Но этого мне оказалось достаточно. Интуиция меня не подвела.

Я догадалась, какая из этих женщин продавала Сажину музейные ценности, и теперь осталось только поговорить с ней еще раз, но уже наедине.

Глава 7

– Галина Андреевна, мы можем с вами поговорить с глазу на глаз?

Женщина нехотя оторвалась от своего занятия и посмотрела на меня так, будто я перед ней поставила ведро с помоями.

– Что вам еще надо? – сквозь зубы процедила она.

– Есть у меня пара вопросов, которые хочу обсудить с вами лично.

– Мне некогда, у меня работа. – Хранительница демонстративно отвернулась, уставилась в монитор компьютера и защелкала мышкой.

«Чего и следовало ожидать. Ничего, и не таких обламывали».

Я наклонилась и, немного понизив голос, сказала:

– Вам привет от Владимира Сажина.

Галина Андреевна слишком резко повернулась, и я заметила легкую тень беспокойства, быстро пробежавшую по ее лицу.

– Не понимаю, о чем вы.

– Прекрасно понимаете. Уж не думаете ли вы, что ваши встречи проходили тайно и никто вас не видел? Я знаю, зачем вы встречались и что таскали ему в пакетиках и свертках. Уж явно не чаи с шоколадками.

Блеф – дело всегда рискованное. Но чаще всего риск бывает оправданным. Да и ложь срабатывает. Как, например, сейчас. Женщина побледнела и замерла.

– Где мы можем поговорить наедине? – уже жестче повторила я.

– Идемте. – Галина Андреевна встала и медленно, будто ей на каждую ногу навесили по гире, повела меня в конец зала.

За одним из стеллажей стояли два старых стула, заваленных бумагами и книгами. Хранительница тяжело опустилась на один из них, на второй примостилась я.

– Вы из полиции? – устало спросила она, не глядя на меня.

– Нет. Я – частный детектив, расследую убийство Сажина. Но мои полномочия не слабее, чем у правоохранительных органов.

– И что мне теперь будет?

– А сами как думаете?

Галина Андреевна сникла окончательно. Вся ее надменность и холодность вмиг испарилась. Передо мной сидела грустная симпатичная женщина, смотревшая с тоской куда-то под ноги.

– И какой смысл мне вам что-то говорить, если вы сами все знаете? – выдавила наконец она.

– Галина Андреевна, меня в первую очередь интересует убийца Сажина. Это явно не вы. Но есть кое-какие вопросы, которые пока остаются без ответов, и именно эти ответы я хочу найти. Если вы мне сейчас расскажете все, что знаете, я не буду ни о чем докладывать вашему директору. Потому что, как я понимаю, она не в курсе всего этого бардака. Ну а если вы впредь попадетесь на краже и перепродаже музейных экспонатов, это будет уже ваш промах. Я буду ни при чем.

– Что вы хотите узнать?

– Как Сажин вышел на вас?

– Через общих знакомых.

– Кого конкретно?

– Мой двоюродный брат раньше работал в краеведческом музее. Как-то у меня случились проблемы, нужны были деньги, и срочно. Я тогда обратилась к Лене, а он уже свел меня с этим Сажиным.

– И он предложил вам продать что-то из музейных экспонатов?

– Да. Сказал, что риск минимальный, заплатит он хорошо. А я тогда совсем отчаялась, ну и решилась. И действительно, тогда все прошло гладко, да и деньги я получила хорошие. Когда Владимир второй раз обратился ко мне, я подумала: почему бы и нет?

– А ваш двоюродный брат откуда знал Сажина?

– Тоже через каких знакомых, я уже подробностей не помню. Вроде Леня тогда говорил, что продал ему старинный хрусталь, оставшийся после бабушки, и Владимир хорошо заплатил за него. У меня ведь тоже оставались кое-какие вещи, советские, правда, но и они сейчас считаются антиквариатом. Меня Леня поэтому-то и познакомил с Сажиным. А он, когда узнал, что я работаю в музейном фонде, предложил продать кое-что другое, уже за гораздо бóльшие деньги.

– Судя по всему, ваши сделки и встречи с Сажиным совершались от случая к случаю.

– Да, это так.

– На все ваши встречи он приходил один?

Галина Андреевна слегка призадумалась.

– Один раз с ним был мужчина, такой худой, в толстовке с капюшоном.

Я достала телефон, нашла фото Лозинцева (его я тоже предварительно сохранила, правда, для будущей встречи со знакомыми Толи из антикварной тусовки) и показала женщине.

– Он?

– Похож. – Хранительница присмотрелась повнимательней. – Да, кажется, он.

– После смерти Сажина он к вам не приходил, не обращался?

– Нет.

– Что в последний раз вы продали Сажину?

– Старинный кинжал, небольшой такой. У него на рукоятке было три рубина. Это было где-то за три недели до его смерти.

«Хм, интересно. Не этим ли кинжалом закололи покойного? Кстати, оружие пока так и не нашли. И экспертиза не выявила никаких нюансов».

– Это была ваша последняя сделка?

– Да.

– О будущих встречах вы не договаривались?

– Мы о них никогда так заранее не договаривались. Мы созванивались, если было что-то на продажу.

Наверняка Галина Андреевна звонила первой. Эх, жадность, жадность. Она ведь неплохого человека может испортить, не говоря уж об этой хранительнице музейного фонда. Точнее, не так. Жадность порождают большие деньги. А уже совместно они портят человека.

– У меня все, – сказала я и встала со стула.

– А со мной что будет? – повторила свой вопрос Галина Андреевна.

– Пока ничего. Я же сказала, что меня ваши делишки с Сажиным интересуют лишь постольку-поскольку. Но если вас поймают и вашу вину докажут, то уж без моего пособничества. Я свое слово держу. Кстати, а сколько вам платил Сажин? Если не секрет.

Хранительница назвала сумму.

– Пожадничал. Эти предметы стоят в разы дороже.

Женщина горько усмехнулась.

– Можно один вопрос? Откровенность за откровенность, так сказать.

– Пожалуйста.

– Как вы меня нашли?

– Это было несложно. По вашим рукам.

Галина Андреевна автоматически посмотрела на свои руки.