– О да, это есть правда, – улыбнулся Курт. – Мне часто от него попадать, и все за дело.

– Вот-вот, а хотя и сам в мастеровой семье ведь родился, – пожурил друга Егоров. – Небось, в седьмом колене, если вглубь копнуть, предки у Рудных гор возле старинного горна стояли. А тут обычные крепостные крестьяне. Есть, конечно, и среди них умельцы, ну, вот те же потомственные кузнецы. Но мало их в деревнях, а для того чтобы навык металлообработки получить, долгие годы нужны. Ты расскажи лучше, какие у тебя самого сейчас планы на будущее? Может быть, с личным что-нибудь намечается? Вот чего ты от меня-то скрытничаешь?

– Да тебе и так уже все доложиться! – буркнул Курт.

– Да ничего и никто мне не докладывал. С чего это ты взял? – усмехнулся Алексей. – Просто до возраста Христа ведь уже дожил, неужто так и думаешь в бобылях оставаться?

– Нет, я так не думать, – немного помолчав, ответил немец. – Я хотеть тебе сам сказать, но пока не уверен, что это будет правильно. Но теперь, если ты сам спросить… – и он в нерешительности замялся.

– Ну, давай, давай, рассказывай, – подбодрил друга Алексей.

– Есть девушка, который мне очень нравится, – наконец решился Шмидт. – Она из хороший, богатый купеческой семья. Ее отец есть купец второй гильдии Лазарев Иван Кузьмич, он самый большой купец уезда, и у него даже есть свой лавка на Калужский базар и на большой торговый тракт в Сихиничах. Мы с ней иметь симпатий, и я даже хотеть ее сватать, но ее Vater даже слушать не хотеть о том, чтобы отдать Варвара за какой-то деревенский кузнец и иноземец, как он меня сам называть. Я даже принять православный крещений и, сказать по секрету, хотеть тайно обвенчаться с мой любимый девушка и увезти ее далеко. И даже думать вернуться обратно на Буг, к вам. Но это же есть нарушений закон, и мне тяжело на такое решиться. Я сильно нервничать и колебаться.

– Да-а, – протянул удивленно Алексей. – Вот это я понимаю – романтическая история! И с кем? С моим законопослушным и добропорядочным другом Куртом! Украсть невесту у родителей! Она хотя бы совершеннолетняя?

– Конечно! – вскинулся тот. – Как можно быть по-другому?!

– Ну, знаешь ли, – усмехнулся Алексей, – всякое в жизни бывает. Шучу, шучу. Ладно, девица она взрослая. Максимум, что отец сможет сделать, если ты ее увезешь, причем, заметь, с ее личного согласия, – так это лишение приданного. Ну и благословение на ваш брак тоже, разумеется, не получите. Это, конечно, все печально. А уж пересудов в округе будет так вообще множество! Но вот по закону тебя привлечь власти ну никак не смогут. Лишь бы, если уж до исправника дело дойдет, она бы и сама подтвердила, что выходила за тебя замуж по собственной воле и вы были венчаны согласно православному обряду и при свидетелях. И все-таки лучше бы до такого не доводить, самим же ведь легче будет. Любят родители Варвару?

– Очень, очень сильно любят, – подтвердил Курт. – Потому и не хотеть отпускать за незнакомый им, чужой человек. Они обещать выдать ее за какой-то купец из Тулы, с которым у их семья есть хороший деловой, торговый связь.

– Угу, значит, сильно любят, – задумчиво пробормотал Лешка. – Следовательно, желают дочери счастья. Просто понимают они это счастье по-своему, боясь за ее будущее и желая связать жизнь со знакомым им человеком и из понятной среды. А тут какой-то немец-переселенец из кузнецов, да еще из дремучей деревни нарисовался. У которого одно лишь достоинство – это его личная свобода, ну и смазливая мордаха, которая их дочке нравится.

– Я не есть кузнец из дремучий деревня! – вспыхнул Курт. – Я есть механик и владелец мастерской, к тому же кавалер две медаль, пожалованных за войну государыней императрицей.

– Ну, вот как раз на это мы и будем напирать, – улыбнулся Лешка. – Значит, так, на Святочной неделе мы едем свататься к твоим будущим родственникам. Свахи нам не нужно, я тебя лично тестю и теще представлю. Надеюсь, воинский мундир у тебя еще сохранился, господин подпрапорщик? Моль его не съела?

– Сохраниться, – ответил ошарашенный Курт.

– Починить, почистить и отгладить! – командирским тоном приказал Егоров. – Медали надраить так, чтобы они огнем горели! Приказываю выглядеть как заслуженный старший унтер-офицер русской императорской армии на параде. Все ясно?!

– Так точно, – машинально ответил подобравшийся Шмидт.

– Ну, вот то-то же, – улыбнулся Лешка. – И не такие мы с тобой крепости, друг, брали, чтобы пасовать перед какой-то Козельской. Веселей, орлом глядеть, егерь!

К большому каменному дому, стоящему в центре уездного Козельска, подкатила богатая санная повозка, запряженная в восьмерку лошадей, а за ней следом две тройки с лентами и колокольчиками.

Прохожие, открыв рот, наблюдали, как важный офицер в шинели и в воинской шапке с опушкой, со свисающим с нее вбок пышным волчьим хвостом, не спеша и как-то вальяжно вышел из открывшейся дверцы. Постоял, широко расставив ноги, и оглядел всю улицу с застывшими на ней зеваками.

– Эй, люди, а тут ли семейство купца Лазарева проживает? – пробасил он, строго нахмурив брови.

– Тут, истинно тут, барин! – закивали мещане. – Хозяина Иваном Кузьмичом зовут, а его жену Евдокией Ивановной кличут. У них еще сынок и две дочки есть.

– Ну, ну, понятно! – Офицер подбоченился и, положив правую руку на эфес своей сабли, покосился на приоткрывшуюся справа от дома калитку, из которой выглядывала остроносая мордашка. Мужик в сером кафтане круглыми от страха глазами глядел на выходящих из саней двух немолодых унтеров в опоясанных ремнями шинелях.

– Ну и чего глядишь-то, дурак?! – рявкнул тот, что был постарше. – Не вишь, что ли, бестолочь, что их высокоблагородие на улице зябнет?! А ну бегом к хозяину, доложись, что к нему сам георгиевский кавалер подполковник Егоров Алексей Петрович в гости пожаловал. Пущай быстро парадную дверь отворяет!

Буквально через пару минут дверь купеческого дома, выходящая прямо на улицу, резко отворилась, и из нее выкатился круглый красномордый мужчина.

– Ваше высокоблагородие! – закричал он, подбегая к офицеру. – Господин подполковник, да как же это так-то?! А мы ведь вовсе и не чаяли здесь у себя вас увидеть! Пожалуйте к нам в дом, милости просим! Ох, счастье-то какое! Ох, а какая это честь для нас! А мы ведь и не думали, не гадали вовсе, что вы нас посетите! Так бы на улице вас встречали! – частил он, суетливо семеня перед Алексеем.

Лешка скинул маску скуки со своего лица и соизволил улыбнуться хозяину.

– Голубчик, а мы ведь и не думали вообще здесь останавливаться, да вот мой личный друг и первый помощник посоветовал. Господин подпрапорщик! – обернувшись, выкрикнул он в сторону своей повозки. – Не соизволите ли и вы со всеми нами в сей скромный дом пройти?

Скрипнула дверь санной повозки, и из ее недр показался еще один военный.

– Иду, иду, Алексей Петрович. Вы все-таки решиться зайти в этот дом?