Эти, как нас увидали, так тут же дубинки побросали — и дернули к лесу.

Дальше — грустно. Дальше — мясня.

Первый этап грабежа. Всё, что могло противиться, устранено. Покрошено в фарш. Деловитые викинги мечутся среди обезумевших от ужаса обитателей монастыря, прихватывая, на что упадет глаз, безжалостно калеча церковные реликвии и мимоходом срубая тех, кому не повезло оказался между разбойником и вожделенным трофеем. Впрочем, некоторые монахи бросались к реликвиям совершенно сознательно. Надеялись: Бог защитит. Ну да, конечно! Сотни других не защитил, а тебя — непременно.

Хряп! И расчлененное тело, в агонии, оползает на алтарь, а убийца, наступив умирающему на грудь, умело вышибает самоцветы из обрызганного кровью распятия.

А строгий лик Христа взирает на побоище с фрески и… ничего. Хотя это здесь — ничего, а там, где обитают души, наверняка другой расклад сил.

Я, как обычно, стоял в сторонке и приглядывал за общим развитием событий. Мало ли — подоспеет откуда-нибудь вооруженный отряд защитников? Или руководство монастыря пожелает по-тихому сдернуть с места событий, пока длится первый хаотический этап разграбления. На втором этапе это будет уже невозможно. Всех пленников изолируют, рассортируют и определят: кого — в рабы, кого — в расход, а кого (этим особенно не повезло!) — в работу. Вот уж кто тысячу раз пожалеет, что его не зарубили!

Страшнее только, если то же самое — но в женском монастыре.

К счастью меня от такого судьба пока миловала. Женских монастырей на нашем пути еще не попадалось. А то бы я даже не знаю, что делал. Не исключено, что погиб бы в неравном бою с собственными друзьями.

Тут мой наметанный на необычное глаз упал на нечто неординарное…

Этот монах среди прочей вопящей и визжащей братии выглядел как орел в стае воронов.

Он не визжал, не вопил, не суетился. Стоял спокойно, я бы даже сказал — гордо. Не выказывая страха. С чего бы? Оружия при нем не было. Одет весьма скромно, даже бедно. Но я собственными глазами увидел, как набежавший викинг, вместо того, чтобы привычно срубить помеху топором, просто отпихнул монаха плечом с дороги. Монах качнулся, однако не упал, следовательно, толчок был — легонький. А лицо монаха осталось таким же: уверенно-безмятежным. Казалось, видит он не резню и поругание святынь, а нечто совсем другое: чистое и светлое. Очень интересный персонаж!

Ага! Кажется, первый этап завершен. Хрёрек проревел команду, и стратегический резерв хирда пришел в движение: выстроился цепью и двинул вперед, загоняя перепуганное стадо в стойло. С другой стороны двинулись варяги и личная гвардия Хрёрека под руководством Ульфхама Трески… Мое место — в первой группе.

Не скажу, что я очень удивился, когда увидел в толчее подгоняемых древками копий монахов, служек и монастырских рабов того самого, невозмутимого. Причем прямо перед собой. И еле успел перехватить древко Руада, вознамерившегося треснуть по голове «тормозную овцу».

— За мной иди! — гаркнул я, толкая необычного монаха влево, под защиту своего щита.

Честно сказать, я немного опасался, что он заартачится или просто не поймет моего корявого франкского, но монах воспринял мое действие как должное. И оказавшись позади нашей цепи, не сделал попытки дать деру, а двинулся следом за мной, как привязанный.

Минут через пять (быстро, поскольку работа привычная) второй этап завершился. Сейчас начнется сортировка…

— Э, ворона! А ну-ка марш к своим!

Викинг-норег сунулся к моему протеже… И очень удивился, обнаружив между собой и монахом меня.

— Ты ослеп, Гуннар? — очень вежливо поинтересовался я. — Этот человек со мной.

— Человек? — прорычал мой брат по хирду Гуннар Гагара. — Это не человек! Это меньше, чем крыса! Тьфу!

Но на конфликт, естественно, не пошел, развернулся и удалился.

— Зачем? — спросил меня загадочный монах.

Я пожал плечами. Насколько это возможно в броне.

— Я бы хотел — туда, — монах кивнул в сторону загнанных в придел обитателей монастыря.

— Нет! — отрезал я. Мое знание средневекового французкого не позволяло вести дискуссии. — Хочешь там забрать? Кого?

Монах задумался… Покачал головой.

— Все в руке Божьей, — сказал он. Во всяком случае я его так понял.

— Ульф! Мы его ищем, а он тут с «вороной» треплется! — Это Харальд Щит. С ним Стюрмир и мой ученик Скиди.

— Подружку себе нашел, га-га-га! — Это Стюрмир. Шутник, блин!

— Тебя ярл зовет! — Единственную дельную фразу произнес малыш Скиди.

Я глянул туда, где вокруг груды сокровищ стояли наши лидеры: Хрёрек, Ольбард… И Тьёрви-хёвдинг. Вот уж кого я не ожидал здесь увидеть.

— Скиди, присмотри за ним, — я кивнул на монаха.

— Зачем он тебе? — Это Харальд спросил. Скиди просто принял к сведению, как и положено ученику. Пусть даже с правами полноценного дренга.

— Языку франков меня будет учить, — ответил я первое, что пришло в голову.

Главное — дать логичное и практическое объяснение своим поступкам. Тогда твои друзья-викинги не будут думать, что ты — с придурью. Хотя если бы я сказал что-нибудь типа: «На него указал Один», это тоже было бы принято нормально. То, что лет через тысячу назовут мистикой, здесь — объективная реальность. Но ссылаться на Одина в данном случае было бы неумно. Любому норману известно: если одноглазый бог выбрал какого-то монаха, то лишь для того, чтобы предать его особенно изощренной смерти.

— Ульф, — сказал мне мой ярл. — Тебя хочет видеть конунг.

— Вот как? — Ничего хорошего от желания Рагнара лицезреть мою скромную особу я не ждал.

— Гонец прискакал вчера.

Ага. Мой добрый ярл просто не хотел волновать меня перед штурмом.

— Я должен ехать?

Хрёрек не успел ответить. Его опередил Тьёрви.

— Ты что, хускарл? В своем ли ты уме? Конунг зовет тебя, а ты — упираешься! Или забыл, как награждает Рагнар тех, кто ему нужен?

Ну да, зачем ломаешься, глупышка? Хорошо будет! Еще и денег на обратную дорогу дадим.

— Рагнар — наш конунг, — спокойно произнес я. — Но я давал клятву не ему, а Хрёреку-ярлу. Он прикажет — я поеду к Рагнару.

Вот так, дорогой мой. Рагнарссон — великий герой. Воплощение Тора и Одина в одном лице. Но здесь не армия. И мы не подчиненные, а союзники.

Тьёрви нахмурился. Обиделся. Зря я его так. Он же хотел, как лучше. Для меня. Тем более мы с ним — почти друзья.

— Ты поедешь, — не стал углублять конфликт Хрёрек. — Конунг сейчас около Руана, но намерен идти на Париж. Так что, думаю, тебе надо двигаться именно туда. Путь неблизкий. Кого с собой возьмешь?

— Медвежонка, — не раздумывая ответил я. — Стюрмира. Скиди…