— Ну, а дальше?

— Мне закурить можно?

— Тебе нельзя. Ты посетитель.

— Я гость?

— У тебя есть своя квартира, свой дом, вот там и кури. Туда и баб води. Своих баб, — подчеркнул Галкин-старший.

— Я тебе всю правду расскажу, всю начистоту, как мужчина мужчине.

— Это ты мужчина, что ли? Мужчина свои проблемы сам решает, а к родителям ходит на праздники, с днем рождения поздравить, с юбилеем или просто на чай в выходной день, — Мы ехали назад… и я трех проституток сбил…

— Что? Что? — старший Галкин поднялся. Его лицо стало бледным. — Как сбил?

— Насмерть, — равнодушно произнес Галкин-младший. Вытащил из пачки новую сигарету, сунул в рот, понимая, что отец сейчас растерян и на сигарету внимания не обратит.

— Почему ты тогда здесь?

— Я скрылся с места…

— С какого места?

— С того, где эти дуры стояли. Понимаешь, они, стервы, прямо под колеса лезли…

— Погоди, погоди… На чем ты был?

— На новом джипе, который ты мне подарил, — мстительно добавил Аркадий. Я к нему не успел привыкнуть.

— Лиля где?

— Домой поехала, можешь позвонить.

— Нет уж, позвоню, когда сочту нужным. Тебя там видели?

— Не знаю, может, и видели. Я постоял немного, а потом подумал, их все равно не воскресить, а тебе неприятностей будет два вагона. Может, пусть считают, что их кто-то другой задавил? Тебе комфортнее будет, да и мне спокойнее.

— Может, мне тебя ментам сдать, а? — он смотрел на своего сына так, как Иван Грозный смотрел на наследника трона перед тем, как садануть посохом в висок.

Галкину-младшему стало не по себе. Он втянул голову в плечи, заморгал и поспешил предупредить отца:

— Тебе это не выгодно, тебя в газетах полоскать начнут, по ящику показывать. Такого навешают, что тебе ввек не отмыться.

— Так ты говоришь, Лиля с тобой была?

— Со мной, где ж еще ей быть? На переднем сиденье, платочком кровь со стекла стирала. Она на день раньше приехала, чтобы со мной потрахаться.

Галкин-старший сжал виски ладонями. Он давно подозревал, что крупная неприятность ждет его, и что исходить она будет от кого-то из близких. То, что его родной сын спал с его любовницей, Галкина-старшего устраивало, как-никак, сын под присмотром, в случае чего он узнает о неприятностях первым. Но подобный расклад, стань он достоянием гласности, в его планы не входил.

— Значит так: где машина?

— В двенадцати километрах от места аварии. Я ее в кювет сбросил, а мы с Лилей на каком-то микроавтобусе до города добрались. У ВДНХ я ее в такси посадил, меня шофер даже не видел, на ее ноги пялился.

— Понятно… — пробормотал Галкин-старший, вставая из-за стола. Он почувствовал в душе если не гордость за своего отпрыска, то легкое уважение. Так, так, так… — зачастил он, как всегда в минуты предельного волнения, понимая, что план действий Аркаша подсунул ему в готовом виде. Оставалось лишь все утрясти, сгладить углы, где-то подмазать деньгами, кому-то что-то пообещать, посулить и все может сойти с рук. — Так говоришь, свидетелей не было?

— Стояла там какая-то машина, то ли «опель», то ли «форд», и парень возле нее крутился, я не успел рассмотреть. Наверное, сутенер.

— Так, так, так… — опять зачастил Галкин-старший, и его рука потянулась к мобильнику. — Ты в милицию заявил, что у тебя машину угнали?

— Нет, еще не успел.

— Ладно, мы сейчас заявим, — и Борис Аркадьевич позвонил знакомому генералу. — Слушай, тут такая херня приключилась… Сын в гости приехал. Кстати, как твои отпрыски, все в порядке?

— Как всегда.

— Слава богу. Так вот, — продолжал Галкин, держа телефон у щеки и расхаживая по обширному кабинету, — вышел Аркаша на улицу, а его нового джипа нет. Какие-то мерзавцы угнали, даже мои охранники не заметили. Не захотел он в гараж загонять, представляешь, придурок! Все они, молодые, такие. Так что, дай там сигнал своим, пусть машину разыщут. Заявление, если надо, сейчас привезут.

— Да, Борис Аркадьевич. Я понял, поможем, — сказал генерал.

Через пятнадцать минут раздался звонок от того самого генерала.

— Слушай, Борис Аркадьевич, действительно, херня получается. На машине твоего сына было совершено дорожно-транспортное происшествие. Два трупа, одна девчонка в тяжелом состоянии в больнице.

— Но машина-то хоть цела? — абсолютно спокойно поинтересовался Галкин.

— Машина цела, ее нашли в кювете. Так что заявление придется подвезти.

— Уже поехали, — сказал Галкин-старший. — Ты держи меня в курсе, что к чему.

— Сына твоего ищут.

— Ты скажи, что он у меня. Чего его искать, он с шести часов вечера у меня.

Охрана у подъезда уже была предупреждена и знала, что говорить в случае, если возникнет надобность отвечать на вопросы следователя. Мол, охранник, дежуривший во дворе, ровно в семь отлучился по нужде, а когда вернулся, то подумал, что Аркадий Галкин уехал от отца. Вот и получалось, что где-то между семью и семью пятнадцатью автомобиль угнали. А наезд произошел в девять.

— Что-то ты повеселел, — сказал Борис Аркадьевич, присаживаясь на край стола и глядя на сына, после того как тот под диктовку адвоката, вызванного Галкиным-старшим, написал заявление об угоне машины. — Придется тебе пока пожить у меня. Сюда без приглашения ни одна сволочь не сунется, мои ребята никого не пустят, тем более, без ордера.

— А ордер выпишут?

— Думаю, что нет.

Галкин позвонил в прокуратуру Москвы и договорился с одним из важных чиновников. Тот уже был в курсе и не удивился просьбе приехать, объяснил, что надо делать, и даже объяснил, что в таких случаях следует говорить, а что может быть истолковано не в пользу подозреваемого.

— Ты запомнил? — когда чиновник из прокуратуры покинул кабинет, спросил Галкин-старший.

— Я все понял.

— Наконец-то!

— Слушай, отец, Лилю куда-нибудь отправь.

— Это я без тебя решу. Надо будет, отправлю, не твое дело, понял?

— Понял, — Галкин-младший поднял ладони и сделал движение, словно отталкивал от себя возможные нравоучения.

— Время позднее. Может, пойдем поужинаем? — спокойно произнес Галкин-старший.

— Мне кусок мяса в горло не полезет, разве что, выпью.

— Можешь, кстати, выпить. Я скажу, что ты не уехал от меня, потому что был выпивши. Хотя, думаю, это никого не будет интересовать.