разорвал. Коровы от страха молоко перестали давать, ну а курей Архаровцы украли, когда отступали, — ответил Гаврилов и долили служивым коньяку.

— Архаровцы могут. Те ещё твари, — ухмыльнулся солдат, а Гаврилов сдержался, чтобы не дать тому в морду.

По молодости капитан частенько влипал в передряги из-за вспыльчивого нрава. Пара проваленных заданий заставила задуматься о том, что гнев это, конечно, оружие, но чаще оно направлено против тебя самого. Вот и стал он пытаться контролировать эмоции. Да не всегда получалось, но на подобные оскорбления он больше не реагировал.

— Ага. Есть такое де… — сказал Гав и осёкся на полуслове, так как сотовый завибрировал.

— Чё там? Коллекторы звонят? — весело спросил боец, сидящий справа. — Ну, зови их сюда, мы им зубы пообломаем. Хе-хе. Верно говорю, мужики?

Гаврилов посмотрел на экран сотового и напрягся. Звонил «Папа».

— Извините, мужики. Отец звонит, — пояснил капитан и встал из-за стола.

— Вопросов нет. Только на обратном пути захвати пятёрик пивка. Лады? — спросил в край обнаглевший солдат.

— Лады, — кивнул Гаврилов и спешно выбежал на улицу. Подняв трубку, он услышал торопливый голос Архарова.

— День Великого Исхода настал. Екатеринбург, отель Першерон. Заберёшь Лизу, а я пока вытащу детей.

Вызов оборвался, а Гаврилов ещё секунду обдумывал услышанное, не в силах поверить, что катастрофа всё же случилась. Нет, он, конечно, знал, что такое могло произойти, но не думал, что так скоро.

— Твою мать, — выругался Гаврилов и зыркнул по сторонам.

На парковку, пошатываясь, шел боец в обнимку с двумя дамами. У дам были вполне выдающиеся фигуры. В смысле их бока выдавались в разные стороны, а ляхи были просто необъятными. Солдат подошел к машине и стал рыться в кармане в поисках ключей. Не теряя времени, Гаврилов рванул в их сторону.

— Пупсик, ты нас покатаешь по городу? — спросила одна толстуха.

— Ха-ха. Покатаю, блин. На кожанном коне, — сально пошутил боец и нахмурился. — Да где этот чёртов ключ?

— Ты такой забавный, — мурлыкнула вторая толстуха.

— Во, нашел! — радостно выпалил служивый, продемонстрировав ключ.

Но ключик тут же перехватила массивная пятерня.

— Спасибо, — сказал Гаврилов и со всего размаху врезал лбом в переносицу солдата.

Боец ударился о борт машины и сполз на землю, потеряв сознание.

— Ты чё творишь, образина⁈ — возмутилась первая толстуха.

— Жениха нашего решил угробить? Паскуда! — взвизгнула вторая и бросилась бить капитана.

Жмурясь от сальных ударов, Гав вставил ключ в замочную скважину, открыл дверь и запрыгнул внутрь.

— Помогите! Грабють!!! — завизжала толстуха, понимая, что больше не может ударить амбала, укравшего у неё приятную ночь.

Машина заревела и сорвалась с места. Включать фары Гав не стал и понёсся по ночному городу, в котором и так хватало света. Скорее всего, на визг толстух уже бегут пьяные солдаты, но пока они успеют хоть что-то сделать, капитан покинет город. Или не покинет…

На выезде скопилась большая пробка из грузовиков, которые проверяли на контрольно-пропускном пункте. Солдаты досматривали все машины, въезжающие и выезжающие из города. А эти грузовики должны были доставлять на фронт боеприпасы. В обычный день их и так бы пропустили, но после того, как сгорели склады с провиантом, стали досматривать всех без исключения.

Скрежетнув зубами, Гаврилов свернул на обочину и вдавил педаль газа в пол. Мотор заревел, и стальной зверь рванул в сторону КПП.

* * *

— Ваши документики, — лениво сказал солдат, подойдя к очередному грузовику.

— Пожалста, — ответил водитель и протянул путевой лист.

— Боеприпасы и медикаменты, да? Ну пройдёмте, покажете груз. — Солдат ознакомился с путевым листом и вернул его водителю.

— Да, конечно. — Водила собирался вылезти из машины, но краем глаза заметил, что по обочине несётся легковушка прямо на солдата. — В сторону! — выкрикнул водила, но было поздно.

Бойца от удара подбросило в воздух, он сделал сальто и приземлился на асфальт. Раздался свист, на вышках зажглись прожекторы, выискивая нарушителя. Яркие лучи устремились к машине, которая на всём ходу протаранила шлагбаум.

— Открыть огонь на поражение! — раздалась откуда-то команда, и по машине заработали пулемёты.

Плотные очереди разорвали ночь громогласными выстрелами и яркими вспышками.

* * *

Капитан Гаврилов нервно постукивал ладонью по рулю.

— Давай! Давай, родимая! Ну же! Разгоняйся, зараза!

Машина бодро набирала скорость до тех пор, пока не врезалась в солдата, стоявшего у грузовика. Гаврилов не планировал его убивать, но места для проезда больше не было. Служивый от удара врезался в лобовое стекло, разбив его и оставив на нём кровавый след, а после улетел назад. Обзор резко уменьшился, да и зачем он нужен? Здесь путь только один. Вперёд.

А впереди была будка КПП. Ревя, стальной зверь разнёс её в щепки и полетел дальше. Прожекторы вырвали из темноты покорёженный автомобиль и подсветили цель для пулемётчиков. В этот момент Гав резко дёрнул руль влево и туда, где он был секунду назад, ударила пулемётная очередь. Руль вправо! И ещё одна очередь прошла мимо.

Снова влево! На этот раз не повезло. Хотя, как сказать? Очередь прошила крышу и лобовое стекло, заставив его осыпаться. Ледяной ветер ворвался в салон автомобиля, заставив щуриться. Но это было не важно. Выстрелы становились всё тише, а шансов попасть у пулемётчика оставалось всё меньше.

Гаврилов почувствовал, что по ключице течёт кровь. Ощупал рану. Ерунда. Всего лишь царапина. Вцепившись в руль, он зарычал от от злости, страха и отчаяния:

— Быстрее! Быстрее! Чёртова ты развалюха! Я должен спасти Лизу и Мишку!

Да, Гаврилова никто не просил спасать Михаила, но как он мог бросить сына любимой женщины? Мальчишку, которого он уже и сам считал собственным сыном.

* * *

Поднявшись с пола, я заметил, что Макар хочет мне что-то сказать.

— Кажется, у меня плохие новости… — прищурился и без того узкоглазый Макар, превратив глаза в две полоски.

— Рассказывай.

— Да тут особо нечего рассказывать. Нужно показывать. — Макар ткнул пальцем далеко вперёд.

На горизонте показалась железнодорожная станция, стоявшая посреди леса. Рядом со станцией не было ни города, ни посёлка, да даже захудалой хижины не виднелось. Впрочем, проблемы была не в этом. Железнодорожные пути резко изгибались и уходили сначала направо, а потом налево.

— У нас скорость триста пятьдесят километров в час. Боюсь не впишемся, — сказал Макар