И хотя меня впечатлила естественная спокойная энергия Дэдди посреди этого бурления и возбуждения, я также почувствовал в нем сомнение и легкое чувство неуверенности. Такие качества в собаке могут стать как подарком судьбы, так и проклятием. Здоровая предосторожность поможет собаке остаться уверенной, спокойной и социально адаптированной. Но слишком много неуверенности может привести или к отупляющей пугливости, или – что куда хуже – к агрессии, основанной на страхе.

В мире существуют миллионы ответственных владельцев собак, и Редмэн был одним из них. Умный и вдумчивчивый парень, он был полон решимости стать хорошим опекуном для Дэдди – на благо общества и самого пса. Он видел, как некоторые его друзья и коллеги, владельцы плохо адаптированных к жизни в обществе питбулей, оказывались в суде за дурное поведение своих собак, и он вовсе не жаждал такой судьбы для себя, своей семьи и, конечно, для Дэдди.

Редмэн хотел, чтобы Дэдди стал собакой, которая никого не поранит, будет неагрессивной и послушной, и надеялся, что он сможет брать его с собой куда угодно без риска получить судебный иск. За кулисами его решения также был и менеджер, ворчащий, что у них будут проблемы с законом, стоит Дэдди укусить кого-нибудь. Редмэн любил Дэдди с самого начала. Но он стоял у самых истоков своей славы и готовился к запуску серии длинных, изнурительных туров. И на время отъезда он хотел оставить Дэдди у меня, чтобы щенок сразу мог приступить к курсу интенсивных тренировок.

Договорившись с Редмэном, я дал ему мой номер и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дэдди одарил меня изучающим взглядом своих холодных зеленых глаз. Дрожь пробежала по моему позвоночнику, мне вдруг показалось, что я знал его всю свою жизнь. Мне стоило только сказать «Пошли, Дэдди», и он спокойно последовал за мной к двери, за которой приоткрывалось начало того, что должно было стать нашим длинным совместным путешествием.

Для Дэдди и меня это оказалось началом совершенно невероятного пути. Я уверен, мы оказались в жизни друг друга совсем не случайно, нас соединила дружба и такая тесная душевная связь, которая останется со мной до тех пор, пока я жив.

В четыре месяца Дэдди был в том идеальном возрасте, который нужен для формирования сознания собаки. Но постарайтесь не совершить ошибку: он уже был рожден с теми качествами, которым ни один человек не мог обучить его. С самого начала он был любопытным, упорным и очень восприимчивым учеником, у которого была только одна потенциальная слабость: он был неуверен в себе и несколько осторожен. Поэтому частью его учебной программы стала работа над построением самооценки Дэдди путем создания для него непривычных ситуаций и новых вызовов. Мы отправлялись вдвоем и вместе со стаей в самые разные места – на пляж, в горы и на переполненные людьми улицы. Мы занимались с ним бесконечным множеством самых разных упражнений – от простого обучения послушанию и тому, как стать собакой-телохранителем, до игр, во время которых он должен был попробовать определить конкретный запах. С каждым новым вызовом Дэдди все легче и легче расставался со своими страхами.

Когда я погружаюсь в воспоминания, то думаю, что это и были те времена, когда я действительно заставил себя вырасти как личность – и для этого мне пришлось, собравшись с духом и не обращая внимания на собственные, скрытые глубоко внутри меня, страхи, выйти из моей зоны комфорта. Шли недели, Дэдди, становясь все более независимым и уверенным в себе, был словно отражением моего собственного опыта, а наша связь друг с другом начала крепнуть.

Официальная «щенячесть» у собак заканчивается в девять – десять месяцев от роду, и они вступают в пору мятежной юности, которая длится, пока им не исполнится года два примерно. Поскольку я избавил Дэдди от его детских страхов, он оказался – ненадолго – в фазе некоторой надменности, не считая возможным уступить ни одному испытанию. Это привело его к нескольким небольшим дракам с моими ротвейлерами, которые решили испытать его браваду. На эти драки я ответил тем, что показал ему, что правильным было бы просто уйти – уступить и держать свою гордость под контролем.

Хотя сначала это я был тем, кто обучал Дэдди основам уклонения от конфликта. Он поглощал эти уроки и вывел их на новый уровень. И прошло не так много времени, когда я почувствовал, что теперь я стал учеником, а Дэдди учителем.

К тому моменту, когда ему исполнилось два года, Дэдди оставался холодным, спокойным и отчужденным, если другие собаки пытались втянуть его в драку. Оказавшись втянутым в конфликт, он стоял как вкопанный или просто игнорировал агрессора, поворачивал свою башку и уходил. Он был как тот спокойный мальчик в старшей школе, который не утруждает себя переживаниями из-за ничтожных склок других учеников. Даже тогда Дэдди, казалось, инстинктивно знал, как рассеять напряжение ситуации, отступив назад и словно дав выпустить воздух из шарика – воинственного противника.

Я помню день, когда одна новенькая собака, которую я привел в стаю «Центра психологии собак», решила спровоцировать Дэдди на драку. Когда я глядел на то, как Дэдди удаляется, словно бы этой неприятной собаки нет вовсе, у меня словно лампочка в голове зажглась. Неожиданно мне стала ясна глубинная ценность способности к капитуляции.

Капитуляция зачастую не просто самый практичный, но также и самый восхитительный выбор. Уступая, вы избегаете конфликта и позволяете лучшей части вашей натуры выйти на поверхность. Естественным образом вы становитесь более сильным, потому что отныне ни один человек и ни одна сложная ситуация не смогут манипулировать вами или контролировать вас. Наоборот, когда гордость побуждает к драке, спору или высокомерному сопротивлению, ваше истинное я может никогда не выявиться, и вы кончите тем, что ваша истинная мощь достанется другим.

Каким бы воинственным Дэдди ни выглядел, он ни разу не стал инициатором конфликта. Дэдди был самим воплощением миротворчества, мягкости и терпения. Было в нем что-то невероятной чистоты: он был благороден до мозга костей. Сама невинность и бесконечная мудрость, упакованные в одной собачьей душе. Спустя год рядом со мной шло существо редкостного духа.

Детские страхи Дэдди быстро уступили место полной достоинства уверенности в своих силах. И еще не успев стать полностью взрослой собакой, он уже оказался на полпути к тому, чтобы стать таким, кого весь мир готов был любить и ценить почти так же сильно, как я сам.

Сначала я был нанят, чтобы дрессировать Дэдди, взяв его на несколько месяцев передержки. Но эти месяцы быстро превратились в годы. Редмэн был крайне востребован в девяностые: три из его самых успешных альбомов стали золотыми в США: Dare Iz a Darkside (1994), Muddy Waters (1996) и Doc’s da Name (1999). После 2000 года он запустил совместную работу и туры с певцом Метод Мэн; они даже вместе сыграли главные роли в одном фильме. В результате Редмэн почти никогда не бывал дома подолгу. И все же их с Дэдди объединяла истинная любовь, которая никогда не слабела. Когда бы он ни оказывался в городе – пусть даже на несколько дней, я отвозил Дэдди к Реду. В ту секунду, как Дэдди видел Редмэна, его хвост начинал вилять так, что все его тело сотрясалось. Воссоединяясь, Дэдди и Редмэн проводили вместе все те часы, что Реду удавалось выкроить между концертами.