рукой меня ухватил и к себе потащил. Подержал минут пять. Я вырываюсь, а он не отпускает, зажал меня и держит в кулаке. Потом в тело воткнул, прямо в рот. И я проснулся… Сижу голый!

Он допил чай, налил еще.

- Точно ничего не болит? – переспросил Ершов. – А то может, в санчасть поедем? В стационар ляжешь?

Устинов словно прислушался к организму.

- Нет, вроде не болит. Никуда не поеду. Поем и лягу спать.

- Что жене скажешь?

Устинов пожал плечами:

- А ничего не скажу! Покажусь весь, мол, всё нормально. Дурь начальству в голову взбрела… Вот что мы будем нашему начальству говорить?

- М-да, - нахмурился Ершов. – Надо что-то придумать.

- Вот и думай, пока меня нет!

Глава 19

Глава 19

Уроки, уроки, уроки…

Первым делом я устроил ревизию в холодильнике. Разогрел в эмалированном ковшике жиденький куриный суп. Макароны с котлетами «ушли» холодными за милую душу. Кроме того, в морозилке нашлось сало. Сало – сила! Желудок успокоился. А то прямо рези в желудке были.

Как только приступил к чаепитию, завалился Мишка с моим «дипломатом». Судя по тому, что он был в «штатском», то успел уже сходить домой переодеться, а потом уже выдвинулся ко мне.

- Ну, как тебе твоя роль? – сходу поинтересовался он, едва переступив порог.

- Какая роль? - удивился я. – Ты про что?

- Ха! – возмутился Мишка. – Я про кинопробы, которые ты прошел, про съемку фильма про войну! И мне ничего не сказал! Лучшему другу! И уж тем более Светке. Ладно, я переживу... А вот Светка тебе этого точно не простит.

- Какой фильм? Какие пробы?

Я замолчал. Потом, сообразив, поинтересовался:

- Майка сказала?

Мишка кивнул.

- Весь класс теперь гудит. И школа тоже…

Я не выдержал. Засмеялся во весь голос. Согнулся в поясе.

- Майка сказала! Ой, не могу…

Меня трясло от смеха. Я сел, взял кружку с чаем. С трудом сдерживая себя, сделал глоток, другой, успокаиваясь.

- Значит, Майка сказала? – меня снова одолел приступ смеха. – В актёры меня записали?

Мишка даже обиделся.

- Ну, и что?

Я объяснил. Он задумался, потом закатился в смехе – похлеще меня.

- Ну, вообще… Ну, ты дал… И Майка… Ведь этой сороке давно веры нет, а тут все повелись! Даже Лавруха! Прикинь? Да… Завтра будет веселуха!

Мы отсмеялись, успокоились.

- Ну, давай, рассказывай, что сегодня еще интересного случилось?

- Да больше практически ничего, - отмахнулся Мишка. – Завтра физкультура сдвоенная, НВП, алгеброметрия, русский с литературой. Причем, физра первыми уроками. Была б последним, слинять можно было бы.

- Это да, - согласился я.

- Ты пойдешь? – спросил Мишка. – У тебя ж освобождение.

- На первый урок пойду, - ответил я. – Справку-то надо отнести.

А сам подумал, какое освобождение? Я здоровее всех в классе! Про травму все забыли давно, включая меня! Только неизвестно, как maman отреагирует. И Светлана тоже. Она, вон, настаивает, чтобы я занятия в секции возобновил.

- Пойду! – решил я. – Побегаем, в футбол погоняем.

Обычно физкультура (в просторечии – «физра») ограничивалась как раз футболом и лыжами.

- У нас физра совместно с «ашками» будет, - добавил Мишка. – У них тоже в классе всего пятнадцать человек осталось.

- Ладно, - отмахнулся я. – А в субботу что? Дали расписание?

Обычно «постоянное» расписание уроков вывешивали не раньше начала октября.

- 3 урока, - довольно осклабился Мишка. – И то биология, история, обществознание. Второй и третий у Максим Иваныча. У него можно отпроситься. А можно и вообще не отпрашиваться, так уйти. Поставим «пузырь». В киношку не хочешь сходить?

- На что?

- В «Молодежном» «Экипаж» сейчас идет, в «Октябре» - «Пираты ХХ века», в «Космосе» «Среди коршунов», - сообщил Мишка. – Андрюха с нами.

- Светка, скорее всего, тоже, - ухмыльнулся я.

Мишка развёл руками:

- Она от тебя теперь никуда! Вцепилась аки клещ. С чего это вдруг?

Я улыбнулся, пожал плечами:

- Красивые девушки любят мужественных, молодых и энергичных парней!

- Еще скажи – таких как ты! – засмеялся Мишка.

- А что? – я гордо выпятил грудь вперед, шутливо надул щеки. – Мы, гусарские офицеры, народ такой!

Мы засмеялись.

- В общем, если возражений нет, то возьму с собой Светлану, - подытожил я. – Потом, может, мороженку где-нибудь скушаем…

- Ну, в принципе, почему бы и нет?

- Знаешь анекдот про двух евреев? – улыбнулся я. – Идут два друга-еврея по улице. Один другому говорит: «Яша! А не выпить ли сейчас нам с тобой у меня дома по рюмочке коньяка?». Второй отвечает: «А почему бы и нет?». Первый: «Ну, нет, так нет!».

Как только Мишка ушел, на меня опять напал жор. В общем, maman я чуть супчику-то оставил, на два половника. И одну котлетку.

Только после этого я почувствовал, что более-менее восстановился.

До прихода maman успел прополоскать в горячей воде школьные брюки. До завтрашнего утра должны успеть высохнуть. А то у меня на смену им ничего нет. В джинсах могут и в школу не пустить. Директор у нас суровый на этот счет.

После этого ушел в медитацию, благо мешать мне было некому.

На этот раз я погонял силу по организму меньше обычного, скорее для разминки. Потом «усадил» себя в виртуальную библиотеку, достал свою тетрадь и подробно занес в неё все события за прошедший день, тщательно описав процесс лечения тела Устинова, включая «захват» его души. Иначе как обозвать ту сущность, покинувшую тело после смерти?

Похоже моя усталость была вызвана не чем иным, как одновременной работой с двумя видами магической энергии – энергией Жизни и энергией Смерти?

Тоже записал эту гипотезу. В глубине души я всё-таки надеялся на возвращение Гериса. Насколько бы было проще!