вельможи Вархана, который не простит Хальвдана, верно, никогда. И обрывки воспоминаний, пронизанных жарким солнцем. Их за почти шесть лет он сумел загнать в самые далекие уголки памяти. Да и сейчас ни к чему ворошить.

Отогнав от себя неприятные мысли, Хальвдан чуть приподнялся с постели и дотянулся до стоящего на столе резного кубка. Отпил прохладного и вместе с тем горячего ариванского вина, что так кстати привез седмицу назад знакомый купец. Боль в виске чуть унялась. Однако во рту еще остался горько-кислый привкус скверного пива. Пожалуй, хватит на весь день маяться.

Это ж надо – надраться из-за девки! Хорош воевода, что сказать.

Хальвдан резко поставил пустой кубок на стол, но тот покачнулся и, брякнув, упал на пол. Девушка рядом пошевелилась, протянула руку, пытаясь обнять, но не дотянулась. Еще чего! Похоже, возомнила себя невесть кем. В этом все женщины: даже шлюха, и та не спешит убраться после сделанной работы, да еще и ластится спросонья.

Хальвдан встал и оделся под чуть сонным взглядом гостьи.

– Тебе пора, – отстраненно произнес он.

Девушка почему-то обиделась: резко поднялась с постели и с видимым раздражением натянула одежду, наспех заплела косу. Буркнула недовольно:

– Расплатиться не забудь.

– Не беспокойся, не с бродягой ночь провела, – Хальвдан усмехнулся и нарочито громко припечатал на стол несколько серебряных монет. – Этого достаточно?

Девушка бросила на деньги короткий взгляд:

– Да.

И ее лицо тут же посветлело от столь щедрой награды. Пожалуй, ей теперь целую луну отдыхать можно. Хальвдан позвал отрока, чтобы тот вывел девицу из детинца как можно более незаметно. Хотя, как ни скрывайся, а Драгомир все равно узнает. Люди начальника стражи Вигена не дремлют: вездесущие, всевидящие. Запрет на то, чтобы водить в дом шлюх, князь озвучил давно. И до тех пор, пока рядом была Малуша, Хальвдану не стоило никаких усилий его исполнять.

Но вчера настроение было уж очень паршивое, как и все последние дни. А после харчевни он вообще плохо что-либо помнил. Будто не своими ногами до детинца шел.

Когда вернулся отрок, опасения Хальвдана подтвердились. Мальчишка выглядел загнанным и расстроенным.

– Князь приказал явиться в чертог немедля, – отчеканил он и отступил к двери.

– Так уж прям и приказал?.. Немедля?

Отрок с серьезным видом задумался, задрав глаза к потолку, и кивнул, не разгадав издевки в голосе Хальвдана.

– Даже поесть с утра не даст… – нарочито тяжко вздохнул тот и поднялся с постели, где уже успел слегка задремать.

Отрок, наблюдая за ним, пожал плечами. Хальвдан, пытаясь придать себе более подобающий случаю вид, поправил рубаху, застегнул пояс с висящей на нем секирой и, кое-как расчесав пятерней волосы, пошел за мальчишкой. Если князь собирал воевод в зале, а не в своей светлице – значит, дело серьезное. Значит, будут долгие речи, а то и споры.

Драгомир встретил его укоризненным взглядом, но отрешенно молчал, пока отрок не передал, что Бажан тоже вот-вот придет, и не вышел из чертога. По озабоченному лицу князя было заметно, что утро для него началось так же нерадостно, как и для Хальвдана. Он сидел в обитом кожей кресле с высокой строгой спинкой и задумчиво смотрел в пол. Потом искривил губы, видно, от самой неприятной мысли и снова поднял взгляд.

– Я надеялся, что ты не опустишься до такой наглости, Хальвдан, – тихо произнес князь сквозь зубы и добавил еще чуть сдержанней: – Привести шлюху в княжеский дом – на это только ты способен! Долго я еще буду терпеть от тебя подобные выходки? Сначала Малуша, а теперь уж и того хуже! – в его голосе сквозил нарастающий гнев.

Но только зная Драгомира много лет, можно было бы разгадать, насколько он сейчас взбешен. Тем, что князя удалось вывести из себя, Хальвдану можно было бы, пожалуй, гордиться. Уж больно редко кому доводилось это делать. Да только повода для радости в том не было.

Гридни [10] у двери чертога, тоже чуя это, обеспокоенно переступали с ноги на ногу. Однако Хальвдан сделал вид, что не заметил изменений в настроении князя. Лишь посмотрел на него исподлобья и ответил с ленцой, хотя, наверное, стоило бы промолчать:

– Не ярись, кнез. Ты словно старый дед, которому только и надо, чтобы его бок печь грела. Тебе самому не мешало бы наведаться пару раз на тот постоялый двор: девки там одна к одной! – В этот момент улыбка у него на лице, надо думать, была прегнусная. – А что она вытворяла ночью в постели… Куда уж Малуше до нее. А твоей ледышке Гесте – и подавно! Наверное, между ног у нее холодная пещера… Хотя откуда мне знать.

Пожалуй, Хальвдан погорячился с последними словами, но они будто сами собой слетели с губ. То ли из-за похмелья, то ли из-за того, что князь предпочел начать разговор с нападок. Драгомир все это время смотрел на него, удивленно приподняв брови, и постукивал пальцами по подлокотнику.

– Одна к одной, говоришь? – он недобро усмехнулся. – А потом Лерх снова возиться с тобой будет после ночи с очередной харчевенной девкой? Думал, времена, когда ты слонялся по постоялым дворам, давно прошли. Ан нет, ты ж погляди. Голову тебе в последнем походе надуло?

– Издеваешься…

Князь наклонился вперед, произнес почти заговорщически:

– Конечно. Надо же платить тебе твоей монетой. Только так ты, наверное, способен что-то понять, – он помолчал, невозмутимо оглядывая Хальвдана. А потом добавил совершенно спокойным и даже безмятежным тоном: – Еще хоть раз ты приведешь в этот дом шлюху – и женишься на той девице, которую я тебе подберу. Вон, в весях таких пруд пруди. Да хотя бы на первой встречной. И слова поперек не вякнешь!

– Думал, о своем воеводе ты позаботишься лучше, – хмыкнул Хальвдан. – А ты вон как… Первую встречную.

– Твое мнение по этому поводу я спрошу в последнюю очередь.

И Хальвдан знал, что так и будет. Слов на ветер Драгомир никогда не бросал. И не посмотрит на то, что дружат они уже двадцать лет – свесит на него дочку какого-нибудь захудалого старосты при первой возможности. Хотя и знает, что порядочный семьянин из Хальвдана вряд ли выйдет. А девице – и вовсе горе одно.

Лихое нахальство спадало, и на его место пришло обычное в последние дни мрачное безразличие ко всему, что происходит вокруг. Как бы кто ни смотрел, что бы ни говорил.

– Что же, ты теперь будешь постоянно следить за мной? – напоследок огрызнулся Хальвдан. – Я не дитя.

– Да что ты! – Драгомир скрестил руки на груди. – Знаешь, я