Теплилась еще надежда на Алису. Только ее рядом нет. Ох и дурак же ты, Николас Гард!..

Послышалась ругань. Огсбургское наречие я не разумел, однако же тоном, которым из прокуренного нутра было исторгнуто несколько резких слов, либо проклинают, либо сквернословят. К нам топали двое орков Нурогга. Первым ступал одноглазый воин со шрамом на левой половине лица. Он показал мне нож с коротким изогнутым лезвием и, сплюнув, осклабился в отвратной улыбке.

Второй орк, совсем юный, нес охапку клиньев — свежесрубленные прямые ветки длиной в полруки, очищенные от коры и листвы. Их свалили перед носом инквизитора.

— Посади их, — велел одноглазый, — пусть пялятся.

Молодой оттащил меня на пару футов назад и, приподняв, усадил спиной к сваленным в небольшую кучу мешкам с припасами. Повторил то же с церковником. Теперь мы видели почти всю стоянку головорезов.

— Для вас, ублюдки, — снова ощерился седой. Одноглазый умело застругивал ножом первый поднятый колышек, поскольку его острота явно не удовлетворила орка. — Повбиваем в землю и распластаем вас натянутыми веревками, а там уж черед Нурогга настанет.

— Я помолюсь за тебя, — сказал отец Томас.

— Что? — Орк склонился к монаху, повернувшись к нему правым ухом. — Что ты сказал? Повтори сюда, а то глуховат я уже.

Второй орк тоже растянул губы в подобии улыбки. Происходящее откровенно веселило молодого воина. Ну и тупая же у него морда…

— Помолюсь за тебя, — повторил Велдон.

— Помолишься? — Орк заржал, вскинув к небу уродливое рыло. Смеялся он во все горло и долго: наверное, с десять ударов сердца. Покуда снова не обратил одноглазый взор к пленнику.

— Помолишься… — пробормотал он и вдруг воскликнул: — Да! Помолись! А я помочусь на тебя.

Седой выпрямился и потянулся к шнуровке на штанах.

Воздух позади него сгустился, превратившись в черную фигуру. Взмах, росчерк сталью — и голова одноглазого орка слетела с плеч.

Я позабыл про холод.

Выпучив глаза, молодой орк таращился на обезглавленное тело. Попятившись, он шагнул назад, пытаясь выхватить из ножен вдруг застрявший в них меч. Однако так и не совладал с собственным оружием. Узкий клинок ударил орка под сердце, пронзив воина насквозь. Он растерянно посмотрел на чужую сталь, его взор погас.

Тень!

Она выдернула клинок из сраженного головореза, и к ногам облаченной в черное фигуры упал уже мертвец.

— Матерь Божья! — вырвалось у Велдона.

Тень стояла вполоборота к нам. Отточенным движением вытерла окровавленное лезвие меча о куртку мертвеца и бросила из-под капюшона косой взгляд. Затем исчезла.

Это не Алиса! Я не чувствовал ее!

Песнь орков смешалась с яростным ревом и криками. Далеко не все воины Нурогга провожали к предкам павших собратьев. Появление тени и убийство двух воинов не остались незамеченными.

— Ну, отец Томас, — произнес я, — теперь держитесь.

Я был уверен, что тень явила себя вовсе не ради убийства двух орков и вот-вот случится что-то еще. Предчувствия не обманули. В паре дюжин шагов от орков, что выстроились в линию по одному широким полукругом у погребальных костров, из ниоткуда появились темные фигуры. Девять против полусотни. Вдобавок в лагере и вокруг него крутились еще семь или восемь воинов из числа головорезов: затаились в секрете либо возились с какими-то делами. Как тот одноглазый урод, что миг назад лишился головы.

Сильное дуновение ветра встряхнуло лес; я заморгал и услышал череду взрывов. Каждая из теней метнула в воинов Нурогга по гранате. Песнь смолкла, вместо нее зазвучал многоголосый вой и крики. Там, где взорвались снаряды, над землей стелился густой бледно-желтый дым. Построение орков смешалось.

Тени разом исчезли и спустя удар сердца выскочили из пустоты посреди толпы нелюдей. Началась бойня! Темные фигуры материализовывались перед кем-то из орков, чтобы нанести смертельный выпад, и тут же вновь растворялись, дабы вскоре сразить новую жертву.

Грохнули редкие выстрелы. Кто-то из орков мчался на выручку своим, перепрыгивая через мешки и кучки заготовленных дров. Я увидел, как перед первым появилась черная фигура. Нырнув навстречу головорезу и взяв правее, тень рубанула бежавшему орку по ноге ниже колена. Свалившись наземь, воин кубарем покатился по бурому мху, истошно вопя и хватаясь за обрубок. Настигнув раненого, тень легко добила его.

Другая тень-убийца со спины напала на еще одного из спешивших к месту резни. Прыгнув к нему, вогнала два узких меча под лопатки.

Две тени быстро расправились с теми, кто до поры пребывал в сторонке, да так и не успел прийти на выручку остальным. Недоумки! Уносили бы ноги! Забыть обо всем да драпать в лес! Но они предпочли рвануть к кострам — все семеро. Две тени перебили их по одному.

С другими орками тоже было покончено. Перед догорающими погребальными кострами лежали мертвыми остатки сотни Нурогга. Средь мертвых головорезов к небу поднимались тонкие дымные струйки — сразу после разрывов бело-желтый дым был очень густ, но быстро рассеялся.

Восемь фигур в черном отошли от места побоища, застыв в десяти футах от окровавленных тел; а с мертвецами осталась одна. Она походила на олицетворение безжалостного рока, которому никто из орков так и не смог противостоять.

Напротив восьми, опустив к земле мечи, замерли еще две тени. Кои разили орков в лагере. Всех убийц окружало безмолвие; лишь каркнуло где-то воронье. Тени стояли не шевелясь, как вестницы смерти; и, казалось, они неуязвимы. Не заметно, чтобы кто-то из них вкусил орочьей стали, а ведь головорезы Нурогга сопротивлялись неистово.

О Господи! Я спасен! Тени избавили меня от Нурогга, только не спешу ли я радоваться?

— Смотри!.. — просипел инквизитор.

Я не слышал его. Алиса рядом! Я наконец почувствовал ее! Оглянувшись, увидел племянницу кардинала.

— Что за черт! — вырвалось у меня.

Алиса Кайлер! Это она! Фигура в черной куртке с капюшоном, обтягивающих штанах и сапогах до колен. На лице маска, но то была она. Я не мог ошибиться.

Воспитанница покойного Антуана шла во главе странной процессии. Кто ступает за ней? Четыре великана в черных длиннополых плащах, тоже с глубокими капюшонами, из-под которых выглядывали маски и стальные оскалы зверей: кабан, два волка и козел. Великаны двигались парами, один за другим, и меж ними шествовали еще трое. Двое обычного роста, тоже в плащах цвета мрака, а вот последний… Ричард Тейвил! Дьявольщина какая-то!

— Ты видишь, Велдон? — выпалил я, забыв о приличиях. Не пристало обращаться к святому отцу на «ты».

— Это он?

— Он! Коль глаза не обманывают. — Я выругался. — Кровь и песок!

Они — Алиса, шестеро в темных плащах и Тейвил — направлялись прямиком к нам. Когда приблизились на расстояние шести или семи шагов, два великана, шедшие впереди, отделились от других. Дабы встать позади нас: «кабан» — за мной, «волк» — за инквизитором. Леди Кайлер остановилась немного в стороне, а лейтенант все так же располагался за спинами двоих, чьи головы не были покрыты капюшонами и лица не прятались под масками.