– По поводу кого, простите?

– Ольги Морозовой, девушки с которой в субботу вечером вы ушли из ресторана «Bastet».

– А, Ольга… – побледнел Костя. – А что? Ее разыскивают? Она что-то сделала?

– Сделала? Почему вы так думаете? – следователь внимательно посмотрел на своего собеседника.

– Нет, не почему, – Костя попытался сдержать волнение. – Так что вы хотели спросить?

– Может, разрешите мне зайти для начала?

– Да, конечно, присаживайтесь. – Жестом Костя указал на диван в гостиной. – Можете не разуваться.

Следователь прошел в комнату и опустился на диван, облокотившись на боковой валик. Он достал телефон из кармана пиджака и начал в нем что-то писать. Костя молча смотрел на незваного гостя. Хотелось ущипнуть себя, может, он спит? Не должно быть здесь этого человека! Просто не должно. Он лишний в этой комнате. Почему в его жизнь постоянно лезет кто-то и нарушает привычный уклад? Пусть этот следователь исчезнет, просто исчезнет!

– Вот, посмотрите. Узнаете? – Следователь повернул экран смартфона к Косте. На фото была та самая девушка, с которой он уехал из ресторана.

– Да, это она. Так что случилось?

В комнате заиграла музыка. Костя не сразу понял, что это его новый телефон.

– Ответьте, – сказал следователь, кивнув в сторону мобильника.

Костя взглянул на экран: мать. Так и была записана в телефоне: ни мама, ни мамуля, ни даже Элен. Мать – просто констатация факта. Что ей могло понадобиться? После той ссоры в имении они не общались. Не было желания ни у него, ни, видимо, у нее. Он сбросил вызов.

– Почему не стали отвечать?

– Не хочу.

– Это вызывает подозрения, – следователь внимательно посмотрел на него.

– Какие? – зло усмехнулся Костя. – Мне просто звонила мать.

Телефон в руке снова завибрировал.

– Ответьте, родителей не нужно расстраивать. Я вот очень волнуюсь, если дочь не берет трубку.

Костя, решив, что лучше не спорить, нажал на зеленый значок.

– Почему ты сбрасываешь?! – закричала Элен в трубку, не дав ему сказать даже «алло».

– Мама, ты очень не вовремя! – Костя вышел из гостиной в коридор, чтобы ее крики не доносились до следователя.

– Что у тебя случилось? Я звонила Кристине по работе и спросила про тебя. Она ответила в очень странном тоне, сказала, что лучше мне связаться с тобой. Я поняла, что что-то произошло.

– Мама, мне сейчас не до этого, – Костя попытался быть максимально спокойным, чтобы следователь не стал свидетелем скандала. – Давай я тебе чуть позже позвоню.

– Почему позже? Что ты скрываешь от меня?

– Мама, пожалуйста, чуть позже.

– Костя, не смей бросать трубку!

– Ну что, что ты хочешь от меня? – Костя чуть не кричал. – Я же сказал, что мне неудобно сейчас разговаривать. У меня встреча по работе. Как только освобожусь, сразу перезвоню.

Костя бросил трубку и отключил звук на телефоне, на случай если она перезвонит. Глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. «Пусть все это будет ошибкой, пожалуйста», – обратился он непонятно к кому и пошел обратно в гостиную. Костя обнаружил следователя стоящим у книжного шкафа и рассматривающим названия на корешках томов.

– Ужасы любите? – спросил гость, указывая на полку, где в два ряда стояли книги Стивена Кинга.

– Да, люблю. Триллеры, мистику.

– И пишете при этом любовные романы?

– Одно другому не мешает.

– Интересно, – усмехнулся следователь и, продолжая смотреть на книги, а не на собеседника спросил. – Так когда вы видели девушку в последний раз?

Костя пытался сориентироваться: соврать, что отвез ее в общагу, или рассказать правду? Нет, начнутся вопросы: где, куда. Лучше правду.

– Мы поехали на такси ко мне домой, я заснул, а утром ее уже не было.

– У вас что-то было?

Костя вздохнул и нервно потер висок:

– Если честно, я не помню, был нетрезв.

– Очень надеюсь, что не было, – следователь наконец повернулся к Косте. – Сексуальные отношения с несовершеннолетними – это статья.

– Несовершеннолетними? А как она в клуб попала?

– Видимо, выглядит старше. Паспорт не спросили. Восемнадцать ей исполнилось бы в ноябре.

– Бы? Почему бы? – похолодел Костя.

– Потому что девушка пропала. В институте она не появлялась. А одежду, в которой, по словам очевидцев, девушка уезжала из ресторана, вчера нашли в парке неподалеку от вашего дома. И вещи были в крови. Так что вы последний человек, с которым ее видели вместе.

– Что? – воскликнул Костя.

– Что слышали. Поэтому я и вынужден задать вам вопрос. Вы убили Ольгу Морозову?

«Как твои ощущения? Тебе нравится, когда из тебя делают убийцу? Ведь ты знаешь, что не виноват, что ничего плохого не делал. Ты хотел подобного для меня? Что ж, получай взамен».

Костя смотрел на экран. Нет, на этот раз даже не отдельный файл, а прямо в «Мертвой любви». Как только он включил ноутбук, файл в облаке вновь загрузился. И крупные красные буквы в самом начале. И подпись внизу, будто в письме: «Ольга». Как ни прячься, это исчадие ада находило его. Он не сумасшедший, нет. Эти письма пишет не призрак, кто-то хочет свести его с ума. За окном стемнело, и Костя пожалел уже, что не рассказал следователю про письма. Надо было. Тот мог бы помочь. «Завтра, позвоню ему завтра», – подумал Костя. А сейчас…

Это было нелепо, он понимал. Но безумно хотелось хоть что-то ответить человеку, мучающему его. Костя продолжил смотреть на файл и написал следующим абзацем после письма:

«Кто ты? Я расскажу все полиции. Тебя найдут, у них достаточно возможностей, чтобы вычислить твой адрес. Скажи лучше сразу, что тебе нужно».

Он нажал на сохранение и еще долго сидел, просто смотря в экран. Ничего не происходило. Костя был уверен, что ответ придет ночью, когда он будет спать, но все равно продолжал смотреть не отрываясь. Ничего. Тишина. Он выдержал минут двадцать. Нет, надо переключиться. Не совсем без сна он не сможет. Может, попросить кого-нибудь? Да, точно. Чтобы следили, когда появится новый файл. Или новый текст. Но кого? Нанять человека? Бред. Просто бред. Нет, завтра обратиться в полицию. Пусть отслеживают. Его пугала не мысль, что Ольга действительно существует, а сам факт, что он начинает в это верить.

Костя открыл бутылку коньяка и налил себе почти полный стакан. Он поднял его вверх и чокнулся со стеклянной дверцей книжного шкафа.

– За тебя, Оленька! Будь ты проклята.

Но в голове мелькнуло: за мертвых не чокаются. Тогда за другую Оленьку, студентку. За нее можно? Или тоже уже нет? Кто она вообще? И что с ней случилось?