Ясноглазая: «Ты, как всегда, безумно романтичен, красавчик!» — прилетает мне нарочито возмущенное, со смайликом, закатывающим глаза. И следом:

Ясноглазая: «Привет. Придремала на стадии разработки проекта. Вот клиенты бы удивились, когда увидели, что их скромная однушка по размерам превратилась в особняк!»

В груди аж давит от радости. Приходится ее ладонью растереть. Представляю, как ее пальчики торопливо набирали мне ответ, а ее губы улыбались. Что же ты со мной творишь, малышка?

Красавчик: «Главное— вовремя проснуться. Отец не поймал утром?».

Ясноглазая: «Нет, но каждый раз, как тащишь меня куда-то ночью, помни, как сильно я ради тебя рискую!»

Красавчик: «Я уверен, что он оправдан. Этот риск»

Ясноглазая: «Снова слышу нотки самолюбования…»

Как тут не расплыться в улыбке? Вот и я, хер знает, со стороны, наверное, выгляжу, как последний идиот: сидя на деревянной скамейке в раздевалке, пялюсь в экран, глуповато почесываю затылок.

Вика молчит. Я набираю:

Красавчик: «Как насчет продолжить нашу «традицию» и встретиться завтра? Ночью?»

Почему ночью? Утром я буду в зале, полкан объявил нам «стрельбы». Днем, если получится, нужно отоспаться, чтобы не клевать носом, когда я снова украду свою ясноглазую.

На экране пляшут три точки и заветное «печатает». Долго. Я уже начинаю волноваться, что сейчас мне прилетит отворот-поворот. Но Вики только интересуется:

Ясноглазая: «Почему завтра, а не сегодня?»

Красавчик: «Я на смене. До утра».

Ясноглазая: «А, ок!».

«Ок» — это уже хорошо. По крайней мере, это не «нет». Про работу Вики ничего не стала уточнять — это тоже прогресс. Хоть нашу профессию и сильно романтизируют, но жить с бойцом СОБРа — то еще «веселье». Максимально нестабильный график и волнения. Нам на передовой этого не понять, но жены и подруги наших парней постоянно на них с этим наседают. Так что, не думаю, что ясноглазой реально стоит пока знать, с кем ее угораздило связаться. Может, потом? Однажды.

Честно, я вообще не понимаю, какого черта я творю! Строчить сообщения девчонкам и ездить на встречи тупо ради встречи — то есть ничего не подразумевающего общения — это не в моих правилах. Я так не умею. Не умел. С ясноглазой оно выходит само-собой. Но разумеется, я, как любой здоровый мужик, держу в уме момент, когда наконец-то «бастионы обиды» падут. Я по-прежнему хочу эту девчонку каждой клеткой собственного тела. Меня на ней конкретно повело.

Начинаю набирать новое сообщение, как слышу гудение в левом ухе:

— У-у-у! Да ты, походу, серьезно влип, дружище! — хохочет Фома. — Чтобы Швец, да строчил любовные смс-ки? Ущипните меня!

— Иди на хер, Фома.

— Кто она? Та самая официантка из бара, да? Судьбоносная встреча, все дела…

— А тебе не все ли равно, Егор? — психанув, поднимаюсь с места. Так и не набрав Вики сообщение, блокирую экран телефон. Друг хмурится, выставляя руки, мол, я тут не при чем.

— Ты чего ощетинился? Я просто интересуюсь. Рад за тебя, кстати.

— Ага, — киваю, хватая со шкафчика полотенце.

Чувствую себя каким-то буйно помешанным. Но внутри все противится тому, чтобы кто-то из парней знал о присутствии Вики в моей жизни. Чтобы вообще кто-то знал, что есть такая охеренная девочка, как Вики! Моя. И делить я ее ни с кем не собираюсь. Даже на словах.

Я уже почти ушел в душ, когда дверь в раздевалку открывается и на пороге появляется Самсонов:

— Парни, давайте пулей, приводите себя в порядок и собираемся. Нас на подкрепление вызывают.

Мы с Егором переглядываемся. Началось. О спокойной смене можно забыть.

Вики

Ренат не обманул. Субботняя встреча была первая, но далеко не последняя, открыв целую череду наших ночных свиданий на следующей неделе. В ту ночь домой красавчик вернул меня уже под утро. Фильм оказался классным, а время с Ренатом летело, как заведенное.

Мы много болтали и много смеялись. Много друг друга подкалывали и бесились. Так уж получилось, что на весь зал мы оказались единственными посетителями — это развязало наши руки. Без зазрения совести, как два буйных подростка, мы кидались друг в друга попкорном и разговаривали. Шутили и комментировали едва ли не каждую сцену боевика! А потом бегали по длинным коридором пустого ТРЦ и за обе щеки уплетали вредный фаст-фуд прямо в машине на парковке. А еще много и долго колесили по городу.

Благодаря тому «свиданию», мой телефон пополнился тремя десятком фоток, а мысли с той ночи неустанно крутились вокруг Рената.

Кстати, к чести красавчика, он и правда оказался терпеливым. В тот вечер мы не то что не дошли до близости, я даже и поцеловать себя не позволила. Пусть чуть-чуть помучается за три, бесконечно долгих, дня его тишины.

Следующая наша встреча была в ночь с воскресенья на понедельник. И еще одна в ночь с понедельника на вторник. Обе мы благоразумно завершали в три-четыре часа ночи, потому что рабочая неделя не позволяла разгуляться. Мы по-прежнему сходили с ума в обществе друг друга и по-прежнему ни разу так по-настоящему не поцеловались.

Даже у меня уже подгорало! Швец же только и сделал, что чмокнул меня в губы. Невинно и невесомо. Это даже и поцелуем не назовешь! После чего с чистой совестью отпустил домой, даже не представляя, что остаток ночи я пролежу, глупо таращась в потолок, гуляя подушечками пальцев по губам, словно пытаясь вновь почувствовать прикосновение его губ.

Нет, ну точно джентльмен…

Во вторник Ренат оказался занят. Зато активизировался Илья, который словно почувствовал, что его «конкурент» самоустранился. Генеральный попытался пригласить меня в ресторан. Пришлось увиливать. И даже немного соврать в стиле: рыбка у бабушки подруги умерла, надо поддержать. Глупо, короче. Илья это понял. Что я вру, съезжая с темы. Из моего кабинета ушел понурым и остаток дня гонял работников в офисе что есть мочи.

Я же всю неделю на работе боролась с жутчайшим недосыпом, и каждую свободную минуту мои мысли занимал исключительно Швец и наши встречи.

Почему ночью? Почему кино? Почему все так странно? Почему вообще я так много и часто думаю о нем? Почему я так жду каждое сообщение? Каждую встречу? Не понимаю, но мне нравится. Ощущение, что между нами есть какая-то никому не известная мелочь, деталь, загадка. Что-то, о чем знаем только мы вдвоем. И время, которое только для нас двоих.

Я отчаянно хотела повторения нашего крышесносного секса. И к концу недели мне пришлось признать это перед самой собой. Прятаться было без толку. Невербальные знаки, которые посылало Ренату мое тело, лучше слов говорили об этом. Уже к выходным я твердо была настроена сдаться и пасть в объятия этого парня. Снова.