжена. Колодец возле дома.

— Что… вы собираетесь делать?

— Помочь миссис Кардиган родить ребенка.

Сняв с себя пиджак, он бросил его на спинку стула, потом наклонился, чтобы приподнять простыню.

У Корри испуганно округлились глаза.

— Но… не можете же вы…

Граф взглянул на нее суровым взглядом:

— Делайте то, что я сказал. Женщина нуждается в помощи. Отправляйтесь и принесите все, что требуется.

Корри сделала глубокий вдох и кивнула:

— Да-да, конечно. Вода и полотенца. Я постараюсь принести все как можно скорее.

Граф с облегчением вздохнул. Корри выскочила из спальни в крошечную кухню. В старой чугунной плите горел огонь. Сняв шляпку и жакет, она добавила в огонь несколько поленьев, схватила ведро, висевшее на крючке, и выбежала из дома. Работу по дому ей еще никогда не приходилось выполнять, но она быстро сообразила, как достать воды из колодца и перелить ее в ведро, которое она принесла с собой.

Раздался пронзительный крик, и Корри так вздрогнула, что чуть не расплескала воду. Испуганная за мать и ребенка, она притащила тяжелое ведро на кухню и вылила его содержимое в кастрюлю, стоящую на плите.

Теперь полотенца.

Она огляделась. Слава Богу, с краю стола лежала стопка чистых белых льняных полотенец, которые, очевидно, приготовила миссис Кардиган для предстоящих родов.

У Корри мучительно сжалось сердце. Ей никогда еще не приходилось находиться рядом с женщиной, рожающей ребенка, но она наслушалась рассказов об ужасных болях и страданиях. Женщина снова вскрикнула. Ее крики стали повторяться чаще, и Корри подумала о Лорел и о том, какие боли она испытывала, рожая своего ребенка. Наверняка она была готова сделать все, что угодно, чтобы защитить этот бесценный дар, доставшийся ей такой ценой.

Схватив стопку полотенец, Корри помчалась в спальню.

— Вот полотенца. Вода почти… — Она замолчала в ужасе, поняв, что ночная сорочка женщины задрана выше талии и ее голые ноги широко раздвинуты в стороны. На простынях и на белой сорочке Грея была кровь.

— О Господи!

Он даже не взглянул на нее, а только тихо сказал:

— Все идет хорошо, Летти. Сара все делает так, как надо.

— Но… но почему здесь столько крови?

— Так бывает, когда рождается ребенок. — Он взглянул на нее, слегка нахмурив лоб. — Ты наверняка на ферме видела, как рождаются животные.

— Я… уже говорила, Сайрус меня всячески оберегал. Он считал, что леди не подобает видеть такое.

Грей ненадолго задержал на ней взгляд, потом снова переключил внимание на женщину, лежащую на постели.

— С вами все будет в порядке, — сказал он ей. — Мы с Летти поможем вам.

Корри положила полотенца на ночной столик. Сара Кардиган вскрикнула от боли, и она задрожала всем телом. Господи, ведь она понятия не имела о том, как можно помочь женщине при родах!

Заставив себя успокоиться, она сбегала за водой, которая кипела на плите в кухне. Набрав воды в кастрюлю, она принесла ее в спальню, потом принесла холодной воды и губку, чтобы обтереть лицо роженицы.

К тому времени как она вернулась в спальню, лицо миссис Кардиган было белым как полотно и она вся взмокла от пота. Корри обтерла губкой ее лоб, шею и плечи.

— Спасибо, — сказала Сара пересохшими губами, на которые Корри положила мокрую салфетку, чтобы увлажнить их. Граф заметил, что она делает, и выражение его лица смягчилось.

Раздался душераздирающий крик, и Корри поняла, что ребенок начал выходить из тела матери. Корри инстинктивно дала Саре руку, и та вцепилась в нее мертвой хваткой.

— Все будет в порядке, — успокаивала ее Корри. — Граф знает, что надо делать.

Он взглянул на нее, потом вновь переключил внимание на женщину. Кажется, он действительно знал, что надо делать, потому что вовремя заставлял Сару тужиться, шепча ей что-то ободряющее тем самым низким мужским баритоном, звук которого отзывался во всем теле Корри.

— Ребенок вот-вот родится, — сказал он. — Дайте мне нож и позаботьтесь о том, чтобы он был чистым.

— Нож?

Он взглянул на нее.

— И кусок бечевки.

Не имея понятия, зачем ему нужны эти предметы, Корри бросилась на кухню, нашла нож и кусок бечевки, который был приготовлен вместе с полотенцами. Проверив остроту лезвия, она обдала нож кипятком и вместе с бечевкой отнесла в спальню. Она увидела, как Тремейн наклонился над женщиной.

Когда он сделал шаг назад, она увидела в его руках новорожденного, которого он держал длинными пальцами за лодыжки. Последовал хлопок по попке, и новорожденный пронзительно закричал. Корри как завороженная наблюдала, как граф с помощью ножа и бечевки перерезал и завязал длинную трубку, соединявшую ребенка с телом матери, потом закутал малыша в одно из льняных полотенец и протянул сверток Корри.

— Я… не умею держать ребенка, — нервно пробормотала она.

— Каждая женщина знает, как держать ребенка. Думаю, что это дано всем существам женского пола от рождения. — Он повернулся к роженице: — У тебя дочь, Сара. Чудесная девочка.

По щекам женщины покатились слезы.

— Благослови вас Господь за то, что вы сделали, — сказала она.

Пока Тремейн приводил в порядок ребенка, Корри сменила белье на постели и помогла Саре переодеться в чистую ночную сорочку. Закончив, она взглянула на Грея и увидела, с какой нежностью он смотрит на ребенка, которого держит на руках. Лицо его отражало столько эмоций, что у Корри перехватило дыхание.

Господи, быть того не может, чтобы ее охватило желание!

Завернув девочку в желтое шерстяное одеяльце, он отнес ее на кровать и уложил на согнутую в локте руку матери.

Корри подошла к Саре и младенцу. Сердце ее переполняли эмоции.

— Она настоящая красавица, Сара, — сказала она.

— Спасибо, спасибо вам за все.

Корри едва сдержала слезы. Она помогла появиться на свет новому человеку. Ничего более удивительного, более непостижимого она никогда в жизни не испытывала. Взглянув на Грея, она увидела в его глазах такое же радостное волнение.

Они молчали, не желая, чтобы это мгновение закончилось. Но тут распахнулась дверь, и в комнату вбежал Питер Кардиган.