пожелала, чтобы у Этилии был максимальный запас энергии, из возможного для тела данных пропорций, в мире. Мне показалось, что мир, в ответ на это моё пожелание, хмыкнул и мысленно посмотрел, как на несмышлёныша, хоть и большого, но глупого. — Ну, я, хотя бы, попыталась, — также мысленно, стараясь превратить ответ в ощущение, подумала я. Понимания, что была услышана, не появилось. Грустно.

Сосредоточившись, повернула получившуюся проекцию два раза вокруг своей оси, и оглядела соратников. Клавдия улыбалась и смотрела с прищуром, склонив голову на бок, в Парамоне явно играл гормон, о чём свидетельствовала отвисшая челюсть, Пози очнулся, открыл глаз и заново завис, узрев, новую для себя, красоту, Жабодав мирно спал в теньке. Этилия взлетела, сделала медленный круг вокруг своей будущей оболочки, зависла на месте и важно кивнула.

— Спускайся, красота моя, ложись на…, — тут я осознала, что, все, изменяемые мной до этого, корчились просто на голой земле, и создала коврик два на два метра из палаточной ткани, — вот это ложе и готовься к трансформации, — сказала я Этилии и выдала в адрес Клавдии и Парамона извиняющуюся улыбку.

Всё началось и закончилось просто катастрофически, чем можно было ожидать для третьего раза, фея росла и мучилась почти час, ещё три часа она не приходила в себя после потери сознания. Всё это время я материла себя последними словами за своё пожелание ей энергии, нашла в аптечке, растолкла, смешала с водой и влила в Этилию жаропонижающее и обезболивающее, растирала её тело мокрой холодной тряпицей и меняла на горячем лбу, смоченные в ручье полотенца, молила мир вернуть мне Этилию живой и здоровой. Злясь на себя и абсолютно не задумываясь над процессом, просто желая знать, сколько прошло времени, я создала у себя на левом запястье наручные часы. После их воплощения я почувствовала дикую слабость и желание отрубиться, сменившиеся эйфорией и огромным приливом сил, но было не до этого, и я продолжала ухаживать за Этилией. К пяти часам дня жар спал, она открыла глаза и улыбнулась одними губами.

— Мне кажется, или я вас сильно перепугала? — спросила она.

— Сильнее не придумаешь, как ты себя чувствуешь? — с облегчением спросила у неё я.

— Жить, однако, буду, но очень сильная слабость, как будто из меня всё вычерпали — силу, энергию, выносливость и желание жить.

— Отдыхай, хватит на сегодня экспериментов. Тебе надо восстановить силы, на вот помидоры, они вкусные, питайся, а я попробую сварганить тебе супчик для поднятия жизненного тонуса.

Я представила в мыслях тушку курицы-бройлера, ощипанную и выпотрошенную, как она лежит на деревянной разделочной доске, потом её же, но разделанную на составные части: крылья, ноги, бедра, грудку, собрала части обратно в тушку. Представила вкус курицы при разных способах приготовления и в сыром виде, да, довелось пробовать, в памяти осталось. Вообразила, что мясо этой тушки содержит в себе, легко усваиваемые человеческим организмом, белок и жир, в которых, в свою очередь, содержатся минералы, витамины, аминокислоты… стоп, не так! В которых содержатся ВСЕ элементы, необходимые для нормального функционирования молекул, клеток, мышц, костей, сухожилий, мозга, органов и всего организма в целом. Под организмом понимается организм человека, то есть мой, Этилии, Клавдии, Парамона. Также, при создании мной всех продуктов, мне необходимо сигнализировать о наличии в них вредных веществ для других организмов, находящихся рядом в момент создания продуктов. Ну вот, как-то так. — Сможем? — Потянулась я мыслью к миру. — Раз плюнуть! — мгновенно пришло понимание.

Осознавая, что на сегодня лимит моих косяков исчерпан, я сначала создала простую деревянную разделочную доску, на ней тушку курицы на килограмм веса, затем трёхлитровый стальной котелок со стальной крышкой и, в заключении, окрылённая быстрым успехом с курицей, три картошки, морковку и луковицу.

Куриный супец с рисом, картошечкой и обожжённым на палке над огнём лучком показался мне верхом кулинарного искусства. Я мыла пустой котелок и прекрасно понимала, куда весь суп делся — такую вкуснятину оставить на потом было преступлением и за добавкой обратились все, включая Жабодава и Пози.

Попивая чай со сгущёнкой и печеньками со сливочным маслом, созданными мной по принципу «Хочу вот такое же, как в правой руке», и видя как на глазах оживает Этилия, мне стало хорошо и спокойно, еще один день в стране чудес подходил к концу. Мы лежали и болтали ни о чём, Пози рассказал о красотах известного ему мира и как он возвращал красоту испорченным пейзажам. Рассказчик, к сожалению, из него был никакой, и, как я и предполагала, оперировал он гравитацией.

Оставалось растрясти жирок, часок-полтора поиграв с преданно смотрящим на меня Жабодавом, создать для людей зубные щётки и пасту, показать у ручья, как этим пользоваться и, уложив всех на десятисантиметровые толщиной коврики из «поддоспешной» ткани и такие же подушки в расширенной до пятнадцати квадратных метров палатке, отправиться в завтрашний день.

Глава 10 Будильник — не напрасная жертва

Кто в детстве разбирал будильники, чтобы понять, как они устроены и почему трезвонят, а вот собрать обратно уже не мог? Кто с каждым следующим будильником был полностью уверен, что вот сейчас-то точно получится разобрать и собрать как было, чтоб мама не ругалась? Все? Теперь вопрос на честность — с какого будильника это получилось? Не получилось? В моем детстве их было двенадцать, двенадцать «Янтарей», «Витязей» и «Слав», павших жертвой любопытства и самонадеянности, были, конечно, ещё радиоприёмник и механические игрушки, но больше всего запомнились именно будильники, может из-за их количества, а может по скорости появления новых, взамен раскуроченных.

Этим утром мне не хватило именно будильника — я катастрофически проспала. Разбудила меня Клавдия словами, что уже девять часов утра и все, кроме меня, давно проснулись и готовы к новым свершениям. Разлепив веки и оглядевшись, я убедилась, что в палатке действительно одна, а на выходе меня встретило безоблачное золотое небо и лёгкий ветерок, я чувствовала себя бодрой и свежей, красота!

Закончив с утренними делами, заявила всем громким голосом: — Перед сном я кое-что придумала, так что не судите строго, будет эксперимент. — Я представила зерно пшеницы, как его сеют, оно всходит и растёт, как наливается колос, как его собирают, обмолачивают, веют и размалывают в муку, вкус зерна и муки. Вообразила состав муки — белки, аминокислоты, жиры…тьфу ты, Василиса, опять двадцать пять! Ну сколько можно уже, ты не на уроке химии или биологии в земной школе! Вообразила, что в зерне и муке содержатся все необходимые для нормального функционирования мужского